В полушаге от любви - Ольга Куно

— Скорее всего не знают, — согласился он.

— Стало быть, — продолжила рассуждать я, — они могут в любой момент заявиться сюда? Но в таком случае всё, что нам остаётся сделать, — это вернуть всё, как было, и притвориться, будто мы с вами так и не встретились. А затем подождать и посмотреть, какой они сделают следующий шаг.

Моё предложение его определённо порадовало.

— Я хотел предложить вам такой вариант, но не был уверен, как вы на него отреагируете, — признался Эстли.

— Знаете, вы возможно удивитесь, — протянула я, — но я очень не люблю, когда меня опаивают, связывают, а потом ещё и пытаются выставить круглой дурой, поддающейся на примитивные манипуляции.

Я вытянула пальцы, а затем немного размяла руки, словно собираясь нанести удар.

— Не такие уж эти манипуляции примитивные, — хмыкнул Эстли. — И рассчитаны далеко не только на дураков. Подождите минутку.

Он отошёл к стене и отодвинул в сторону висевшую на ней картину. Похоже, это распространённый приём, мысленно отметила я. Однако за картиной обнаружился не тайник, а маленький кружок из стекла, через который можно было наблюдать за происходящим снаружи. Я с опозданием сообразила, что прямо за этой стеной расположен внешний коридор.

Эстли ненадолго приник к этому своеобразному окошку, располагавшемуся как раз на уровне глаз.

— Занятно, — сказал он, возвращая картину на место. — В коридоре стоит горничная с тряпкой в руке. И ничего не делает. Что, впрочем, неудивительно, ведь уборка всегда проводится здесь по утрам.

— Думаете, она специально выжидает, а заодно следит, не найдёт ли меня кто-нибудь раньше? — угадала я.

— Практически уверен, — кивнул Эстли.

— А она не могла вас заметить, когда вы выглядывали наружу?

Он хитро улыбнулся и покачал головой.

— Нет. Этот глазок работает только в одном направлении. С той стороны ничего увидеть нельзя?

— А услышать? — проявила дотошность я.

Как-никак разговаривали мы достаточно громко, особенно в самом начале, когда пытались обвинить друг друга во всех грехах.

— И услышать тоже, — заверил Эстли. — У меня отличная звукоизоляция.

— Да ещё и потайной ход. Да у вас тут прямо настоящая крепость! — восхитилась я. — Можно держать осаду. Скажите, а здесь где-нибудь не выкопан колодец?

Я принялась с энтузиазмом разглядывать пол, устланный дорогим узорчатым ковром.

— Зачем мне колодец, когда есть запасной выход? — подмигнул Эстли.

Я рассмеялась.

— Ну что, разыграем шахматную партию? — спросила я, чувствуя прилив азарта. — Я возвращаюсь на кровать, вы прячетесь за второй дверью. И поглядим, что эти мошенники собираются делать дальше?

— Идёт, — согласился он. — Только смотрите не заиграйтесь. Эти люди могут оказаться весьма опасными. Имейте в виду: я всё это время буду рядом и в случае необходимости приду на помощь. Да, и ещё. Если сейчас всё пройдёт благополучно, я приставлю к вам своих людей. Докучать вам они не будут: станут держаться в тени. Они умеют оставаться незаметными. Просто имейте в виду: их цель — не шпионить за вами, а гарантировать вашу безопасность. А то знаю я вас. С вас станется обнаружить слежку и разозлиться.

Я посмотрела на него с нескрываемым скептицизмом.

— Вы что, не верите, что я забочусь о вашей безопасности? — невинно осведомился он.

— Верю, — хмыкнула я. — Вот только сильно сомневаюсь, что вы удержитесь от искушения дать им побочное задание, а именно извещать вас о каждом моём шаге. Молчите?

— Кто я такой, чтобы запрещать вам сомневаться? — с откровенной насмешкой отозвался Эстли. — Давайте сойдёмся на следующем. Я не стану использовать против вас ту информацию, которую получу за это время.

— И на том спасибо, — фыркнула я. — Ну так что? Время, должно быть, поджимает. Вряд ли та девушка рискнула бы торчать здесь слишком уж долго. Полагаю, она в любой момент может решить, что пора заходить.

— Вы правы, — кивнул Эстли.

Я подошла к кровати, скинула простыню и легла на постель. Присела, оправила камизу, и снова улеглась. Приблизившись, Эстли взялся за ленты.

— Не слишком туго? — спросил он, затянув первый узел. — Боюсь, что если завязать слишком слабо, на это могут обратить внимание.

— Нормально, — откликнулась я.

Сказать по правде, было немного больно. Но ради такого дела я была готова потерпеть.

— Готово, — объявил вскоре Эстли.

Я подёргала руками. Да, всё, как и прежде. Освободиться сама не смогу при всём желании.

— Всё в порядке? — спросил он, испытывающе на меня посмотрев.

Я кивнула с подчёркнуто безразличным видом.

— В таком случае я удаляюсь. Буду прямо за дверью.

Он кивнул в сторону ширмы, за которой, как я теперь знала, скрывался запасной выход.

— Лорд Кэмерон! — окликнула я его. Эстли остановился на полпути. — И всё-таки спасибо за то, что не воспользовались ситуацией. Кажется, у вас даже не возникло ни малейшего соблазна так поступить.

Я с ужасом осознала, что произнесла последние слова не с благодарностью, а с упрёком. И, что ещё хуже, Эстли, кажется, сумел уловить укоризненные интонации. Он криво усмехнулся.

— Это было очень непросто.

И, после этого признания, снова шагнул ко мне.

От его поцелуя мгновенно закружилась голова. Кэмерон всё не останавливался, и я хотела обнять его за шею, но тут же ощутила, как натянулись до предела связывающие руки ленты. Чувство беспомощности пьянило. Сознание, что я не смогу остановить того, что происходит, даже если захочу, не смогу никуда деться от его рук и губ, как ни извивайся, как ни борись, обостряло ощущения настолько, что хотелось стонать в голос. А он пользовался своим положением, целуя меня смело, даже дерзко, периодически спускаясь с моей шее, чтобы потом снова вернуться к губам. И его руки гладили меня совершенно недопустимым образом, то находя способ коснуться груди, находчиво обходя защиту камизы и корсета, то спускаясь к бёдрам. Тонкий шёлк, облегающий ноги, ничуть не мешал мне ощущать каждое движение его пальцев.

Я потянулась вверх, отвечая на поцелуй Кэмерона, стараясь оказаться как можно ближе к нему в меру моих скромных возможностей. А он, наоборот, слегка отпрянул, оказавшись вне пределов моей досягаемости. Я со стоном приподнялась чуть выше, насколько позволяли верёвки, но он остановился буквально в паре миллиметров от меня, дразня и играя. Его пальцы легонько коснулись моих губ, и снова ускользнули, заставляя меня безнадёжно тянуться к нему с нестерпимым голодом дикого зверя. Кэмерон улыбнулся, отлично чувствуя ту власть, которой обладал надо мной сейчас, и я говорю отнюдь не о лентах. И, когда я была почти готова умолять его вернуться, опять жадно впился в мои губы. Его руки сразу же возобновили прежние ласки в удвоенном ритме.