Из Солнечной системы к ближайшей звезде - Павел Шаров

        – Ой! Мой папа летает, как птица! – восторженно воскликнул Вася.

        Афанасий в это время подлетел совсем близко, так, что стало видно его лицо в маске.

        – А маска зачем? – спросил Вася.  

        – Это воздушный акваланг, – ответил ПИП, – во-первых, для того, чтобы не задохнуться от быстрого полета, а во-вторых, еще неизвестно какая будет атмосфера на той планете, над которой мы будем летать.

        Но вот Афанасий сложил крылья. Тут же включились три ракетных двигателя. Струи воздуха из двигателей автоматически регулировались так, чтобы  он спокойно, как фокусник, столбиком опустился на землю.

        Космонавты хотели по очереди пытаться повторить фокусы командира. Первым прыгнул с самолета Николай Иванович. После прыжка он завертелся, как разноцветный мячик. Когда он выпустил крылья, у него в голове все перепуталось, и он, вместо того, чтобы направить крыльями полет вдоль поверхности земли, стал стремительно пикировать на землю. Когда до земли оставалось полкилометра, крылья автоматически пропали, и вместо них заработали ракетные двигатели. Три двигателя своими струями выровняли его полет так, что он спокойно приземлился в вертикальном положении.

        И пришлось Николаю Ивановичу, а с ним Марине Петровне и Васе учиться управлять положением тела в сильной струе воздуха на специальном тренажере. Воздух в тренажере дул снизу и, если раскинуть руки и ноги в стороны, то можно спокойно лежать в струе этого воздуха. Вася научился висеть в струе воздуха почти сразу. Он, как и объяснял отец, раскинул руки и ноги и завис над тренажером.

        Первый раз, правда, его закрутило и выбросило из воздушной струи, и он, покувыркавшись в струе воздуха, продолжал кувыркаться уже на лужайке. Но со второго и с третьего раза все получилось. Он быстро научился, убирая одну руку в струе воздуха, крутиться волчком, а потом, выбросив руку, останавливать вращение. Когда Вася закончил хулиганить на тренажере, ПИП спросил его:

        – Ты видел когда-нибудь, как крутится веретено?

        – Видел, в музее.

        – Так вот ты, как это веретено, вертелся.

        Дядя Коля тоже научился с помощью рук и ног парить в струе воздуха. ПИП оказался вообще настоящим фокусником. Он не только умел сохранить равновесие, вертеться веретеном, как Вася, он умудрялся вставать в потоке воздуха вертикально и танцевать на своих длинных ногах. А вот маму все время выбрасывало из струи на лужайку. Она морщилась, ругалась и снова лезла на тренажер.

        И вот, когда они, наконец, научились управлять своим телом в воздухе, им предложили прыгать с самолета. Вася прыгал рядом с ПИПом. Первым прыгал Вася, за ним – ПИП. Вася прыгнул, выровнял руками и ногами падение и, сжав рукоятку регулировки величины крыльев, почувствовал, что управлять крыльями можно руками и ногами. Через несколько секунд крылья выросли, и Вася стал парить над испытательным полем. Он обернулся и увидел рядом  своего учителя ПИПа.

        – Не верти головой, – сказал ПИП, – а то завертишься кувырком.

        Вася делал круги над полем, а вокруг этого поля вплоть до горизонта был виден бесконечный лес, пересекаемый небольшими ручьями, которые вдруг расширялись до небольших озер. Когда до земли оставалось несколько сот метров, и Вася уже видел маленькие фигурки папы, мамы и дяди Коли, крылья сложились, стали совсем маленькими, и Вася почувствовал, как заработали три ракетных двигателя, выдувавшие в разные стороны струи воздуха.

        Вася стал медленно приземляться и, когда приземлился, мама взяла его на руки, сняла с него маску акваланга и поцеловала в нос. Рядом приземлился ПИП и сам поцеловал маму в щечку.

        Потом Афанасий показывал еще один способ приземления. Он прицеплял себе на спину мощный вентилятор и, управляя им, мог перемещаться в небе, куда ему вздумается. Этот вентилятор назывался мини-вертолетом. Когда Вася увидел отца в небе с мини-вертолетом на спине, он закричал:

        – ПИП, ПИП, смотри, папа в Карлсона играет. 

        – Ну, что ты. Карлсону до папы далеко. Карлсон, он ведь только по крышам летает. А папа куда угодно улететь может.

        – ПИП, а мы будем в Карлсона играть?

        – Будем, будем. Только не сегодня. На сегодня хватит. В следующий раз налетаешься.

