Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

За пять минут до назначенного места мы были в арке ворот. Здесь же наготове стояла телега в сопровождении нескольких бойцов. Все настороженно всматривались в Западный остров. Там тоже бликала оптика. Напряжение нарастало, словно снежный ком. Стрелки часов медленно двигались вперед. Наконец на той стороне моста появилось несколько немецких солдат с белым флагом в руках, повторивших предложение о переговорах. Наш трубач сыграл сигнал, и мы тронулись в путь. С немецкой стороны нам навстречу выдвинулось несколько офицеров и солдат. Наша встреча произошла ровно посередине моста. Нас разделяло всего несколько шагов.

Перед нами стояли капитан и лейтенант вермахта в сопровождении двух унтер-офицеров. Все в полевой форме. На погонах муфточки, закрывающие номер полка. Пуговицы на погонах пустые. На головных уборах знаки отличия полков отсутствуют. С ходу и не разобрать, кто они и откуда. Приборный цвет у всех белый, а у капитана золотисто-желтый. Насколько я разбираюсь, гауптман из разведки или разведбата. У офицеров и одного из унтеров штурмовые знаки и нашивки за Францию. Военную форму носят давно. Было заметно, что они слегка озадачены нашим внешним видом. Слишком уж чисто и аккуратно мы выглядели на их фоне. Немцы тоже готовились и даже щеткой прошлись по форме. Но по сравнению с нами выглядели бедными родственниками из захолустья.

Разговор шел на немецком языке, хотя гауптман мог вполне прилично говорить по-русски. После отдания воинского приветствия он представился и протянул Кижеватову для пожатия руку. Тот руки не подал. Указав на трупы немецких солдат и тела защитников крепости, не убранные с поля боя, Андрей сказал: «Твои руки внешне очень чисты, а на самом деле облиты человеческой кровью. Скажи, за что эти люди погибли?» Немец ничего не ответил на вопрос и передал требование сложить оружие:

– Во избежание лишних жертв немецкое командование, – уверенно заявил он, – предлагает прекратить оборону крепости, так как в этом нет смысла. Немецкие войска уже взяли Кобрин.

Кижеватов обещал передать все сказанное командованию гарнизона. Но наш ответ будет однозначно отрицательным. Вражеский парламентер пригрозил, что если не будет поднят белый флаг, то на пощаду рассчитывать не стоит. На что получил уже ответ от меня:

– Вы очень сильно ошиблись, решив напасть на Россию. Зря вы не послушались своего Бисмарка. И не говорите потом, что вас не предупреждала ваша же история… Главное, мы не сдались и будем сражаться дальше. Чтобы взять крепость, вам придется заплатить цену многими своими жизнями…

Единственное, о чем было достигнуто соглашение, так об уборке трупов, лежащих на нейтральной полосе. С обеих сторон выделялись солдаты для их сбора и вывоза. Предвидя такой исход событий, мы это заранее подготовили и согласовали свои действия. Именно для этого в арке и была подготовлена телега с бойцами. Специально туда парней отбирали. Я дал команду, и они приступили к работе. Аналогичной работой занялись и немцы.

До окончания работ нам, обеспечивая безопасность находящихся на нейтралке, придется задержаться на мосту. Часа на полтора, не меньше. Беседовать с парламентерами желания не было, хотя им этого явно хотелось. Андрей в любое время мог «поплыть» от ран, и так серый стоит. Оставив по одному человеку с белым флагом в руках на месте, мы отошли с середины моста к перилам и наблюдали за деятельностью солдат. Немцы больше прислушивались и смотрели на нас. Стоял прекрасный летний вечер, легкий и прохладный ветерок обдувал кожу и поднимал мелкую волну в Мухавце. А он, не обращая внимания на войну, спешил на соединение с Бугом. Хотелось снять форму и залезть в такую восхитительную и прохладную воду, забыть обо всем на свете. Вон немцы, воспользовавшись затишьем, устроили купание на своем берегу Буга. Даже отсюда видны их бледные тела, поднимающие кучи брызг. Словно и войны нет. Даже злость берет от такой идиллии. Ох уж доберусь я до вас, будете знать почем фунт лиха.

