Дело возмущенных мертвецов - Константин Злобин

Почти все подняли руки.

– Конечно, что за странный вопрос спросите вы. Так вот, мой предмет предназначен как раз для того, чтобы сделать из вас Шерлоков Холмсов и даже лучше. Надеюсь, вы понимаете, что половина того, что показано в этих фильмах – вымысел. Однако, в каждой басне есть доля правды и порой она настолько проста и очевидна, что мы не верим в ее существование и проходим мимо. А ведь всего-то нужно быть более внимательным и вдумчивым. Наглядным примером этому будет ваше задание для дипломной работы. Да-да, не удивляйтесь. Сегодня вы получите свое первое задание на диплом. Как видите, у вас будет достаточно времени, чтобы подготовиться. Итак, начнем – раз вы поступили на специальность «Криминальный эксперт», то должны быть готовыми ко всему, и особенно к смерти в разных ее проявлениях.

По аудитории пролетел гул голосов, и преподавателю пришлось поднять руку, призывая студентов к тишине.

– Не стоит переживать. Все не так страшно, как вы думаете. Что от вас сейчас нужно, это просто взять билет. Прошу.

С этими словами Семен Анимподистович остановился около стоявшей посреди аудитории большой железной тележки. Он отдернул покрывавшую ее ткань, и глазам студентов открылась гора обуви. Чего тут только не было – старые калоши и пуанты балерин, детские туфельки и безразмерные солдатские сапоги, туфли на шпильке и кеды. Была даже одна ласта. В аудитории повисла полнейшая тишина. Никто не шелохнулся.

– Что же вы? Разбирайте, – сказал учитель.

Студенты не двигались. Кто-то сдавленным голосом спросил.

– Их всех убили? Тех, кто это носил.

– Вы сказали «убили»? – переспросил Семен Анимподистович. – Конечно же, нет. Упоминая о смерти, я говорил иносказательно. Я имел ввиду обувь, которую выбросили на помойку.

– Фу, он копался в мусорке, – брезгливо поморщился Андрей. – Я не возьму это даже в железных рукавицах.

Словно услышав слова Андрея, преподаватель продолжил.

– По долгу вашей будущей профессии вам придется ковыряться в еще более неприятных местах и иметь дело с куда более отвратительными предметами. Однако на этом я прерываю свою речь и даю вам десять минут, – он указал на корзину с обувью. – По истечении этого времени все, кто не взял свой «билет» будет считаться уклонившимся от сдачи диплома.

Костя подошел к тележке одним из первых. После недолгого копания он выбрал старый поношенный ботинок с дырой в подошве и оборванным шнурком. Со своим трофеем он вернулся обратно и водрузил его на парту. Андрей ткнул в ботинок ручкой.

– Ты хочешь взять его с собой?

– Разве ты не слышал, что это одно из условий закончить институт? Советую тебе сделать то же самое, пока там есть из чего выбрать.

Андрей поплелся к корзине, около которой толпилось немало студентов. Через несколько минут он вернулся к Косте, сияя до ушей.

– Эх, ты, – сказал он другу. – Взял какое-то барахло, а я смотри, что нашел.

Он продемонстрировал Косте свою находку. Это был женский сапог, почти новый, если не считать немного сбитого каблука. Подошва сапога была красного цвета и, судя по ее виду, ни разу не ступала за порог дома. Блеск черного лака слепил глаза.

– Смотри и учись, – говорил довольный Андрей. – Тут хоть есть на что посмотреть, не то, что твоя развалюха.

Тем временем студенты расселись по местам. Учитель поднялся из-за стола и подошел к корзине. В ней осталась одна детская босоножка.

– Очевидно, что сегодня у нас есть отсутствующий. Что же, когда он объявится, дайте мне знать – я награжу его туфелькой для Золушки.

В классе послышался смех.

– А теперь продолжим, – снова заговорил преподаватель. – Только что вы взяли не просто некий предмет, но вместе с этим выбрали тему своего будущего диплома. Повторю еще раз – эта вещь будет с вами до последнего курса и не думайте, что можете забросить ее на пять лет в дальний угол. Семестр за семестром мы с вами будем возвращаться к вашей, назовем это «уликой», чтобы через пять лет вы смогли разыскать или в крайнем случае точно описать хозяина этой обуви. Вам понятно?

В аудитории царила полнейшая тишина.

– Вот и прекрасно. Считаю своим долгом предупредить, что для криминалиста потеря улики влечет за собой очень неприятные последствия. В вашем случае – это исключение из института. Если же говорить о самих артефактах, то я искренне завидую тем, кто не побрезговал и выбрал старую обувь – вам будет, что рассказать на экзамене. Гораздо сложнее будет тем, кто выбирал из новенького, а сейчас откройте ваши тетради и запишите тему первого урока: «Десять правил криминалиста». Правило первое…

«Последняя радость»

Первый учебный день группы КрЭк13 подошел к концу. Друзья покидали институт, неся под мышками два пакета. У Кости он был поменьше, а у Андрея – большой, из которого торчал край лакированного голенища.

