Из ГУЛАГа - в бой - Николай Черушев

Были назначены и пункты разгрузки. Для 17-й танковой дивизии это была станция Изяславль. Управление корпуса разгружалось на станции Бердичев. Часть личного состава и боевой техники еще находилась в эшелонах, когда 26 июня поступил приказ, перенацеливавший 16-ю армию с Юго-Западного на Западный фронт, в район Орша—Смоленск. К этому времени из состава дивизии И.П. Корчагина на Украине успели разгрузиться только 12 эшелонов из 40. Разгрузившиеся части стали грузиться вновь.

В конце июня части 5-го мехкорпуса начали сосредоточиваться в Белоруссии. К 29 июня выгрузились на станции Орша 5 эшелонов 17-й танковой дивизии, в которых прибыли разведывательный батальон, 1-й танковый батальон 33-го танкового полка, отдельный зенитно-артиллерийский дивизион.

Директивой Западного фронта вечером 4 июля 1941 г. 5-й мехкорпус был передан из 16-й армии в 20-ю. Тогда же корпус получил приказ совершить марш в исходный район для наступления. Готовность к наступлению — утро 5 июля. Однако задержка сосредоточения частей 5-го мехкорпуса перенесла общую готовность армейского наступления на сутки позже.

Из оперативной сводки штаба Западного фронта (по состоянию на 20.00 5 июля 1941 г.): «5-й механизированный корпус (17-я и 13-я танковые и 109-я моторизованная дивизии) сосредоточен в районе Селекта, Селище, Ореховск.

17-я танковая дивизия без одного батальона вышла в район лес северо-восточнее Селекта»[290].

Командарм-20 генерал-лейтенант Ф.Н. Ремезов отдал боевое распоряжение на удар двух (5-го и 7-го) мехкорпусов в направлении Лепель, Кубличи. Однако локтевой связи эти соединения не имели — разрыв между ними достигал до 20 км. Реалии таковы, что 5-й мехкорпус (а в его составе и 17-я танковая дивизия И.П. Корчагина) был привлечен к этому контрудару всего лишь менее чем за двое суток до его начала, причем в условиях, когда некоторые его части находились еще в железнодорожных эшелонах, а основные силы были сосредоточены в 70 км от исходного рубежа наступления. В силу этого у полковника И.П. Корчагина, равно как и у других командиров соединений, не было необходимого времени для приведения частей в порядок, на организацию материально-технического снабжения, на элементарную разведку маршрутов движения и района расположения противника, а также на организацию взаимодействия с соседями.

17-я танковая дивизия под командованием И.П. Корчагина наступала в первом эшелоне с задачей дня — разбить противостоящего противника и совместно с 13-й танковой дивизией овладеть Лепелем. Наступление началось утром 6 июля. Однако темп продвижения был очень низким из-за раскисших грунтовых дорог (только что прошли сильные дожди). Как вспоминал бывший начальник штаба корпуса В.В. Бутков, средняя скорость движения колонн не превышала 4 км в час. К тому же 5-й мехкорпус раньше времени обнаружил себя, выдав направление своих действий и примерный состав сил. Немецкое командование смогло принять необходимые меры по противодействию советским войскам. Но танковые части корпуса все же смогли сбить противника с занимаемых рубежей и к вечеру продвинулись в глубь обороны противника на 14— 16 км. В частности, дивизия И.П. Корчагина вышла на рубеж Секуты, Будно.

В данном бою 17-я танковая дивизия под командованием И.П. Корчагина имела наибольший успех. На главном же направлении темп наступления был значительно ниже. В сложившейся обстановке ввод в бой второго эшелона корпуса (109-й моторизованной дивизии) на направлении действий 17-й танковой дивизии И.П. Корчагина мог бы привести к развитию успеха. Однако ввиду отставания частей второго эшелона от первого эшелона на 12 км, низкой скорости их продвижения и непрерывного воздействия авиации противника эта возможность не была реализована.

К исходу 6 июля танки дивизии И.П. Корчагина, равно как и других соединений, израсходовали почти весь запас горючего. Проанализировав создавшееся положение, командир 5-го мехкорпуса генерал-майор танковых войск И.П. Алексеенко принял решение приостановить дальнейшее наступление, в течение ночи дозаправить боевые машины, уточнить задачи соединениям и с рассветом возобновить движение вперед. Но поскольку колесные машины, обеспечивающие подвоз горючего, к утру 7 июля к его частям так и не прибыли, полковник И.П. Корчагин возобновил наступление силами передовых отрядов, обеспечив их машины горючим, слитым из баков других машин.

К исходу 7 июля основные силы 17-й танковой дивизии (33-й и 34-й танковые полки) вели бой на рубеже Буй, Малая Белица. Во втором эшелоне дивизии был 17-й мотополк, который двигался вслед за 34-м танковым полком. К ночи разведчики корпуса уточнили состав и положение противника: три пехотных полка, создав очаговую оборону, закрепились на занимаемом рубеже. Тревожные известия поступали от соседа — 7-го мехкорпуса, который под Сенно встретил сильное сопротивление немецких войск. Таким образом, создалась серьезная опасность для правого фланга 5-го мехкорпуса, где находилась дивизия И.П. Корчагина.