Несмотря на весь трагизм ситуации, чтобы отвлечься, предложил Андрею хлебнуть коньячку из фляжки. Он согласился. Мы стояли, по глоточку пили коньяк, наслаждались летним вечером и реакцией немцев. Это надо было видеть. Особенно немецкие морды и их изменения. Сначала они были служебными, затем скорбно унылые. Потом сменились на недоумевающие, а в конце просто завистливые. Особенно когда мы слегонца пролили коньячку. Конечно, это было мальчишеством с нашей стороны, вот так в одиночку наслаждаться отличным коньяком. Но мы никого в гости не приглашали. Так что пусть завидуют неудачники, раз не озаботились заранее требуемым. А у меня был для них еще один сюрприз. Если троллить врагов, так троллить как следует. И, подмигнув Митрофановичу, я вполголоса запел довольно известную немецкую песню. Ее довольно часто можно было услышать с немецкой стороны:

Возле казармы, в свете фонаря,кружатся попарно листья сентября.Ах, как давно у этих стеня сам стоял,стоял и ждалтебя, Лили Марлен,тебя, Лили Марлен.

Услышав начало песни, немцы вроде бы даже взбодрились. Унтер так даже головой закивал в такт. Но затем резко они стали серьезней. Так знакомый им текст был с некоторыми неприятными изменениями, взятыми мной из другой жизни:

Если в окопах от страха не умру,если мне русский снайпер не сделает дыру,если я сам не сдамся в плен,то будем вновькрутить любовьс тобой, Лили Марлен,с тобой, Лили Марлен.

Лупят ураганным, Боже, помоги,я отдам Иванам шлем и сапоги,лишь бы разрешили мне взаменпод фонаремстоять вдвоемс тобой, Лили Марлен,с тобой, Лили Марлен.

Есть ли что банальней смерти на войнеи сентиментальней встречи при луне,есть ли что круглей твоих колен,колен твоих,Ich liebe dich,моя Лили Марлен,моя Лили Марлен.

Кончатся снаряды, кончится война,возле ограды, в сумерках одна,будешь ты стоять у этих стен,во мгле стоять,стоять и ждатьменя, Лили Марлен,меня, Лили Марлен.

– Ну, и что ты скажешь об этих молодцах? – не отрываясь от бинокля, спросил один пожилой офицер вермахта другого. В течение всего времени встречи они рассматривали с нескольких сотен метров стоящих на мосту молодых командиров НКВД.

– Один из них нам знаком. Это начальник 9-й погранзаставы, охранявшей здесь границу, лейтенант Кижеватов. Пограничник ранен, но скрывает это. Второго вижу впервые. Возможно, на днях прибыл в полк или батальон НКВД. В нашей картотеке его нет. Это я могу заявить точно. Более подробно о нем можно будет узнать после захвата здания НКВД. Отряд еще с утра там действует.

– Ты заметил, как они ведут себя? Слишком уверенно для тех, кто целый день отбивал наши атаки и находился под нашим обстрелом. И слишком они чистые. На одежду с чужого плеча не похоже.

– Согласен. Конечно, русские мастера пускать пыль в глаза. Могли и специально подготовиться для такого случая. Но мне в это не верится, тут другое дело. Форма на обоих сидит хорошо, обмята в достаточной степени. Разве что у пограничника поновее. Они друг другу не подчинены, как минимум равны в должностях. Меня очень заинтересовал второй. Не похож он на простого чекиста из войск. Уж поверь мне, я на них разных насмотрелся. Этот другой. Совсем другой типаж, мне совершенно неизвестный. Может быть, из числа преподавателей их курсов, что были здесь?

– Может быть. Но мы вроде бы имеем картотеку на всех. А он вообще русский?

– Русский. Я могу это гарантировать. И могу утверждать, что они давно дружат с пограничником. Возможно, сюда прибыли новые части из глубины страны, а мы этого не заметили. Есть вероятность, что здесь встретились старые знакомые.

– Это может повлиять на наши планы по взятию крепости?

– Не знаю. Вряд ли. Им нас не остановить. Днем раньше, днем позже, но мы крепость возьмем. Жаль, что все пойдет по польскому сценарию. Придется повозиться.

– Не думаю. Сколько поляки здесь продержались? Дня три?

– Да. Они оборонялись с 14 по 17 сентября 1939 г. от 10-й танковой и 20-й моторизованной дивизий. Но поляки заранее готовились к обороне. Все подходы к крепости были заминированы, танки были расставлены на валах. Русские этого сделать не успели. Так что шансы на быстрое овладение крепостью у нас есть.

Суточное донесение командира 45 1.D. генерал-майора Фрица Шлипера в штаб XII А.К. от 22.06.1941. (АИ):

45-я дивизия. Дивизионный командный пункт 22.6.41

Отдел Ia

Относительно: суточное донесение штабу XII А.К.

1) В полосе боя I.R. 130 нападение проходило планомерно.

I.R. 135, после того как враг преодолел первый страх, наткнулся на значительное сопротивление, особенно на Северном острове и укреплении Центральной цитадели.

На момент этого донесения Западный остров был твердо в наших руках после пропуска I.R. 130 введенных здесь в бой частей I.R. 133; Южный остров в настоящее время еще чистится.