За гранью - Марк Энтони

— Не хотите ли глоток вина, миледи?

Грейс оглянулась. К ней обращался высокий элегантный мужчина лет сорока в жемчужно-сером камзоле. Ранняя седина посеребрила ему виски, от уголков рта пролегли две глубокие складки. Длинный тонкий шрам, пересекающий правую скулу, ничуть не портил лицо незнакомца, а, напротив, придавал ему отпечаток мужественности. Поддержав Грейс одной рукой под локоток, другой он подал ей наполненный кубок, в котором оказалось терпкое красное вино, щедро сдобренное специями. Первый контакт с собравшимися при дворе короля Бореаса иностранными вельможами вымотал ее сильнее, чем она ожидала, поэтому Грейс с жадностью осушила его в несколько глотков.

— Благодарю вас, милорд, — сказала она, возвращая опустевший кубок.

— Мне ужасно понравилось, как вы отбрили этого надутого индюка Ольстина, миледи, — с улыбкой произнес незнакомец. — Как вы догадались, что он неисправимый пьяница? Об этом знают очень немногие, а сам лорд-сенешаль не останавливается ни перед какими затратами, чтобы скрыть пагубное пристрастие к  вину от всех, в первую очередь от своего сюзерена.

— Его выдают глаза, — объяснила Грейс. — Белки с желтизной свидетельствуют о больной печени. А полопавшиеся кровеносные сосуды на носу — верный признак хронического алкоголизма. Мне хватило бы и этих двух симптомов, но у него, ко всему прочему, еще и плохие зубы. Вино, как известно, содержит уксусную кислоту, разрушающую зубную эмаль.

— У вас исключительно глубокие познания, миледи, — с уважением отметил собеседник.

— Ну что вы, просто я постоянно сталкиваюсь с такими случаями в… — Она вовремя спохватилась и прикусила язык. — Я хотела сказать, что и раньше встречала похожих на него людей.

Вино оказалось крепче, чем она думала. Оно ударило в голову Грейс и окрасило легким румянцем ее бледные щеки, так что, когда незнакомец с поклоном предложил ей руку, она оперлась на нее с благодарностью. Они вместе неторопливо прошлись по залу, продолжая разговор.

— Лорд Ольстин — самодовольный болван, — заметил кавалер Грейс. — Правда, он брелегондец, а для брелегондцев глупость является неотъемлемым качеством, но, с другой стороны, кое-какие из его высказываний вызваны серьезной озабоченностью, которую многие, и ваш покорный слуга в том числе, разделяют.

— Озабоченностью? — переспросила Грейс, изо всех сил стараясь не выказать вспыхнувшего интереса.

— Мне бы не хотелось ставить вас в неловкое положение, критикуя хозяина дома, чьим гостеприимством вы изволите пользоваться, миледи.

— Насколько я понимаю, в настоящий момент вы также пользуетесь его гостеприимством, не так ли, милорд? — не без ехидства указала Грейс.

— Верно подмечено, миледи! — со смехом воскликнул незнакомец. — Что ж, готов поделиться с вами, если пожелаете. Собственно говоря, всех нас тревожит одно: никто не ведает истинных причин, заставивших короля Бореаса созвать Совет Королей. Во всяком случае, из тех посланий-приглашений, разосланных от его имени правителям других доминионов, было довольно трудно уяснить что-либо конкретное. Моя королева, к примеру, была изрядно… огорчена этим обстоятельством.

Грейс показалось, что ее собеседник собирался вначале употребить более сильное выражение.

— А разве она не могла — ваша королева, я имею в виду, — просто отказаться от приглашения?

— Ни в коем случае, миледи. Совет Королей уходит корнями в седую древность, и созыв его связан со многими старинными традициями. Даже Бореас, при всей его вспыльчивости и скоропалительности суждений, не рискнул бы собрать Совет без действительно веских на то оснований. Кроме того, отказ от участия в Совете одного из властителей Семи доминионов расценивается как откровенно враждебный акт и приравнивается по закону к открытому объявлению войны остальным.

Сообщенные кавалером сведения заставили Грейс задуматься. Она интуитивно чувствовала скрытую в них важность, но пока затруднялась определить, в чем именно она состоит. Незнакомец между тем с ловкостью и грацией прирожденного придворного высвободил руку и отступил на шаг от дамы.

— Сожалею, но я должен покинуть ваше общество, миледи, — произнес он. — Мне необходимо еще кое с кем переговорить сегодня вечером, хотя сильно сомневаюсь, что кто-либо из них окажется таким же очаровательным и приятным собеседником, как вы. Надеюсь, мы с вами еще не раз встретимся, миледи.

Грейс открыла рот, но не смогла выдавить ни звука. Кавалер отвесил изящный поклон и повернулся уходить.

— Постойте! — в панике воскликнула она, опять обретя дар речи. — Постойте, не уходите! Я ведь даже не спросила, как вас зовут, милорд?

— Логрен из Эридана, к вашим услугам, миледи, — снова поклонился тот, блеснув белозубой улыбкой, и мгновение спустя безнадежно затерялся в толпе.

То ли вино так на нее подействовало, то ли маленькая победа, одержанная над лордом Ольстином, но после встречи с Логреном Грейс ощутила прилив безудержной храбрости. Она знала, кто он такой. Его имя тоже стояло в списке Эйрин. Логрен служил главным советником при дворе королевы Эридана Эминды, и Грейс крупно повезло в первый же день завязать знакомство со столь высокопоставленной особой. С другой стороны, оно могло оказаться не таким уж случайным, как представлялось с первого взгляда. Продолжая странствовать по залу, она вскоре познакомилась почти со всеми остальными представителями доминионов, причем ей не пришлось прилагать к этому никаких усилий: те сами выискивали ее в толпе и заводили беседу. И каждый в том или ином варианте повторял высказанное Ольстином и Логреном недоумение по поводу причин, побудивших Бореаса к созыву Совета Королей.

Грейс успела перезнакомиться с великим множеством присутствующих в зале людей, но так и не встретила того, с кем очень хотела повидаться, хотя с самого начала высматривала среди гостей именно его.

Прозвучали фанфары, оповещая, что пора садиться за столы. Гости ринулись занимать места. Плохо представляя, как вести себя дальше, Грейс тоже присела на ближайшую скамью, но очень скоро выяснилось, что она совершила большую ошибку.

— Такой красотке я готов доверить подмаслить краюху в любое время, — заявил усевшийся слева от нее лорд, плотоядно подмигнув при этом. — Надеюсь, вы понимаете, о чем я толкую, миледи?

Это был сухопарый морщинистый старикашка с жидкими прилизанными волосами на голове. Зубов у него во рту насчитывалось существенно меньше, чем пальцев на руках, которых, кстати, тоже недоставало до положенных десяти штук. От него и от его запачканной жиром туники исходил неприятный запах.