И тем не менее наступление было продолжено. Дивизия И.П. Корчагина должна была нанести силами 33-го танкового и 17-го моторизованного полков удар в направлении Вят-ны, а 34-м танковым полком — прикрывать правый фланг корпуса. Утром 8 июля наступление продолжилось. Дивизия Корчагина, несмотря на сильное воздействие вражеской авиации, прорвала оборону противника и в течение дня успешно продвигалась вперед. Ее 34-й танковый полк вел бой на рубеже Спечки, Дубняки, прикрывая открытый фланг корпуса с севера. 33-й танковый и 17-й моторизованный полки, тесно взаимодействуя, сражались на рубеже станция Гразина, Толпино. Сосед — 13-я танковая дивизия в своей полосе провела пять атак, но успеха так и не достигла.

Вечером 8 июля по 17-й танковой дивизии, а точнее, по ее правому флангу, где находился 34-й танковый полк, противник нанес мощный контрудар. В течение трех часов в районе Дубняки, Малая Белица шел ожесточенный танковый бой. Понеся большие потери в танках, противник отказался от продолжения наступления на Малую Белицу и перенес удар восточнее, на направление Речица, Рясно.

Иван Петрович Корчагин просил поддержать дивизию. Командование 5-го мехкорпуса приняло меры по оказанию этой помощи, выслав туда корпусной резерв. Общими усилиями частей дивизии и резерва удар противника был отражен. Однако прошло немного времени, и немцы вновь предприняли попытку разгромить части дивизии. Ведя тяжелые бои с превосходящими силами противника, полки 17-й танковой дивизии отошли к Малой Белице, неся при этом большие потери. Чтобы облегчить положение дивизии, ее моторизованный полк предпринял контратаку в направлении Староселье, окружив и уничтожив более одного батальона фашистов.

Но перевес был на стороне немцев. Развивая наступление вдоль железной дороги, противник к исходу дня 8 июля в районе Будно и Рясно отрезал от главных сил корпуса их тыловые части с боеприпасами и горючим. В этих условиях корпусной резерв был вынужден оставить занимаемый рубеж и отойти в Малую Белицу.

Вечером того же дня противник высадил тактический воздушный десант южнее станции Гразина и во взаимодействии с частями своей танковой дивизии полностью окружил 17-й мотополк с артиллерийским дивизионом и танковым батальоном. Полковник И.П. Корчагин в этих тяжелых условиях пытался оказать помощь своему окруженному полку.

Штаб 20-й армии слабо представлял положение дел в дивизиях 5-го мехкорпуса. Командарм приказал утром 9 июля возобновить наступление с ранее указанными задачами. Однако массированные налеты авиации противника задержали выход соединений в исходное положение для наступления. А в это время окруженный 17-й моторизованный полк безуспешно пытался своими силами прорвать кольцо окружения. Иван Петрович Корчагин приказал 33-му и 34-му танковым полкам нанести удары по противнику с целью разорвать кольцо блокады и вывести 17-й мотополк, однако все предпринятые попытки окончились безрезультатно.

В связи с захватом немцами Витебска командующий 20-й армией в ночь на 10 июля принял решение отказаться от дальнейшего развития контрудара, вывести механизированные корпуса из боя и к исходу дня сосредоточить их в районах, занимаемых ими перед началом боевых действий. Во второй половине дня 10 июля соединения 5-го мехкорпуса начали отход в указанные им районы сосредоточения. Их отход осуществлялся под прикрытием специально выделенных отрядов из состава 109-й моторизованной дивизии, которые своими активными действиями должны были сковать преследующие части противника. Используя ночное время и лесные массивы, 17-я танковая дивизия под руководством И.П. Корчагина в течение ночи и первой половины дня 11 июля вышла, из боя и сосредоточилась в районе Орехи, Хлусово, Осиповка[291].

Так бесславно закончился лепельский контрудар. В ходе его 5-й мехкорпус потерял значительное количество техники и личного состава. Например, за 8—10 июля потери 17-й танковой дивизии полковника И.П. Корчагина составили 44 танка, 8 тракторов и 20 машин. В 13-й танковой дивизии потери по танкам были вдвое больше — 82 танка. Однако «рекордсменом» в этом плане был танковый полк 109-й мотодивизии — он из 116 танков потерял 113. При этом следует отметить, что из названных 113 танков к боевым потерям относились только 12 единиц, остальные же вышли из строя по техническим причинам либо были брошены без горючего. Все это говорит о крайне низком состоянии материальной части в полках, об отсутствии ремонтной базы в полевых условиях, о нехватке запасных частей[292].