Удар «Стрелы» - Александр Тамоников

— И что ответил старший?

— Я ж сказал, их Саид посчитал лишним горцам выходить в эфир. Почему он так решил, спроси у него сам. Адрес у духов узнать можно, они же и дорогу до Актебе покажут. Прогуляйся к хозяину горцев, если есть желание. На все вопросы ответы получишь. Причем быстро, одной пулей или движением кинжала.

Гончаров усмехнулся:

— Нет уж, Лебедь! Обойдусь и без прогулки. За предложение спасибо, но как-нибудь без этого! Давай, слушай духов дальше. И если что новое услышишь, сразу сообщай мне. До 1.00 я на посту.

Лебеденко отключился.

Вскоре вновь раздался сигнал вызова.

Гончаров подумал — Лебеденко, сказал:

— Слушаю.

Но ответил другой голос:

— Я — Невод! Кто на связи?

— Стрела-33!

— А где Вьюжин?

— Отдыхает, товарищ полковник! Хотя…

Старший лейтенант услышал шорох сзади, обернулся, увидел поднимающегося по склону майора:

— Хотя, уже бодрствует!

— Пусть включится!

Вьюжин уже включил станцию:

— На связи, полковник!

— Доложите обстановку на плоскогорье.

— Минуту.

Прикрыв ладонью микрофон, командир группы спросил у Гончарова:

— От Лебедя ничего не было?

— Как же! Было.

И старший лейтенант изложил суть переговоров с напарником. Выслушав его, Вьюжин передал полученную информацию Гаврилову:

— Вот такие у нас новости!

Полковник ответил:

— Понятно! Ну, а у нас все идет по плану. В полночь бандиты пошли на прорыв границы по трем направлениям. Связали пограничников и подставной «спецназ» позиционным боем, что позволило банде Тамерлана уйти в глубь Таджикистана. Так что часов в семь жди основных гостей! Надеюсь, к встрече подготовился основательно?

— Более чем! Одна заноза — этот наблюдательный и встречающий банду пост духов. Но раз они не имеют связи ни с Тамерланом, ни с Актебе, устраним проблему без напрягов.

— Учти, майор, пост следует убрать непосредственно перед выходом группы на позиции.

Эти слова неприятно подействовали на майора спецназа, и он ответил довольно грубо:

— Вот только не надо, полковник, учить меня, как работать против отрядов боевиков.

В ответ ожидал услышать тоже нечто нелицеприятное, но Гаврилов сказал:

— Извини, майор! Действительно, не мне учить командира диверсионной группы.

— Ладно, проехали! Считаю до окончания операции выходить в эфир делом ненужным. Вызову вас, когда понадобится «вертушка» для эвакуации группы!

— Посмотрим по обстановке. Ты уверен в своих силах?

— Иначе, полковник, меня здесь не было бы!

— Понял! Удачи тебе, Стрела!

— Всем нам удачи! Отбой!

Вьюжин отключил станцию, взглянул на Гончарова:

— Ну что, Саня? Прорвал Тамерлан границу. Банда идет к нам. Пойди и ты отдохни.

Гончаров молча спустился на каменистое дно балки.

Вьюжин вызвал Лебеденко:

— Лебедь! Вьюн!

— На связи! С добрым утром, майор!

— А чего так недовольно?

— Недовольно? Что вы? Никаких причин для недовольства не имею! Просто пожелал доброго утра!

— Сейчас полночь! Это к твоему сведению. Что делают горцы?

— Вырубились. Лежат вокруг костра.

— Вижу огонь. Отдохни до пяти и ты.

— Ну, спасибо! Было бы еще где!

— Отойди на прежнюю позицию. Смысла дальше находиться у валуна не вижу.

Лебеденко ответил:

— Понял! Это дело!

— Давай! Начнем отработку поста в 5.30. Точнее, в 5.30 ты отработаешь пост.

5.00. Ночь еще вовсю властвовала над горами и ущельями, когда Вьюжин отдал приказ подгруппе, находящейся на плоскогорье:

— Внимание, Бурлак и Лебедь! Доложить обстановку!

Первым ответил Лебеденко, вернее, пробурчал:

— Командир! Дай хоть глаза протереть. А обстановка? Что с ней будет? Сейчас поднимусь на склон, посмотрю пост!

— Он в порядке. По крайней мере, я вижу тлеющие угли костра и тела, завернутые в одеяла, вокруг него.

— Тогда о какой обстановке вы спрашиваете?

— Об общей.

— Не понял.

— Ты помнишь, что должен сделать через полчаса?

— Конечно!

— Тогда выдвигайся к валуну и готовься к работе.

Старший лейтенант сказал:

— Мне мочить духов спящими от валуна несподручно будет. Надо бы поднять их.

— Ты будь готов быстро отработать цели, остальное не твои проблемы.

— Как скажете! Выдвигаюсь к валуну, отбой!

— До связи!

Следом за Лебеденко Вьюжину ответил капитан Бураков:

— Вьюн, у меня все в порядке!

