Небесный суд - Стивен Хант

Верховой офицер галопом припустил своего скакуна, однако, будучи искусным наездником, в самый последний момент резко натянул поводья и остановил коня рядом со столом штабного офицера.

— Господин бригадный генерал, сэр, здание адмиралтейства охвачено огнем. Я разговаривал там с одним из штабных офицеров. Он сообщил мне, что некоторые из членов Совета адмиралтейства оказались мечеными. Им удавалось скрывать свою сущность под маской скайлордов. В городе царит хаос. Он наводнен лазутчиками. Повсюду карлисты. Они возводят баррикады. По улицам невозможно проехать.

— А где ваша шляпа?

— Ее сбили выстрелом, сэр.

— Тогда возьмите себе на складе новую, — распорядился бригадный генерал. — Я не позволю, чтобы мои подчиненные разгуливали в непотребном виде, независимо от ситуации. Меня уже и без того подвели ваши хваленые авиаторы. Их воздушные машины окружили Шэдоуклок словно никому не нужные небоскребы. Нам еще придется держать ответ перед Стражами.

Уэлсли поморщился. Бригадному генералу уже дважды докладывали, что Палата Стражей пала еще утром в результате нападения сил Содружества Общей Доли. Лишь по чистой случайности, когда случилась ночная атака, миддлстилские стрелки были в этот момент не у себя в казармах.

— Сэр, — произнес майор Уэлсли, указывая на стройные ряды войск. — Мы получили подтверждение, что Королевский воздушный флот не желает оказывать нам поддержку. Не кажется ли вам, что в таком случае для нас имеет смысл пересмотреть наши диспозиции?

— Вы в своем уме, сэр? — рявкнул бригадный генерал. — Армия нового образца не проиграла ни единого сражения с тех самых пор, как ее сформировал сам Изамбард Киркхилл. Наш боевой порядок был не раз испытан лучшими военными умами Шакалии на протяжении многих столетий.

Уэлсли нервно поерзал в седле.

— Сэр, я хочу лишь напомнить, что наша нынешняя диспозиция предполагает координацию действий с воздушным флотом. В нашем распоряжении имеется один-единственный аэростат. Нам же нужна как минимум эскадрилья. Нынешний противник — не те деревенские увальни, которых мы с треском выставили из страны в прошлом году.

— Это жалкий сброд, майор, — заявил бригадный генерал. — Квотершифтский сброд и карлистское отребье. Они двинутся на нас старым испытанным способом, и мы точно таким же старым испытанным способом покажем им, что с нами лучше не связываться. Сейчас не время для нового мышления, майор. С меня достаточно одного аэростата, чтобы разбить в пух и прах горстку иноземных нахалов и собственных предателей, которые прокрались к нам как тараканы из подземного города.

Уэлсли открыл было рот, чтобы возразить, однако, увидев выражение лица бригадного генерала, передумал. Ситуация грозила обернуться полным кошмаром. Еще пару часов назад он получил донесение, что форт Дерьмоу перешел в руки квотершифтских агрессоров. И вот теперь квотершифтские войска уже окопались на самых подступах к столице.

Бригадный генерал обернулся к верховому.

— Вы, сэр, тот самый офицер, который потерял шляпу. Скачите на другую сторону колонны и приведите ко мне одного из уорлдсингеров. Я хочу знать, что делали в адмиралтействе меченые. И пусть кто-нибудь узнает о судьбе Особой Гвардии.

— Смотрите, сэр! — указал штабной офицер.

Словно комета, прочерчивающая путь по темному небу, над полем описал ленивую дугу какой-то гвардеец — над боевыми порядками Содружества, над рядами пушек, и лишь затем устремился навстречу шакалийским войскам. Порывом сильного ветра с голов солдат едва не сорвало кивера и треуголки. В конечном итоге гвардеец замер над землей напротив заваленного картами походного столика.

— Давно бы так, — недовольным тоном произнес бригадный генерал. — Или вы не получили письменного приказа, который я лично отправил капитану Флейру.

— Получили, — подтвердил гвардеец.

— В таком случае, сэр, будьте любезны, объясните мне, где во имя великого Круга, находятся сейчас гвардейские роты?

Гвардеец вручил генералу письмо и, отсалютовав, снова взмыл в небо. Затем, описав над полем петлю, устремился в столицу. Бригадный генерал Шеппертон прочел послание, что заняло у него гораздо больше времени, нежели можно было предположить. После чего протянул бумагу Уэлсли.

Майор Уэлсли, не спешиваясь, зачитал послание всему штабу.

— Гвардия не станет сражаться за вас. Гвардия не станет сражаться против вас. Это унизительная война. Посмотрим, как справится с ней Шакалия без нашего вмешательства. Флейр.

