Никакой системы - Арсений Котов

Во-первых, здесь не любят тех, кто мешает работать здешней чуднОй машинерии. Считай что это вроде компьютера такого огромного, со своим обслуживающим персоналом, который нервно реагирует на всякие повреждения. У них тут есть свои вредители, что-то вроде хищных насекомых. Так называемые «баги», как их окрестили наши служебные программисты. Так что и охрана от них на высоте. И различий между красивым тобой и другими когтистыми багами они не делают, мы для них на одно лицо.

Во-вторых, артефакты тут выглядят именно как различная техническая муть, хотя по хорошему это профанация, никто еще не нашел связи между начинкой добытой здесь железяки и создаваемым ею эффектом. Хотя наши научники постоянно точат зубы на любой вытащенный отсюда предмет. Говорят, что местные технологии, вполне себе технологии сами по себе, в отрыве, так сказать, от артефактных свойств, и даже куда-то там двинули нашу науку из средневековой задницы к сияющим вершинам. Но не суть.

В третьих! Выбраться отсюда проще чем кажется, так как, по идее, — это самая упорядоченная локация. Незыблемых правил тут тоже нет и реальная глубина и высота данного места до сих пор не установлены, а конфигурация боковых ответвлений постоянно меняется, однако есть общая закономерность — чем выше ты забираешься, тем легче тебе отыскать проход домой. Собственно, по этому и «Колодец», а не цилиндр или что-то подобное.

И, наконец, в четвертых: Выход отсюда всегда располагается под поверхностью жидкости. Неважно где и какой, просто общий принцип — нырнул, вынырнул в Альтамире в объятия горячих испанок. Ну или испанцев, кому что нравится, — хихикнула Яна. — Главное дожить до этих сказочных моментов. А еще я на ногах уже не стою. И пока мы не вредим местной технике у здешних обитателей не должно быть к нам никаких претензий. По этому, прошу у тебя перерыва. Нет, даже умоляю. Готова на что угодно за удобное кресло, не взирая на разницу в возрасте, но и так сойдет.

С этими словами Яна сползла по стене прямо там где стояла и всем своим видом показала, что дальше с места не двинется, без хоть какого-то отдыха. Курт в душе был с ней совершенно согласен, так как вымотался благодаря своим приключениям даже больше спутницы, но все же потеребил ту, помогая ей перебраться обратно, вглубь бокового прохода, где было ощутимо теплее и не задувал пронизывающий сквозняк, кружащий в главной шахте колодца.

Здесь они, прижавшись друг к другу и закутавшись как могли во всю имевшуюся одежду, задремали.

* * *

Как известно еще для древних хомо сапиенс утренний холод всегда был лучшим будильником, и лучшей же эвтаназией на той стадии, когда не заснуть уже не получалось.

К счастью до второго пункта дело еще не дошло, так что дремать спутникам долго не удалось.

— Говорят всякие йоги умеют регулировать температуру тела, — пожаловалась заворочавшаяся Яна. — Не мог бы ты включить подогрев, или как у вас там это работает?

— С чего ты взяла, что я йог? — Поинтересовался, так же проснувшийся Курт. — Я разве лысый и… и… Короче не придумал, чем там они еще выделяются. Простыню оранжевую не ношу…

— Оранжевая простыня, это про другое, — просветила напарника собеседница. — А вот всякие йоговские штучки с драками у тебя выходят значительно увереннее. Ты кажется говорил, что стреляешь хорошо, а не крошишь всякую чертовщину подручными предметами? Или я, дура, и просто не видела как ты стреляешь?

— Про драки, это не йоги, это тибетские монахи. Наверное. Не то, чтобы я был силен в этих подробностях.

— А по результату, и не скажешь. Ты, как водится, сосредотачивался на физической стороне вопроса и прогуливал ту часть, где рассказывали про философию, жизненный путь и прочие, не нужные настоящему правильному пацану штуки?

— Нет, я вообще не про это. Это моя находка. Кажется я теперь полноценный тулмен, — достал и покатал в пальцах Курт необычную жемчужину. — Эта штука словно время останавливает. Дает возможность успеть сориентироваться и отреагировать даже если ты тугодум из тугодумов.

— Оу, — внимательно рассмотрела Яна продемонстрированный артефакт, не касаясь, однако, того руками. — Сверхскорость значит. Необычно. Не то чтобы совсем не встречается, но и не каждый третий. Такие штуки обычно начинаются с «Dминус ранга» минимум. Неожиданная находка для преддверия. Считай что с этим тебе повезло. Посмотрим как у вас пойдет сопряжение и с какими последствиями. Ты сейчас как? Мысли незнакомые не беспокоят? Может кровушки сырой хочется? Или как там еще — блуда безудержного?

— Нет, ты не поняла, не думаю, что это сверхскорость. По крайней мере не в том смысле, который ты в это вкладываешь, — пояснил Курт, параллельно обдумывая, что от мяса, даже сырого он бы действительно сейчас не отказался, как и от любой другой еды, благо времени с последнего приема пищи прошло не мало. — Я не ускоряюсь. Это все вокруг замирает. И я в том числе. То есть я не двигаюсь быстрее, по крайней мере ощутимо. Я только думаю быстрее. Точнее с произвольной скоростью. И это, в том числе, на контроль над мышцами распространяется. Все остальное — в пределах естественных возможностей моего персонального организма.

— Любопытно. Это несколько снижает ценность артефакта, но все равно любопытно. Тем более не исключено, что это вопрос уровня погружения. Но ускорение высшей нервной деятельности — это тоже неплохой эффект. Даже не знаю к какой категории его отнести. «Тело» или «Контроль живого». Но поскольку это твое, личное, то все-таки думаю «Тело». По мере привыкания и усиления сопряжения картина станет яснее, но я бы не экспериментировала с этим безнадзорно. Особенно если ты все еще хочешь к нам.

Вопрос этот интересовал и самого Курта, но пока абстрактно. С одной стороны, носителем он стал уже. Безо всяких обязательств, как делали многие до него, тем или иным путем нелегально ныряя в области искажений. Но, поскольку он не ставил себе это целью и не предпринимал никаких шагов к реализации таковой, юридических претензий по международному законодательству к нему не было и быть не могло. Случайность. Все, что ему грозило — это регистрация в качестве носителя, не накладывающая никаких, в рамках его жизненных приоритетов, значимых ограничений.

С другой стороны, он не мог не признаться себе, что некий азарт происходящего его уже охватил. Впрочем сейчас, это все не имело никакого смысла, так как, прежде чем заниматься дележкой каких-либо шкур крупных хищных млекопитающих, следовало отыскать путь из зоны нереальности в нормальный мир.

— Посмотрим, — сказал Курт. —