— Хорошо! В 5.30 по посту начнет работать Лебедь. В случае чего прикрой его.

Майор взглянул на Гончарова:

— Надо поднять дичь, Саня!

— Пустить в костер сигнальную ракету?

— Ракету, говоришь?

— А что? Сначала выбьет искры в очаге и осыплет ими бандюков. Думаю, со сна, да еще после анаши, они не въедут, что произошло. Но проснутся. И поднимутся.

— Согласен, готовь ракету!

— А чего ее готовить? Вон она, в поясе.

Вьюжин вызвал Лебеденко, когда тот пополз к валуну. Несмотря на то, что противник спал, старший лейтенант соблюдал все необходимые меры предосторожности.

— Лебедь! Вьюн!

Лебеденко ответил:

— Слушаю!

— Вижу, ты на позиции. Это хорошо! Боевиков сигнальной ракетой поднимет Гончар. Как только духи встрепенутся, вали их!

— Принял!

— Мы в случае непредвиденного сбоя прикроем тебя.

5.30. Майор кивнул Гончарову, зажавшему в одной руке сигнальную ракету, в другой кольцо шнура пуска заряда:

— Давай, Саня, буди духов!

Старший лейтенант прицелился, если можно прицелиться сигнальной ракетой. Точнее, навел ее на цель, держа шнур. Яркий в ночи красный заряд молнией ударил прямо в затухающий костер, подняв столб искр, которые, как и рассчитывал Гончаров, накрыли спящих горцев и заставили их проснуться.

Вьюжин одобрительно заметил:

— И как ты умудрился точно в очаг попасть? Я думал, ударишь где-то рядом.

Гончаров довольно усмехнулся:

— Глаз — алмаз, командир! А вот и духи наши зашевелились.

Раздались слышные с позиции командира группы, но неразличимые по смыслу гортанные голоса боевиков. Они поднялись, сбросив одеяла, как бараны смотрели на развороченное выстрелом пепелище. И тут из-за валуна вышел Лебеденко.

Вскинул бесшумный «вал», переведенный в режим ведения одиночной стрельбы. Мгновенно прицелившись, он нажал на спусковой крючок. Раздались четыре хлопка, и бандиты упали. Старший, тот, что и спал в своей каракулевой папахе, прямо на очаг. Лебеденко не опускал автомата, переведя ночной прицел то на одного лежащего горца, то на другого, двинулся к их уничтоженному уже посту. Старший лейтенант действовал по инструкции. То, что офицер поразил все четыре цели, сомнений не вызывало. Но сразил ли он противника насмерть или ранил кого — на этот вопрос следовало ответить, осмотрев боевиков. Вскоре действия старшего лейтенанта оправдались. Лебеденко заметил, как третий боевик, в которого он стрелял четвертым патроном, слегка дернулся и медленно протянул руку к автомату, лежащему чуть в стороне. Раздался пятый хлопок, и раненый горец пробитым черепом уткнулся в камни. Лебеденко обошел место, где десять минут назад спокойно спали те, чьи души старший лейтенант отправил на небеса. Убедившись в выполнении задачи и оттащив бандита в шапке от кострища, вызвал командира группы.

— Вьюн! Лебедь!

— На связи!

— Пост уничтожен!

— Видел, как ты работал. Молодец!

— Служу Отечеству!

— Не иронизируй!

— Опять не так! Я ж по уставу.

— Ладно, все собираемся на моей позиции. Начинается главная работа.

Переговоры Вьюжина с Лебеденко слышал и Бураков, поэтому и он, приняв приказ на воссоединение подгруппы, пошел к позиции командира и своего напарника по «двойке» Гончарова.

В 5.45 основная часть подразделения спустилась в балку. Оттуда Вьюжин вызвал Мамаева:

— Мамай! Вьюн! Ответь!

Капитан среагировал на вызов немедленно:

— Слушаю тебя, Вьюн!

Майор спросил:

— К встрече банды готов?

— Конечно! А что, Тамерлан прорвал границу?

— Да, ему дали это сделать!

— Понятно! Когда ожидать гостей?

— Часам к семи, но банда может выйти к участку засады и раньше.

— Ясно!

Вьюжин добавил:

— Не исключено, даже наиболее вероятно, что Тамерлан будет преодолевать ущелье, соблюдая меры безопасности. Следовательно, сначала к утесу выйдет передовой дозор. Думаю, его главная цель — войти в контакт с группой, что недавно отдыхала на плато, но, возможно, дозор проведет разведку местности и непосредственно в районе выхода из ущелья. Если принять вариант тщательного осмотра склонов, тебя, Бутко и Дубова бандиты в трещине заметить могут?

Капитан ответил уверенно:

— Нет!

Это не понравилось Вьюжину:

— А ты не самоуверен, Стас, не переоцениваешь свои возможности?

И вновь в ответ уверенное:

— Нет! Мы за камнем залегли, оказался такой в пещере. Поэтому даже если разведка осветит трещину из мощных фонарей, то ничего подозрительного не заметит.