111 симфоний - Л. Михеева

Юноша начал рано сочинять. В 60-е годы им были созданы первые симфонические и камерные произведения, в 70-е появляются оперы “Альфред”, “Король и угольщик”, “Хитрый крестьянин”. К этому времени Дворжак оставил место альтиста, чтобы всецело посвятить себя творчеству, однако материальные трудности заставляют его искать учеников. Кроме того, в течение четырех лет он занимает место органиста в храме св. Войтеха. С началом работы органистом совпадает крупная перемена в личной жизни. Дворжак женится, причем история его брака удивительно совпадает с Моцартом: за несколько лет до того, работая во Временном театре, он серьезно увлекся Йозефиной Чермаковой. Молодая талантливая девушка играла на сцене, имела успех у публики и мечтала о блестящей карьере. Дворжак не привлекал ее — ей нужны были блеск, слава, а не какой-то молчаливый альтист, сидящий в оркестровой яме. Свидетельством любви молодого музыканта остался вокальный цикл “Кипарисы”. А в 1873 году он сделал предложение младшей сестре Йозефины, Анне. Его чувство нашло отклик — прелестная юная девушка, обладавшая прекрасным голосом, согласилась стать его женой. Свадьба состоялась в ноябре.

В том же году композитор написал кантату “Гимн” на стихи В. Галека “Наследники Белой горы”. Посвященный одному из ключевых моментов чешской истории, “Гимн” был встречен слушателями с огромным подъемом. Критики заговорили о нем, как о надежде чешского искусства. Окрыленный успехом, Дворжак принялся за симфонию, уже третью по счету. Вскоре появилась и новая опера — “Упрямцы”.

Материальное положение композитора остается очень тяжелым. Облегчение наступает, когда венское министерство культуры и образования дает ему стипендию “для молодых бедных и талантливых артистов”. Решающую роль в присуждении этой стипендии сыграл Брамс, бывший одним из членов комиссии, которая рассматривала сочинения. Представленная Дворжаком симфония ми-бемоль мажор настолько понравилась ему, что Брамс принял самое горячее участие в никому не известном пражском музыканте. Он стал интересоваться всем, что сочинял Дворжак, и когда познакомился с “Моравскими дуэтами” для двух голосов с фортепиано (1875—1877), порекомендовал их для публикации самому авторитетному среди немецких издателей — Зимроку. Тот, после успеха издания, корректуру которого держал тоже Брамс, поскольку с чешским композитором было труднее связаться, а время не ждало, заказал Дворжаку сочинение по образцу Венгерских танцев Брамса. Так появились Славянские танцы (1878).

Имя Дворжака становится все более известным. Одно за другим появляются новые сочинения — симфонии, оперы “Ванда”, “Хитрый крестьянин”. Но в семью приходит горе — в течение трех лет умирают трое его малолетних детей. Отзвуки переживаний композитора слышны в его Фортепианном трио, в “Stabat mater”, в Концерте для фортепиано с оркестром.

С 1878 года, когда из печати вышла первая тетрадь “Славянских танцев” для симфонического оркестра, начинается всемирная слава Дворжака. Понимая, что признанием он обязан в первую очередь Брамсу, Дворжак просит разрешения посвятить ему ре-минорный струнный квартет (ор. 34, 1877). “Я могу Вам только сказать, что уже сейчас я благодарен Вам на всю жизнь за испытываемые Вами ко мне добрые, благороднейшие намерения, достойные истинно великого художника и человека”, — пишет он своему великодушному покровителю. Еще долго Брамс принимает участие в судьбе чешского музыканта — помогает ему советами, держит корректуры его сочинений, издаваемых по его же рекомендации Зимроком.

В 80-е годы Дворжак — признанный мастер, пользующийся безусловным авторитетом. Он — автор шести симфоний, которые также публикует Зимрок. Однако издатель делает это не в том порядке, в котором они были написаны. Более того, партитура Первой симфонии много лет считалась утерянной. Под № 1 была издана Шестая (ре мажор, 1880), которая понравилась издателю больше, чем ранние. На протяжении этого десятилетия появляются еще две симфонии, оперы “Димитрий”, “Якобинец”, “Черт и Кача”, оратория “Святая Людмила”, камерные сочинения.