— Неужели они пойдут на такое? — подал голос один офицер.

С левого фланга, ведя с собой уорлдсингера, вернулся верховой офицер. Мантия на волшебнике была точно такого же пурпурного цвета, что и генеральские щеки.

— Эй, вы! Гвардейцы подняли мятеж! Хотел бы я знать, что вы и ваши коллеги делали все это время? Живо отвечайте!

— Я вам докладывал, сэр, — ответил уорлдсингер. — Отправлял послания.

— Мне неинтересно, какие в вашем распоряжении имеются колдовские штучки-дрючки. Мне нужны факты, сэр, повторяю, факты.

— Торки у них на шеях не отвечают, контрольный гекс на месте, но не функционирует. Господин бригадный генерал, орден больше не властен над Особой Гвардией.

— И это вы говорите мне! — взревел Шеппертон. — Не кажется ли вам, что это уже слишком!

Вражеские пушки открыли огонь, и перед штабным столиком вверх взметнулся фонтан земли.

— Смею предполагать, что целились именно в нас, — заметил бригадный генерал.

— Похоже, что так, — поддакнул кто-то из штабных офицеров.

Майор Уэлсли пришпорил коня и поскакал к вверенному ему войску. Он несся галопом и потому не заметил, что облако, двигавшееся к последнему шакалийскому аэростату, было не дождевой тучей, а роем каких-то насекомых.

Битва за Миддлстил началась.

Когда Молли пришла в себя, потолок куда-то двигался; черные скальные стены скользили вниз и прочь от нее. Ее негнущаяся спина лежала на импровизированных носилках, наспех сделанных из подручных средств, обломков рудничного крепежа и куска холстины, скрепленных канатами. Судя по всему, дела ее обстояли не лучшим образом. На мир она смотрела только одним глазом. Молли потрогала лицо и тотчас вскрикнула от боли — правая щека распухла и не давала открыться правому глазу.

— Молли! — произнес чей-то голос. — Ты очнулась?

Движение потолка прекратилось, зато к горлу подступила тошнота.

Здоровым глазом Молли рассмотрела, кто катит ее. Оказалось, что паровик — правда, весь какой-то скособоченный и покореженный. На корпусе у него не хватало пластин, отчего сквозь зияющие дыры были видны железные внутренности, колеса и шестеренки, а из живота доносилось подозрительное дребезжание.

— Это подземный город? Где я? Где мои друзья? — спросила девушка.

— Мы полагаем, что они мертвы, мягкотелая Молли, — ответил паровик. — Был взрыв, мощный взрыв, большая часть шахты обрушилась. Однако враг охранял пневматические линии — мы выжили потому, что находились в служебном туннеле.

— Мы? — Молли оглянулась по сторонам.

Кроме нее и паровика рядом никого не было. А где тогда остальные? Мертвы? Никльби и коммодор Блэк, воин из Механсии и его странный друг, даже ее смертный враг из Квотершифта. Нет, только не это. И тут Молли вспомнила, что перед тем, как она потеряла сознание, рыцарь-паровик бросился грудью на стеклянную бомбу, которую кто-то швырнул в них. Прогремел взрыв, земля под нею разверзлась, и она рухнула вниз, а вслед на ней устремилась лавина камней. А потом ничего. Ее друзья наверняка погибли. Она вновь осталась одна. Все, кто были готовы защитить ее, мертвы. Неудивительно, что родная мать в свое время подбросила ее на ступени Сан-Гейта. Не иначе, как у бедной женщины было предчувствие, какая судьба ожидает ее, оставь она у себя проклятое дитя.

Молли проплакала несколько часов подряд, прежде чем почувствовала, как паровик поправил порванную ткань, которой было накрыто ее тело.

— Молли, — произнес паровик. — Мягкотелая Молли, неужели ты не узнаешь нас?

Слезы обжигали больную щеку, та саднила и горела, словно опаленная огнем.

— Мы с вами уже встречались?

— Мы даже не предполагали, что судьба вновь сведет нас вместе, мягкотелая Молли. После Гримхоупа, в ремонтной мастерской.

— Ремонтной… — Молли пригляделась к паровику. Знакомые кривобокие формы, знакомый тембр голосового аппарата. Нет, они действительно встречались. Вот только при каких обстоятельствах?

— Все крайне просто, мягкотелая Молли. Гексмашина подошла к нам и показала, как соединить наши тела. Сильверу Уанстэку было все равно, он и без того был ходячим святотатством. Слоукогс поначалу отказался, не желая жить в таком виде, пока девушка с картины не открыла ему зрительную плату. Показала пути, по каким пойдет мир, если мы не соединимся. Показала то, что произойдет с тобой, мягкотелая Молли.