Россия под властью плутократии - Владимир Лисичкин

Фигура Л. Кравчука возникла на перекрестке разных интересов и целей. С одной стороны, представитель номенклатуры высшего ранга, а с другой – тесно связан происхождением с ударным отрядом националистов – «бандеровцев» Роль свою Л. Кравчук исполнил оптимальным образом. Не вызвав ни малейшего сопротивления, оторвал Украину от Союза, более того – именно он инициировал Беловежский сговор 8 декабря 1991 г. сразу же после выборов, якобы получив «мандат народа». Перед Западом он тоже выполнил свои обязательства – разоружил третью ядерную державу мира, притом безо всякой выгоды для нее – ни в стратегическом, ни в экономическом плане (но не для себя – «хатынка» за бугром и капиталец приличный ему были обеспечены в любом случае). Заметим, что Украина имела в 1991 г. 176 боевых комплексов МБР с 1272 ядерными боеголовками, из них 130 ракет СС-18 («Сатана») и 46 ракет СС-24, а также 46 пусковых шахт. Кроме того, имелись 44 дальних бомбардировщика с крылатыми ракетами с 672 ядерными боеприпасами, и все это ликвидировано!

Но «жадность фраера сгубила». Он встревал в процессе «прихватизации» в разные «мелкие» аферы, типа разворовывания ЧМП (Черноморского морского пароходства). В итоге сумел «наскрести» состояние порядка 1,3 млрд. долларов (в СМИ приводятся и большие суммы). Тем самым было оправдано «предвидение», что на Украине «будут очень богатые и очень бедные», сделанное в 1991 г. Правда, тогда не было сказано, кто будет среди первых, а кто – среди вторых, и что эти вторые будут составлять через 10 лет четыре пятых населения Украины! Да и мы сами не должны забывать, что составляли тогда «страну непуганых энтузиастов», потому ныне и «имеем то, что имеем» – знаменитая тавтология экс-президента. А имеем, как результат десятилетия «реформ», «вялотекущую социальную катастрофу» (в терминологии западных конструкторов этого феномена), или по-нашему «социальный Чернобыль».

Несмотря на все уверения Л. Кравчука перед выборами 1991 г. об «особом пути реформ», уже в 1992 г. был подписан первый «Меморандум о сотрудничестве с МВФ», причем подписан он не премьер-министром В. Фокиным, а вице-премьером В. Лановым, одним из видных «реформаторов». Поскольку первый был «старым кадром» и проявлял известное благоразумие, его признали негодным для «реформ» и вскоре убрали с политической арены.

Место В. Фокина занял в октябре 1992 г. Л. Кучма, бывший парторгом ЦК на заводе «Южмаш» (где выпускали ракеты СС-18), а под конец – и директором. При нем в правительстве появился В. Пынзеник (или «мини-Гайдар», как его прозвали с тех пор) и другие руховские «спецы». Это при нем Украина вышла окончательно из рублевой зоны и осталась с «купонами», это при нем на рубеже 1992-1993 гг. впервые резко (примерно в 3 раза) повышены цены на основные продукты питания, в результате чего 80% населения перешли на полуголодный паек. Это он требовал все больше полномочий для себя, и ему же принадлежит известная фраза: «Скажите, что же мы строим?» – как будто не знал, что он строит. В результате такой деятельности к середине 1993 г. его «убрали». Остался, однако, образ «обиженного и непонятого». Хотя при нем проводились «реформы»: «либерализация цен», «прихватизация» народного достояния, отмена прежних социальных завоеваний, причем на фоне галопирующей инфляции. В основном это делалось руками «пынзеников», которых и ненавидят с тех пор, хотя премьерствовал-то Кучма.

После него премьером стал другой «красный директор» – Е. Звягильский, который сумел как-то стабилизировать обстановку. «Процесс пошел» с теми же чертами, что и в России, но с еще большим падением производства и уровня жизни. Характерны рассуждения оппозиционеров тех лет (например, Н. Витренко): «Достигли ли мы уже дна, или нет?» – никто не ожидал, что социализм создаст такой запас прочности.

Нарастало недовольство населения не только падением уровня жизни, но и засильем «бандеровцев» (точнее их наследников из УНА-УНСО), которые вели себя как оккупанты. Ширилась волна русофобии, нарастал процесс вытеснения русского языка изо всех сфер общественной жизни, дело доходило до полного маразма – на радио и ТВ стали синхронно переводить на украинский язык русскую речь! Погоду тут делали «диаспорники» из Америки и Канады, главным образом бывшие полицаи да прочие пособники гитлеровцев, сбежавшие на Запад, а ныне толпами прибывающие на Украину с целью поживиться. В парламенте пошли речи об уравнивании их в правах с нами (имелись в виду «права» на землю да на народное достояние).