Седьмая по счету симфония (ре минор, 1884—1885) была издана под № 2, а № 3 получила написанная много ранее, пятая по счету симфония фа мажор (1875). Мало того, что Зимрок произвольно давал симфониям Дворжака номера — в порядке издания, а не написания, как это принято: он вдобавок произвольно менял номера сочинения (опусы), что позднее внесло немалую путаницу, так как последние симфонии композитора, Восьмая и Девятая, долгое время бытовали под №№ 4 и 5. Тем не менее его издания способствовали колоссальной популярности композитора.

В 80-е годы Дворжак выступает с концертами во многих странах. В 1884 году его гастроли в Лондоне воспринимаются как большое событие в музыкальной жизни английской столицы. В 1890 году с огромным успехом проходят его концерты в Москве и Петербурге. В том же году он получает почетную степень доктора философии пражского Карлова университета, его избирают членом Чешской академии наук. Летом следующего года он едет в Англию на торжественную церемонию вручения ему диплома почетного доктора музыки Кембриджского университета. “Никогда не забуду, каково мне было в Англии на присвоении докторского звания, — вспоминал композитор — бесконечные церемонии и бесконечные доктора! Все лица серьезные, и мне казалось, что никто не умеет говорить иначе, нежели по-латински! Я слушал разговоры со всех сторон и не знал, кого же слушать. А если понимал, что кто-то обращается ко мне, готов был провалиться от стыда, что не знаю латыни. Но когда сейчас об этом вспоминаю, мне становится смешно, и я думаю, что сочинить “Stabat mater” все же немножко труднее, чем выучить латынь”.

В сентябре того же года в Чехии отмечалось пятидесятилетие Дворжака. Не любящий пышности и официальных церемоний, он провел этот день в кругу семьи. На него не обижались: “Таков наш Дворжак”, — ласково говорили друзья. С 1891 года он становится профессором Пражской консерватории по классу композиции. Среди его учеников Й. Сук, В. Новак и другие позднее широко известные чешские музыканты. Согласился занять этот пост он с трудом — казалось, что педагогика серьезно отвлечет время и силы от сочинения. Однако преподавание увлекло его, к ученикам мастер относился заботливо и бережно, в каждом стремился развить индивидуальные качества и не терпел подражания. “Кто хочет сочинять, тот должен привыкать самостоятельно мыслить и самостоятельно работать”, — было его девизом.

В 1891 году он получил от американской меценатки Дж. Тёрбер приглашение занять должность директора и профессора основанной ею консерватории в Нью-Йорке. Дворжак долго колебался: не хотелось расставаться с Чехией, со своими учениками. Однако предложение было не только лестным, но и очень привлекательным материально. А у него росли уже шестеро детей, которых необходимо было обеспечить. И композитор согласился. За океан он отправился в сопровождении жены и двух старших детей. Там он не только преподает, но и изучает музыку индейцев, негритянские спиричуэлс. Результатом этого стала его последняя симфония “Из Нового Света”, в которой отразились его американские музыкальные впечатления. Через три года Дворжак возвращается на родину, где в 1901 году становится директором Пражской консерватории, объединенной с Органной школой. Он введен в верхнюю палату австрийского парламента.

Среди последних произведений композитора — вдохновенный Концерт для виолончели с оркестром, — один из любимых в репертуаре современных виолончелистов, и его лучшая опера — лирическая сказка “Русалка”. Вообще в эти годы Дворжака привлекают сказочные сюжеты: он пишет симфонические поэмы “Водяной”, “Полуденница”, “Золотая прялка”, “Голубь”.

Дворжак скончался 1 мая 1904 года в Праге. Этот день в Чехии стал днем всенародного траура.

Симфония № 8

Симфония № 8, соль мажор, ор. 88 (1889)

Состав оркестра: 2 флейты, флейта-пикколо, 2 гобоя, английский рожок, 2 кларнета, 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы, 3 тромбона, туба, литавры, струнные.

В конце 80-х годов имя Дворжака известно во всей Европе. Особенно популярно его творчество в Англии, где во время шестых по счету гастролей он дирижировал своей новой симфонией соль мажор. Издана она была также в Лондоне, поэтому при жизни композитора нередко именовалась Английской, что, однако, не имело никакого отношения к ее содержанию.

За год до написания симфонии состоялась знаменательная встреча Дворжака и одного из наиболее близких ему по духу современников — Чайковского. В феврале 1888 года русский композитор приехал в Прагу, чтобы дать два симфонических концерта. Осенью того же года прошла чешская премьера “Евгения Онегина”, и восхищенный Дворжак писал: “Это чудное сочинение, полное теплого чувства и поэзии... Это музыка, манящая к себе и проникающая столь глубоко в душу, что ее нельзя забыть”.