Правила страсти - Сара Беннет

Ее зрачки сделались большими и темными, будто они собирались поглотить голубизну, а губы слегка раздвинулись, будто каждое его слово, каждое его движение имели для нее огромную важность.

– Мой венерин холмик?

– Знак глубины вашей страстности. – Макс не смог сдержать победную улыбку.

Мариэтта заметила ее и прищурилась:

– И о чем это говорит?

– О том, что вы и в самом деле страстная женщина, – проговорил он низким, полным соблазна голосом.

Мариэтта не знала, что на это ответить, и Макс, пользуясь возможностью, привлек ее к себе, ощущая ее дрожь, не сомневаясь: она уже предчувствует то, что за этим последует. Его губы накрыли ее губы, готовясь ощутить их вкус. Сколько же времени прошло с тех пор, как он испытывал такое сильное желание?

– Целой ночи не хватит на то, что я хочу с тобой сделать, – проговорил Макс, и это была чистая правда.

– Лорд Роузби, что это вы там делаете с моей дочерью? Только теперь они услышали шуршание черного шелкового платья Афродиты, и звук твердой поступи Добсона.

Мариэтта поспешно выдернула руку из ладони Макса.

– Лорд Роузби? – озадаченно повторила она. – Но вы сказали, что вас зовут Макс!

–А я думал, что вы – одна из девушек Афродиты. – Макс был явно расстроен. – Вы обманули меня, мисс Гринтри.

– Ну да, я дочь Афродиты, точнее, одна из трех дочерей.

– Очень своевременное сообщение. Я джентльмен и никогда не воспользуюсь леди, если только она не имеет опыта. Вы знаете, насколько близки вы были к тому, чтобы оказаться скомпрометированной?

– Мне все равно, – быстро проговорила Мариэтта. – Моя репутация и так уже подмочена.

Макс удивленно взглянул на Мариэтту.

– Я вам не верю, – тихо проговорил он. – Кажется, вам нравится говорить мне неправду, мисс Гринтри.

Мариэтта слегка пожала плечами:

– Почему бы вам было сразу не сказать мне, что вы лорд Роузби?

– Потому что я больше таковым не являюсь. – В голосе Макса послышалась горечь. – Я утратил право называть себя так, поскольку отец лишил меня наследства. – Тут Макс резко повернулся к Афродите с шутовским поклоном: – Желаю приятного вечера, мадам, и прошу прощения, если оскорбил вас. – Он сделал несколько шагов к выходу, и дверь за ним закрылась.

Афродита взяла Мариэтту за руку; ее пальцы были твердыми и холодными, тогда как у Макса – сильными и горячими.

– Что тут происходит, дочка? Добсон говорит, у Вивиан родился сынок?

Мариэтта с трудом улыбнулась:

– О да, очень милый малыш. Я пришла, чтобы рассказать тебе об этом. Полагаю, ты должна его увидеть, немедленно.

Афродита просияла, но неожиданно ее лицо приняло выражение холодного равнодушия.

– Не могу. Мне не подобает находиться среди родственников и друзей лорда Монтгомери – этим я шокировала бы Вивиан.

Мариэтта недоверчиво рассмеялась:

– Почему ты так решила? Афродита холодно улыбнулась:

– Поверь, я знаю, что говорю. К тому же я чувствовала бы себя там весьма неловко. Лучше уж мне появиться на Беркли-сквер чуть позже. Спасибо, что нашла время зайти и поведала эту чудесную новость, Мариэтта. С твоей стороны это так любезно подумать обо мне...

– Любезно с моей стороны? Ну, разумеется, я о тебе подумала, ведь теперь ты бабушка!

Афродита быстро взглянула на Добсона, неподвижно застывшего рядом с ней.

– Боже мой, – прошептала она, – я об этом как-то не подумала.

Добсон медленно поднял глаза.

– Однажды это должно было произойти, – торжественно проговорил он. – Но это не важно: для меня ты все равно остаешься красавицей.

Афродита рассмеялась, в то время как Мариэтта с интересом наблюдала за странной парой. Отношения Добсона и Афродиты явно были чем-то гораздо большим, чем отношения хозяйки и слуги, и она уже не раз задумывалась об этом.

– Можно, я подожду тебя здесь, Афродита? Обещаю больше не заговаривать ни с кем из джентльменов, пока ты не будешь готова.

Афродита подозрительно прищурилась:

– Ты не будешь флиртовать с мужчинами, как с лордом Роузби?

– Конечно, нет. В любом случае лорд Роузби мне совсем не нравится.

Афродита насмешливо улыбнулась:

– Ему с тобой не особенно повезло, правда, дочка? Ты поставила его в глупое положение, а джентльмены не любят чувствовать себя дураками.

– Но почему? Потому что принял меня за одну из твоих девушек? Тут он сам виноват. Он меня не спрашивал, просто так решил, и все.

Афродита уклончиво пожала плечами и взглянула на Добсона.

– Ладно, можешь пока подождать. Добсон, проводите мою дочь в малую гостиную и присмотрите, чтобы она никуда оттуда не выходила.

Мариэтта направилась вслед за Добсоном к одной из дверей, выходивших в вестибюль.

– А что это за скандал вокруг лорда Роузби? – спросила она самым простодушным голосом, на какой только была способна. – Он правда... э-э...

– Незаконнорожденный? – прозаично проговорил Добсон, и это подействовало на Мариэтту ободряюще. – Так говорят, мисс. Отец лишил его наследства, а ведь поместье и титул передаются как раз по наследству. Ему ничего не удалось сделать. Все газеты написали о лишении его возможности дальнейших притязаний и признании кузена Макса Гарольда новым наследником.

Мариэтта при этих словах испытала настоящий шок.

– Как это жестоко!

– Наверное, матери лорда Роузби стоило подумать перед тем, как изменять мужу, – заметил Добсон безо всякого сочувствия. – А теперь идите сюда, мисс, и никуда ни шагу, пока к вам не придет Афродита.

– Хорошо, Добсон. – Мариэтта смиренно наклонила голову, а после того как он закрыл дверь, удобно устроилась перед камином в гостиной и неподвижно уставилась на огонь. Ей было досадно, что Макс пострадал не по своей вине; такое невезение очень напоминало ее собственное положение и внушало сочувствие к нему. На нее тоже смотрели свысока даже люди, с ней почти незнакомые, и они делали это лишь на основании обстоятельств ее рождения, что было до крайности обидно.

Глава 3

Лорд Роузби наверняка согласился бы с ней, хотя... Сейчас он вряд ли склонен соглашаться с тем, что говорит Мариэтта Гринтри. Она воплощенное неудобство, и это не смягчают ни самые голубые глаза из тех, что он когда-либо видел, ни самая ослепительная улыбка. Но все равно ему хотелось смотреть ей в лицо, особенно в тот момент, когда она лежала в его объятиях.

Что ж, придется подождать.

Макс мечтал провести час-другой с одной из наиболее искусных жриц любви, населявших заведение Афродиты, а вместо этого остался с ощущением напряжения и крушения планов, от чего теперь чувствовал себя довольно глупо. Сейчас он хотел именно ее – Мариэтту, дочь Афродиты. И все же это был худший выбор. Девушка – сама наивность, но она любит играть с огнем, а это для Макса – самое худшее осложнение. Он ни на мгновение не поверил ее словам насчет того, что у нее подмоченная репутация, а у него и так хватает проблем, чтобы прибавить к ним обвинение в совращении девственницы.