Вслед за луной - Линда Кук

— Это англичанка, — донеслись до Паэна приглушенные голоса сторожей. — Не иначе как у вдовы с горя помутился рассудок.

В следующее мгновение вдова исчезла, свернув с дороги в чащу леса. Леса, полного призраков.

— Госпожа! — крикнул ей старший из мужчин. — Госпожа, не надо ехать в лес! Вернитесь лучше к огню!

Ответом ему было гробовое молчание.

— Это не госпожа, — отозвался другой. — Будь это и впрямь вдова покойного хозяина, она бы не стала отдаляться от костра.

— Если это вдова, то, похоже, она пошла на сговор с самим дьяволом.

— Просто она немного не в себе, как и все англичане. Она скоро вернется.

— Что ж, подождем, — сказал один из лучников и направился к костру.

Остальные последовали за ним.

Паэн остановился недалеко от костра и привязал Арсуфа к молодому деревцу, росшему на обочине дороги, которая вела к замку. До него доносились испуганные голоса стражников, и он тоже начал испытывать страх, который в эту ночь охватывал всех: и коренных обитателей Рошмарена, и норманнских воинов.

Неожиданно рядом с ним появился Матье.

— Силы небесные! — только и смог выговорить он, вытирая пот со лба. — Я готов подставить ради тебя под удар свою шею, но только никогда больше не заставляй меня слоняться по округе в ночь Самхейна… Она сейчас в лесу, но я потерял ее из виду.

Паэн перехватил у Матье поводья и осадил его лошадь, не сводя взгляда с сигнального костра.

— Похоже, ты тоже поверил в эти глупые суеверия, не так ли, Матье?

— Боже милостивый! Если столько людей верят в то, что мертвые этой ночью бродят по земле, кто я такой, чтобы с ними спорить?

— Тебе больше следует опасаться стрел живых. Быть принятым за призрак в такую ночь, как эта, означает совершить роковую ошибку.

С этими словами Паэн схватил поводья своего коня и ловко вскочил в седло. Стражники у сигнального костра тут же повскакали с мест, держа оружие наготове и не спуская глаз с опушки леса. Один из них, самый смелый, схватив факел, ринулся в темную гущу леса и крикнул своим товарищам, чтобы те следовали за ним.

Вдова Мальби выбрала именно это мгновение, чтобы покинуть свое убежище позади сигнального костра и, пришпорив кобылу что было сил, пустить ее вскачь по лесной тропе в сторону от Рошмарена. Лучник рядом с костром вынул стрелу и поднес ее к тетиве…

Где-то далеко позади костра, на высоких стенах Рошмарена, послышались окрики часовых. Над воротами ярко запылал факел. Очень скоро здесь появятся люди из гарнизона, чтобы внести свою лепту в общую суматоху…

Паэн вынул меч из ножен и вывел своего скакуна на дорогу, откуда был виден костер. Там, за языками пламени, раненая кобыла вдовы, обезумев от боли, вставала на дыбы, стараясь держаться подальше от огня, который высоко вздымался к небу как раз между стенами Рошмарена и узкой тропинкой, ведущей к свободе.

Паэну с трудом удавалось сдерживать своего норовистого коня. Спокойно, без каких-либо признаков страха он подъехал к поляне и поднял меч.

— Прекратите! — крикнул он. — С каких это пор мужчины Рошмарена стали проливать кровь своих женщин?

Как он и предвидел, неожиданность в эту ночь господства нечистой силы сыграла ему на руку. Паэн снова наполнил воздухом легкие и выкрикнул ругательство на бретонском языке — те самые богохульные слова, которые пускал в ход его отец, когда ему кто-нибудь досаждал.

— Господи Иисусе! — воскликнул человек с факелом. — Не иначе как старый хозяин восстал из могилы.

Паэн, приблизившись к костру, поднял меч и осадил Арсуфа. На языке своего детства он отдал распоряжения людям, сбившимся перед ним в испуганную кучку.

— Отпустите женщину! — рявкнул он. — Дайте ей дорогу, не то я заберу вас с собой прямо в ад!

Тот смельчак из толпы, который держал в руках факел, выступил вперед и шлепнул по крестцу упирающуюся кобылу, ударив ладонью по кровоточащей ране на ее крупе. С неистовым ржанием, которое вполне могло сравниться с громким криком Паэна, лошадь начала отчаянно брыкаться и как безумная завертелась из стороны в сторону, пытаясь дотянуться до больного места.

Женщина держалась, как могла, однако чуть было не свалилась с седла прямо под бешено бьющие копыта. Взревев от ярости и размахивая мечом, Паэн расчистил к Джоанне путь, стащил ее со спины взбесившейся кобылы и помчался вместе с ней к лесу.

В пылу схватки плащ Джоанны обмотался вокруг ее головы, заглушая отчаянные крики, когда лошадь Паэна стремительно неслась прочь от Рошмарена.

— Тише, — проворчал он. — Не пугайтесь, это я. Ее обернутая плащом голова тут же взметнулась вверх, а руки, запутавшиеся в складках, пытались освободить лицо.

— Моя лошадь…

— Поскакала назад к воротам. — Он откинул капюшон с ее волос и усадил перед собой в седло. — Стрела угодила ей в круп. Вы все равно не смогли бы далеко на ней уехать.

Джоанна вдруг напряглась, затем издала предостерегающий возглас:

— Сзади!

Паэн извлек из ножен меч и резко развернул Арсуфа. Вывалившись из седла, женщина с приглушенным стоном рухнула на опавшую листву и, быстро вскочив на ноги, бросилась бежать под защиту деревьев — Вернитесь! — крикнул ей Матье.

Паэн соскочил с коня и вложил меч в ножны. Будет трудно найти ее в полной темноте, тем более что в суматохе она может случайно напороться на обнаженное лезвие.

Он бросил беглый взгляд через плечо. Костер остался далеко позади, его бледный свет казался призрачным мерцанием, пробивавшимся сквозь заросли. Луна над их головами уже стояла в зените, бросая тревожные отблески на узкую просеку, в которой исчезла вдова Мальби. Из ночного мрака до него доносились слабые звуки человеческой речи Очень скоро бретонские дозорные у костра наберутся смелости и последуют за ними выяснить, что сделал призрак их Покойного хозяина со злополучной англичанкой.

Паэн остановился. Однажды он уже забыл об осторожности во время той роковой стычки в Нанте, и это едва не стоило жизни ему и Матье. Повернув обратно, он взял в руку поводья Арсуфа.

— Поезжай дальше один, Матье. Если она не вернется до захода луны, я буду ждать тебя у стен аббатства.

— Если бретонцы увидят вдову выходящей из леса, они могут со страху ее застрелить.

— Она сама должна это понимать, — отозвался Паэн и повернулся к лесу. — Будь у нее ума чуть больше, чем у козы, а смелости больше, чем у наседки, она бы давно уже объявилась, тем самым избавив нас от стрел дозорных, — громко сказал он.

Услышав робкий шорох приближающихся шагов, Паэн сделал знак Матье соблюдать тишину и держать наготове меч. Джоанна ступила на залитую лунным светом поляну и остановилась так, чтобы Паэн не мог до нее дотянуться.