Именно в те годы Л. Кравчук начал втягивание страны в НАТО; кроме разоружения, шло разворовывание военного имущества и вооружений (о масштабах говорит цифра в 32 млрд. долл., приведенная позже правыми, кстати). Ну а вопросы, связанные с дележом Черноморского флота, военных баз в Крыму и прочее хорошо известны. Тогда же некоторые «политики» на полном серьезе обсуждали вопросы вооруженного столкновения с Россией, в СМИ мелькали данные о переброске войск на границе, предъявлялись территориальные претензии. Так что вопрос о досрочных выборах президента вполне назрел уже к 1993 г., и было решено провести их в середине 1994 г.

Основные причины решения о замене Л. Кравчука были связаны с двумя обстоятельствами. Во-первых, он взял слишком резкий крен в сторону Европы (читай – Германии), что не могло понравиться Америке, учитывая стратегическое положение Украины на «великой шахматной доске»[2]. Во-вторых, значительная часть господствующего класса была напугана напористостью «бандеровцев», активно проталкивающих западный капитал сюда, который быстро «съел» бы отечественную плутократию. Да и приватизировано к тому времени было менее 50% госсобственности, так что конкуренты были им совсем ни к чему.

К весенним 1994 г. выборам в Верховную Раду Украины (ВРУ) сложилась следующая расстановка политических сил. Слева имелась СПУ (соцпартия) с лидером А. Морозом, образованная еще в октябре 1991 г., численность ее достигала 90 тыс. членов. Кроме того, осенью 1994 г. была восстановлена КПУ (компартия) с лидером П. Симоненко, в которую вскоре перешли две трети членов СПУ, так что в 1994 г. ее численность достигла 140 тыс. Имелась еще СелПУ (селянская партия) с лидерами А. Ткаченко и С. Довганем, численность которой не превышала 10 тыс.

Справа преобладал РУХ да отпочковавшиеся от него ультранационалистические партии: УРП (республиканская партия), УКРП (консервативно-республиканская), КУН (конгресс украинских националистов) – прямые наследники ОУН С. Бандеры, затем УНА-УНСО и др. Тогда «лучшие люди» были заняты в основном дележкой народного имущества, и вопросы партстроительства для них представлялись, по-видимому, неактуальными. Сформировалась небольшая народно-демократическая партия (НДП), но в основном это были «диванные» партии типа либеральной, кадетов и прочих («диванные» – потому что их члены помещались на одном диване).

В марте 1994 г. прошли выборы во ВРУ при довольно-таки демократичном «Законе о выборах», который требовал: для избрания получить свыше 50% голосов избирателей при 50% же явке, а для регистрации кандидатов требовалось получить 10 подписей избирателей и небольшой залог. На селе в то время еще существовали колхозы, с фермерами дела никак не шли, кроме как на Западной Украине, поэтому поддерживали в основном «красных» кандидатов. В результате КПУ получила в парламенте около 90 человек, СПУ и селяне около полусотни, и около четверти округов не дали результата. Таким образом, в той ВРУ (13-го созыва) около половины депутатов оказались «левыми», РУХ получил около 13%, а «ультра» – всего несколько депутатов, и все это позволило избрать председателем ВРУ А. Мороза, который в то время был широко известен как лидер левых.

Кучма во главе Украины.

Однако единства левых сил достигнуто не было. В результате закулисного сговора лидеров «левых» и некоторой части правящего класса на выборах летом 1994 г. президентом избрали Л. Кучму как компромиссную фигуру. К этому времени правящая верхушка разделилась на несколько фракций. Наиболее крикливая, видимая на поверхности «национал-демократия» вопила на все лады о своей «дыржаве», «дыржавной мове», о «самостийности», освобождении от «колониальной зависимости от Москвы», в то время как шло разоружение да разграбление той «неньки»-Украины, в верности которой они клялись. Причем сами «нацдемы» получили от дележа народного достояния не так много (исключая некоторых лидеров), но роль прикрытия более существенной силы – той части господствующего класса, которую называют «компрадорами»[19], ориентированной полностью на Запад, за ними осталась.

Имелась и другая часть, названная в работе [18] условно «патриотической» и сориентированная на сохранение власти своих плутократов, которые выросли в основном из прежних «партократов». Именно эта часть попыталась в 1993-1995 гг. сформировать квазигосударственный сектор в виде современных ФПГ (финансово-промышленных групп). Учитывался, по-видимому, тот факт, что гигантские ТНК, которые правят бал в мировой экономике, в пределах национального государства имеют вид таких ФПГ (в Японии их называют «сюданы», в Южной Корее – «чеболи», см. [20]). Но кто же позволит в колонизируемой Западом Украине создавать конкурентов в виде таких ФПГ?