– Ты был прав, – сказал Андрей. – Теперь я сам вижу, что нужно было брать что-то другое.

– Если хочешь, могу с тобой поменяться.

– Нашел дурака. Такой экземпляр я не отдам никому, – Андрей любовно погладил свою ношу. – Пора уже и замутить с кем-нибудь, а то второй день в Москве, а я еще не познакомился ни с одной москвичкой.

– Для начала вернемся домой, – спустил его с небес Костя. – Как будем добираться?

– Конечно, на метро.

***

Еще издали, подходя к дому, друзья заметили настоящее столпотворение.

«Неужели опять похороны?» – подумал Костя, потому что у подъезда, как и вчера, собрались люди пенсионного возраста.

Старики с неожиданной для них энергией осаждали синий с желтой полосой фургон, на кузове которого было написано «Фонд «Последняя радость». С подножки автомобиля, как с броневика вещал управдом Олег Игоревич.

– Пожалуйста, не нужно шуметь! Мы с вами не на рынке. Все давно решено – бесплатная аппаратура предоставляется в порядке очереди – то есть по старшинству. Не напирайте, пожалуйста! Марфа Тимофеевна, вы уважаемая женщина, что же вы делаете?

– А я, по-вашему, Олег Игоревич, разве не самая старшая? Я их всех помню, когда они еще под стол пешком ходили, – кричала Марфа Тимофеевна, стараясь взобраться на подножку грузовика.

– Зачем же вы на себя наговариваете? – укорял ее Олег Игоревич, с трудом удерживая верховенствующее положение над толпой. В его руке была пачка листов. – У меня здесь полный список жильцов с номерами квартир и датами рождения. Марфа Тимофеевна, да вы посмотрите на себя – вы нас всех еще переживете. К тому же у вас есть дочь, а по условиям договора с фондом «Последняя радость» аппаратура предоставляется только одиноким.

– Правильно! – поддержала управдома другая старушка. – Я старше Марфы. Давайте мне телевизор.

Марфа Тимофеевна глянула на соперницу и расплылась в злобной улыбке.

– Это кто тут в старики записался, ты Алексеевна? Ты же на девять лет моложе меня. Погоди, сначала пожилым раздадут, а потом и до вас молодых очередь дойдет.

– Ах ты, малолетка, – взъярилась Федора Алексеевна. – Да, я вдвое старше тебя. Ты давно в зеркало-то смотрела? У меня морщин в пять раз больше.

– Мне в зеркало смотреть не нужно. У меня документ есть. Он мне вместо зеркала. Я пенсию получать стала, когда ты еще в школу ходила. Я старше, а ты пойди подрасти.

– Дамы, не нужно ссориться. Для меня вы всегда будете вечно молодыми, – кричал пробивавшийся через толпу старик. – Лучше дайте пройти. Мне холодильник положен.

Огибая галдящую толпу, Костя и Андрей юркнули во входную дверь, где чуть не столкнулись с двумя рабочими. Оба были в темно-синих комбинезонах и надвинутых на глаза бейсболках. На спине у каждого была надпись «Последняя радость», в руках – пустые коробки от бытовой техники.

По вестибюлю с веником в руках ходил ворчавший швейцар.

– Какая уж тут радость – как ни приедут, так сплошные ругань и дрязги. Тьфу.

Студенты незаметно прошмыгнули мимо и заскочили в лифт.

– Вроде не заметил. Неприятный тип, – сказал Андрей, когда створки лифта закрылись.

– Ничего не поделаешь, – философски ответил Костя. – Работа накладывает отпечаток на человека.

– По-моему, на него не работа, а природа наложила отпечаток или, вернее, просто наложила.

На своем этаже студенты обнаружили, что дверь их квартиры открыта, и в нее пытается проникнуть один из работников «Последней радости». Ему преграждал дорогу Руслан.

– А я говорю, плевать на тебя хотел, на твоего начальника и на весь ваш фонд, – говорил Руслан. – Из квартиры ничего забирать не дам. Договаривайтесь с хозяйкой.

– Тогда зовите хозяйку, – напирал «фондовец». Он едва доставал Руслану до плеча, но не оставлял настойчивых попыток проникнуть в квартиру. – Пусть отдает нашу технику.

– В настоящий момент она недоступна, – с ехидством сообщил Руслан.

– Почему?

– Потому что умерла.

Пока Андрей и Костя наблюдали эту картину, из квартиры напротив вышли еще двое работников фонда. Увидев своего товарища, они не сговариваясь оставили пустые коробки и направились ему на помощь. Сообща они стали теснить Руслана в квартиру.