Застава - Сергей Лукьяненко

Баня была правильная. Чистый предбанник, лавки, стол с еще горячим самоваром. Парная человек на шесть, действительно не успевшая остыть, и вода еще была в избытке. Интересно, как они сюда воду таскают, на вершину холма? Неужели ведрами? Старик быстро разделся и, довольно покряхтывая, направился в парную. Я – следом.

Единственное, что смущало, – внутри опять же не оказалось никакого освещения, в парную свет шел через крошечное окошко, выходящее в предбанник, где Старик зажег масляную лампу. Мы сидели на полках, медленно отмокая и расслабляясь. Потом Старик сходил за тазиком, в котором замочил какие-то травы, поддал пару. Я почувствовал, что израненные ноги принялись кровоточить, но решил не обращать на это внимания.

– Ложись, веничком пройдусь, – сказал Старик.

– Спасибо… – искренне ответил я, вытягиваясь на полке.

– Спасибо не отделаешься, второй веник для меня, – усмехнулся мой спаситель. – Ну… держись, Ударник!

Я держался. Парил Старик жестко, но тело отзывалось на взмахи веника с благодарностью. Никогда раньше я не был особым любителем бани. Но и совершать марш-броски по пересеченной местности мне раньше не доводилось…

– Старик, а электричества тут нет? – спросил я. – Не придумали еще?

– Придумали, но нету! – отхаживая меня веником, ответил Старик.

– Это как же?

– А трудно тут с электричеством, Ударник. Видишь ли, тут пластмасса не живет.

– Какая пластмасса?

– Да любая. Поливинилхлорид, полиэтилен, эпоксидка… даже целлулоид!

– А что, целлулоид – пластмасса? – спросил я. Всплыло в памяти что-то из детства – парень постарше показывает невзрачный кусок пластика и заговорщицки сообщает: «Дымовуху делать будем!»

– Самая первая, образованный ты наш! Чего ж так плохо химию знаешь, вроде не при Фурсенко учился!

– Да у меня с химией всегда было не очень, – признался я.

– Переворачивайся, – велел Старик. – Хозяйство прикрывай ладонью и держись… Не за хозяйство держись, а просто держись, остолоп! Так вот, пластик здесь разлагается за несколько часов. Некая особенность мира Центрум. Ученые мужи ее называют «высокомолекулярной чумой». Насколько мы знаем, началась она больше ста лет тому назад. По всему Центруму начали разлагаться пластики… ну, те, что тут успели изобрести. Время в наших мирах схоже, у них было нечто вроде начала двадцатого века, как раз все экспериментировали с электричеством… и вдруг лишились всей изоляции!

– А резина? – спросил я.

– Природная резина существует, – согласился Старик. – Но ее здесь мало, она очень дорога. Можно, конечно, прокладывать провода без изоляции, пользоваться стеклом, фарфором… есть способы, короче. Но это все сразу лишает электричество главного преимущества – дешевизны и легкости использования. К тому же – что ты будешь делать с электричеством без изоляции? Разве что простейшую лампочку соорудишь. Никаких электронных устройств, никаких печатных плат.

– Да, не повезло ребятам… – согласился я.

– Им больше с другим не повезло, Ударник. У них еще и нефть разложилась.

– Как?

– Точно так же, как пластики. Так что гикнулись все бензиновые двигатели, энергетика… В общем, они сидят на угле и газе. Отсюда и паровозы, и общая… ну, не назову это отсталостью… законсервированность мира. Центрум – царство паровых машин… и в этом они, кстати, неплохо продвинулись!

– И с чего у них это случилось? – спросил я. – Само собой?

– Да нет, основная версия – что это была диверсия из другого мира, – Старик пожал плечами. – Ему даже название придумали, «Очаг», ну, как точка заражения, откуда пошла чума. Но точно никто ничего не знает, если это и диверсия, то никаких завоевателей не появилось. Может, чума и на них перекинулась?

– Хорошо, что до нас не дошла, – озабоченно сказал я.

Старик бросил веник:

– Все, пошли в купель, мочи нет!

Перед вторым заходом мы сделали перерыв и выпили чая. К моему удивлению, это был банальный «Липтон» в пакетиках.

– С Земли таскаем, – пояснил Старик. – Здесь есть свой чай, но дешевле носить с Земли. Вообще, пойми основу основ – многие вещи стоят дешево в одном мире и дорого в другом. Что возникает в такой ситуации?

– Торговля.

– Ха. Торговля бы возникла, будь между мирами нормальные дороги. А если весь товар ты можешь утащить только на своих плечах? И точка твоего выхода в Центрум будет известна лишь приблизительно, а в другой мир из Центрума ты можешь попасть только с помощью проводника из другого мира? Что тогда?

– Мелкая торговля, – хмуро ответил я. – Все собираются на базаре в Центруме и меняются товарами…

– Контрабанда! – наставительно сказал Старик. – В первую очередь возникает контрабанда. Нет, конечно, законы Центрума требуют именно что вести цивилизованную торговлю. На каждой обжитой территории, в каждом городе есть рынки, куда можно принести товар, заплатить местным властям пошлину и торговать. Но пошлина высока! А искушение велико. Поэтому многие пытаются протащить товары через Центрум нелегально. И мы, пограничники, призваны с этим бороться.

– С какой стати? – спросил я. – Нет, ты мне ответь честно, зачем? Какой наш интерес? Как я понял, местные власти не слишком-то сытно вас кормят. А вы на них работаете! Еще и под пули лезете, верно?

– Случается, – кивнул Старик. – Нет, ты молодец, правильные вопросы задаешь… Тебе как ответить – возвышенно или цинично?

– И так, и эдак.

– Тогда вначале возвышенно. Во всем должен быть порядок. Многие вещи, привычные в одном мире, в другом вызовут катастрофу.

– Наркотики?

– Не только. Существуют простые вещи, которые, оказавшись не в том месте, способны разрушить цивилизацию. Например, книги.

Я насмешливо фыркнул.

– О, ты зря, Ударник. Чем может стать Библия или Коран в мире, не знающем понятия Бога? Ладно, оставим теософию… чем может стать «Капитал»? «Майн Кампф»? Теория «оранжевых революций»? Да хотя бы добрейшее и мирное описание технологии производства пенициллина вместе с образцами грибковых культур…

– А пенициллин-то здесь при чем?

– Представь себе мир, в котором ресурсов мало. Очень мало. Мизерное количество. Самых простых ресурсов – пищи, воды… И в равновесии он существует лишь благодаря неразвитой медицине, высокой детской смертности и прочим печальным вещам. При этом люди там живут добрые, неглупые и любознательные, просто не повезло им с миром. И вдруг в этот мир попадает простая технология борьбы с инфекцией. Восторг! Смертность резко падает. Продолжительность жизни растет.

– И? – спросил я.

– Начинаются войны, голод, каннибализм.

– Ерунда, – сказал я. – Не верю.

– А такой мир есть, – спокойно ответил Старик. – Именно с такой историей. Был бедный, но спокойный мир. Через одно поколение стал еще более бедный, но кровавый. Если хочешь, как-нибудь сводим тебя туда… только надо будет найти проводника из их мира… и хорошенько подготовиться. Опасно там… а началось все с пенициллина… Ладно, пошли, я тоже пропариться хочу.