        Самыми тяжелыми были тренировки по преодолению ускорения.

        – ПИП, а ПИП, а что такое ускорение? – спрашивал Вася.         

        – А это когда скорость увеличивается или уменьшается. Помнишь, мы с тобой на машинке катались? Едем, едем, ты говоришь, побыстрей, ПИП. Я увеличиваю скорость, и тебя прижимает спинкой к сиденью.

        – Помню! А когда ты быстро тормозишь, меня, наоборот, тянет вперед.

        – Правильно, Вася. И, если бы не было ремней безопасности, ты бы при  торможении клюнул носом в лобовое стекло.

        – Как петушок?

        – Может быть, и как петушок, только закукарекал бы по-другому. Да, так вот, космический корабль будет долго и сильно разгоняться, чтобы приобрести большую скорость. И тебе придется терпеть, когда тебя из-за этого ускорения прижмет к креслу. А для этого надо тренироваться на центрифуге. Это карусель, но только с одним креслом. Ясно?

        – Ясно, – ответил Вася.

        И тренировки начались. Васю посадили в кресло, укрепленное на длинном металлическом стержне. Другой конец стержня был укреплен к большой металлической болванке. Болванка начала крутиться, а вместе с ней и стержень с креслом, где сидел Вася. Вася в своем кресле начал делать круги вокруг болванки, как на карусели. Только эта карусель начинала крутиться все сильней и сильней. У него перед глазами сначала мелькали стены, а потом и они слились в одну серую массу. Васю сильно вдавило в кресло, и он терпел, терпел, пока это издевательство не кончилось. Он слез с кресла, голова все еще кружилась, и он, покачиваясь, еле-еле добрался до ПИПа, который привел его в чувство. А врач дядя Коля вытащил какие-то инструменты и начал ими проводить на Васиных руках, ногах и на груди какие-то измерения.

        Что касается ПИПа, то ему все было нипочем. Он мог выдерживать любые нагрузки, и голова у него не кружилась. Он мог крутить ей, как веретеном, то в одну, то в другую сторону, и ему хоть бы что. А вот маме Марине было не до шуток. После этой процедуры на карусели она долго еще не могла встать на ноги. Маму все время уносило куда-то в сторону и ее приходилось поддерживать. Но Николай Иванович после врачебного исследования сказал:

        – Ничего страшного, давление в порядке. Привыкнет.        

        Смешней всего было смотреть на Барсика и Тузика. Барсик  во время испытаний сначала жалобно мяукал, а когда стало совсем невтерпеж, зашипел и пытался царапаться. После испытаний на ускорение он попытался убежать, но это у него не получилось, потому что он упал на бок и, задрав хвост, начал кататься по полу, пока не пришел в себя. Тузик тоже возмущался во время испытаний. Проезжая на карусели мимо людей, он заливисто лаял на них, а когда в глазах у него все слилось в одну серую полосу, он стал лаять на потолок. Когда испытание кончилось, Тузик, вытаращив глаза, начал бегать по кругу, потом закрутился юлой, пытаясь поймать и укусить свой хвост. Хвост все время куда-то убегал, и Тузик снова и снова делал круги, чтобы его поймать. Зато, придя домой, они вместе с Барсиком забрались в собачью конуру и выглядывали оттуда на людей в ожидании от них еще каких-нибудь неприятностей. А Вася гладил их и приговаривал:

        – Ничего, потерпите, мои хорошие. Зато скоро-скоро мы полетим далеко-далеко в космос, и там всем нам будет очень интересно.     

        Подготовка к межзвездной экспедиции шла полным ходом. Первый в мире межзвездный корабль, сборка которого производилась на далеком спутнике планеты Юпитер, на Ганимеде, был уже готов к отплытию в безбрежные просторы Вселенной.

        Технический персонал на Ганимеде занимался тем, что обживал внутренности корабля, замечая и исправляя в нем мелкие неполадки, которые помешали бы космонавтам многие годы жить в нем и работать. Сами космонавты прошли курс тренировок и были готовы встретить особенности и трудности существования в космосе. Для подготовки к исследованию неизвестных планет оставалось только провести последние тренировки в океанских глубинах.

        Место для них было выбрано между Австралией и Южной Америкой, в Тихом океане. Тренировки планировалось проводить с борта атомного межконтинентального научно-исследовательского судна «Академик». Судно должно было выйти в нужное место через три недели, и будущие космонавты решили использовать это время для отдыха неподалеку от места предстоящих тренировок.