Порхающая душа - Лидия Лесная

Высокое(Мещанская повесть)

Это очень простая, обыкновенная история.И нет в ней никаких великих идей.Но когда в тоске или в горе я,Я ухожу подальше от домов и людейИ читаю эту смешную короткую повесть,Которая как наша луна стара,И тогда понимаю, что правда, совесть —Людьми придуманная игра.

У окна сидела девушка, пряла белую пряжу,И мысли ее были замкнуты в тесный круг:Будет ли день, когда ей кто-нибудь скажет —— Здравствуй, мой единственный, верный друг.Она была одинока, как сосна на опушке,Вокруг которой выжжена даже трава.У нее были пяльцы и другие игрушки,И сердце, в котором жили высокие слова.От высоких слов до высокого делаНе так уж близко, как известно нам,Но подвига она искала и жертвы хотела,И случай представился сам.Однажды в одно из оконных стеколРаздался короткий и тихий стук.Это был он — желанный, сокол.И он сказал ей: — Здравствуй, друг.А после — исчез. Как не бывало.Но память о нем осталась с ней,И милое имя во снах оживало.Так прошло много длинных дней.И вот как-то подружка ей щебечет,Что сокол в поисках девушки смелой,У которой ясное сердце, не хрупкие плечиИ которая путь к нему найти бы сумела,Которая не боялась бы ран и кровиИ которой он мог бы многое доверить.Если она примет ряд его условий,Для нее широко открыты его двери.Она знала, что к милому — одна дорога, —Только низко согнувшись по ней можно пройти,И знала, что таких было очень много,Которые возвращались с половины пути.Свод из густых и колючих ветокСтелется тяжко до самой землиИ тернистую дорогу закрывает от света,Она знала, что змеи там ползти не могли.Она знала, что раны покроют ноги,Что плечи кровью зальются вдруг,Она знала, что смерть там встречала многих,Но знала: сокол — ее светлый друг.Дружбе ли нежной бояться терний?Бояться трудных и долгих путей?Он поймет, что дружбы ее нет примерней,Что она не боится ни ран, ни смертей.

Ночь. Луна в озере ртуть свою плавитИ плещет о лодку жидкий металл.О светлой любви, о дружбе, о славеКто из нас ночью такой не мечтал?Как факел, горит голова героини!Идет бесстрашно к соколиным путям, —Вот только круглое озеро минет —И путь тернистый откроется там.

И вступила на путь. И долго томилась.И, одетая ранами, как звездами ночь,Просила создателя подарить ей милость —Под крылом соколиным умереть ей помочь.Еле живая доползла — и рада,Говорит: — Я здесь, я — твой верный друг.А он отвечает: — Мне друга не надо,Я ищу девушку для домашних услуг.

________________________________________________

История эта чрезвычайно простая,Но она ставит «высокое» в иронические кавычки,Которые люди часто отметают:Иные — по неразумию, иные — по привычке.

Земляника

Если Вы соскучились по светлому взглядуИ по длинным тихим ресницам,Пойдите подремать в тень вишневого садаИ все это Вам приснится.

Шла лесом девушка в красном платочкеИ в сарафане из синего ситца.И захотелось ей отдохнуть на кочкеИ водицы свежей напиться.Разве девушка на это не имеет права?Сияющей девушке все можно,Даже, если от кочки немного вправоЖивет некто слишком осторожный,Даже, если этот некто курит трубку,Сидя у себя на пороге,И боится больше смерти слова «юбка»И всякой человечьей тревоги,Даже, если этот некто сам стал как кочкаИли как еж колючий, —Все-таки, девушка в красном платочке,Пусть это тебя не мучит.Попей из синего озера водицыИ отдохни на кочке мшистой.Можешь даже в улыбку нарядитьсяИ накормить его земляникой душистой.Сначала он взглянет на тебя так строгоИ скажет:— Благодарю, ешьте сами.Но знай, благословение вешнего богаЖивет надо всеми над нами,И он попробует ягодок восемь,Потом съест два десяткаИ, хмуро глядя на верхушки сосен,Бормотнет: — А сладко.Девушка, стяни сарафан потуже,Пусть сердце не слушает сказок, —Сладко-то сладко, но пусть не закружитЕго хмурость твоих ясных глазок.Еж-то он еж, но его иголкиЕжовых больней и колючей,Давно не было дичи у его двустволкиИ жаль упустить редкий случай.Кочка-то он кочка, да на тебе не юбка,А он не так уж боится сарафана,И сегодня дымится его пенковая трубкаЧто-то очень уж буйно и пьяно.

