Принцесса Екатерина Валуа. Откровения кормилицы - Джоанна Хиксон

Пожалуй, на этом я прервусь, иначе стану к ним слишком недоброй.

Несмотря ни на что, остаюсь вашей любящей сестрой,

Постскриптум: Меня только что вызвали в опочивальню королевы. Мать редко собирает двор, потому что прекрасные рыцари и дамы предпочитают либо общество Мишель и Филиппа, либо ваш двор в Шиноне. Как вы можете себе представить, такое положение дел приводит королеву в ярость. Я с трудом переношу наши встречи наедине – королева изводит меня упреками. На эту аудиенцию я возьму с собой Метту, которая теперь занимает должность хранителя моей одежды, чем очень раздражает королеву и Мишель. Их коробит при виде нашей бывшей кормилицы в цветных одеждах. Ах, мои маленькие победы помогают скрасить скуку, пока я жду встречи с Генрихом!

Писано в Труа, в графском дворце,

в четверг, двадцать восьмой день апреля 1420 года

Екатерина посещала королеву с большой неохотой, и просьба сопровождать ее в покои матери не вызвала у меня восторга. Обычно шлейф принцессы несла Агнесса, потому что королева требовала являться на аудиенции в придворном платье.

– Вам нужна именно я, ваше высочество? – уточнила я, надеясь, что она передумает. – Я не умею обращаться со шлейфом, могу споткнуться, собью вас с ног.

– Мне сейчас не ловкость нужна, Метта, – улыбнулась Екатерина. – Хочу, чтобы королева увидела тебя в роли придворной дамы. Кроме того, у нее наверняка есть тайные мотивы для встречи. Проницательный свидетель всегда пригодится.

Я впервые попала в покои к королеве, и это событие навсегда запечатлелось в моей памяти. В огромной опочивальне звонко щебетали сотни птиц. В одном углу возвышалась массивная кровать с роскошным пологом, повсюду виднелись кресла и табуреты, а вдоль стен, облицованных деревянными панелями с затейливой резьбой, стояли столики с затейливыми клетками, в которых распевали птицы. Я слышала о страсти королевы к певчим птицам, но думала, что Изабо ограничилась парой зябликов. На самом деле королевская опочивальня больше походила на птичник, где собрали птах со всех концов света, даже из неведомой Африки.

На аудиенции присутствовала и герцогиня Бургундская, которой предложили мягкое кресло рядом с троном королевы. Заливистые трели и беспрестанное хлопанье крыльев создавали ощущение возбужденного напряжения. Фрейлины с безмолвной покорностью склонили головы над вышивкой. Екатерина присела в реверансе и заняла указанный ей табурет, а я аккуратно расположила шлейф у ее ног.

– Ваши птицы сегодня прекрасно поют, ваше величество, – заметила Екатерина. – У вас появились новые любимцы?

– Нет. Мои птицы отпугивают чужаков, – заявила королева, многозначительно глядя на меня.

Я попятилась к скамье у двери, где сидела фрейлина герцогини Бургундской.

– Зачем вы привели кормилицу? – осведомилась Изабо. – Вам нездоровится?

– Нет, ваше величество, – ответила Екатерина, бросив на меня виноватый взгляд. – Вы, наверное, помните, что мне уже восемнадцать лет, и я больше не нуждаюсь в кормилице. Я назначила мадам Ланьер хранителем моей одежды.

– Хранителем одежды?! – переспросила королева. – Что это за должность? Звучит почти как распорядитель гардероба!

– Распорядитель гардероба! – насмешливо фыркнула Мишель. – Великолепный титул.

– А хранитель латрины[17] у вас еще не появился? – рассмеялась королева.

– Мы будем обсуждать придворные должности, ваше величество, или у вас имелась другая причина для вызова? – с напускной любезностью осведомилась Екатерина.

Королева уставилась на дочь испытующим взглядом.

– Я хочу убедиться, что вы должным образом подготовлены для супружества, Екатерина. Король Генрих скоро будет здесь. Он выехал из Руана на прошлой неделе и вместе со своими братьями находится на пути в Труа. Они прибывают, чтобы подписать договор. Так что если у вас есть деликатные вопросы, предлагаю вам воспользоваться возможностью задать их с глазу на глаз.

Екатерина обвела взглядом опочивальню. Два пажа ухаживали за птицами – насыпали в клетки корм и подливали воду из кувшинов; еще один паж разливал вино по кубкам. У стен сидели восемь фрейлин.

– Как мило с вашей стороны предложить мне материнский совет, ваше величество, – вздохнула принцесса. – Каких деликатных вопросов вы ожидаете от меня с глазу на глаз?

– Боже мой, Екатерина! – раздраженно воскликнула королева, не заметив насмешки в словах дочери. – Неужели вы не понимаете? Надеюсь, вам известны обязанности супруги?

– Совсем недавно мы говорили об этом с Мишель, – ответила Екатерина, беспечно улыбаясь сестре. – Мы подробно все обсудили, не правда ли, сестра?

– Да, разумеется, – подтвердила Мишель. – И я уведомила вас о том, что королеву тревожит ваше легкомысленное отношение к предстоящему браку.

– Супругой короля быть непросто, поверьте мне, дочь моя, – самодовольно заявила королева. – Вы обязаны стать заботливой матерью его детей, утешением и поддержкой монарха. Нас с вашей сестрой беспокоит, оправдаете ли вы эти ожидания.

Причина необычной аудиенции наконец-то стала ясна. Королева боялась, что Екатерина поставит под угрозу последний – самый ответственный – этап договора, если не предстанет перед Генрихом в образе покорной невинности.

– Ваше величество, – с плохо скрываемым гневом начала Екатерина, – на протяжении пяти лет я весьма серьезно отношусь к браку с английским королем, который вы пытаетесь устроить с тех самых пор, как привезли меня из монастыря. Я встречалась с английскими посланниками, долгие часы позировала для портретов и во всем блеске представала перед королем Генрихом, словно наша помолвка уже состоялась. Однако переговоры неизменно оканчивались крахом, и я оставалась униженной и разочарованной. Полагаю, можно с уверенностью сказать, что моя репутация, моя честь, все мое будущее полностью зависят от успеха этого договора и от заключения этого брака. Поэтому я не понимаю, как можно утверждать, что я отношусь к нему легкомысленно. Я не разучилась смеяться только благодаря мадам Ланьер и моим верным спутницам, которые спасали меня от уныния всякий раз, когда меня, словно ненужный товар, то доставали, то убирали с прилавка брачного рынка.

– Надеюсь, вы не меня обвиняете в том, что этот брак постоянно откладывался! – возмущенно воскликнула королева. – Я приложила немало усилий, чтобы подыскать вам наилучшего жениха, а вы намерены отплатить мне черной неблагодарностью?!