Дрожат листочки на старой осине,Будто за ниточки подвешены.Захотелось водицы испить синейСтарому хромому лешему.И пошел он, леший, сильно хромая,К озеру, что с хижиной радом,И, как это часто бывает в мае,Все понял с первого взгляда.Он говорит:— Я старый, я рыжий,А он — гляди, как строен.Сядь-ка, девушка, к нему поближе,Погляди, как он устроен,Посмотри, красавица, все ли у него на месте,Горят ли в глазах золотые точки,И побудь до полуночи с ним вместе,Девушка в красном платочке.

Жарко девичьи губы дышат.В корзинке не стало ягод.Некто говорит:— Сядь повыше,Я к тебе на колени лягу.Упала в траву пенковая трубка,Корзинка покатилась туда же.Сахар ли? Мед ли на ее губках?Они слаще земляники даже.

Наутро глядел он опять так строго,Стрелял своих уток дикихИ думал о том, что напрасно попробовалДушистой лесной земляники.

_______________________________________

Если Вы соскучились по красном платочкеИ сарафане из синего ситца,Пойдите вздремнуть в бору на кочке —И все это Вам приснится.

II. ЛОСКУТКИ

Чайная роза

Он дрожал, он был как в бреду, как в угаре,Он крикнул: «Молчи — я ударю!»Женщина ничего не сказала,Не шевельнулась даже,Улыбкой ответила на угрозу.А приколотая к корсажуЧайная роза —Увяла.

Молитва

Любите меня, как любите переплетИз белого шелка или серой кожи,Пусть я буду вам дорога, как ваш кот,Я не хочу быть дороже.Ваша жизнь — из синей мозаики храм,Но я не хочу быть в нем жрицей, — куда мне?Я лучше могу молиться вам,Если буду у входа серым камнем.

Те, что тебе

Слова мои были рассыпаны на панелях,Висели на карнизах, на телефонных проводах,Вместе с березами они зеленели,Расцветали с фиалками, замерзали на льдах.И было страшное и печальное что-тоВ том, как я бросала их без меры и счета.И только те, что тебе подарила,Я от ночи и дня тайной укрыла.Они были так тихи. Их было так мало.И даже перо я потом сломала.

Когда поют цыгане

Поют цыгане.Их дымные песниЧудеснейЧем глаза у цыганки — той, крайней,Той, что в оранжевой шали.Поют цыгане.Их песни смешалиСиний дым от сигарС золотым от вина.Ночь песней цыганской хмельна.Я слушаю песню и вижу кого-то —Бледного. В черном. Он стоит у колонны,У плоской колонны без позолоты.Я слушаю песню — для иных монотонную,А мне говорящую о страстной боли,О скованном сердце, о скованной волеТого, кто стоит там, у колонны.Он смотрит на даму.Она в сером костюме, с гвоздикой в петлице,И думает он: «Белого храма,Древнего храма — жрица?..»Я слушаю песню и вижу дамуС красной гвоздикой в петлице левой,И думаю о том, что он — сын Адама,А она — дочь соблазненной Евы.Как он бледен, тот у колонны!Он умрет, — он глубоко ранен, —И никто не услышит даже стонаПоют цыгане.

Целый месяц