Ветхий Замес - Виктор Бахтин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Назначенец
Создатель редко появлялся один. Обычно в свите с Искупиловым и Архипархом. Иногда был и Сатанеев.
Тем тяжёлым утром понедельника Адам с Женою без энтузиазма смотрели на белый свет, тем паче им было трудно смотреть на Всесиятельного. Адамов головной убор удачно растворял в своей тени глубокие тени под глазами своего обладателя.
– Сними шляпу, придурок! Чай тут дождей не бывает, и Светило не лютует. Перед Господом стоишь, прохвост!.. Вижу, что делать тебе нечего. Вот и изводишь райские травы на всякие нелепости.
– Да не я плету, Жена, вон, развлекается.
– Ничего подобного, – заквохтала упомянутая. – Я её нашла, в Деструктураторе.
– Прекратить склоку! – Создатель сделал примирительный жест. – Мы тут посовещались и решили: хватит вам тут дурачков на пару валять. Надо, как планировалось, использовать вас в мирных целях. Будете тварей в Хозяйстве считать с одновременным Поименованием. Как у тебя с грамматешкой-то?
– В какой системе считать? В дюжинах или десятками? – обидчиво спросил Адам.
Создатель свирепо глянул по сторонам.
– Кто наделил его двунадцатичной Программой? Я ж говорил, только десятичную!
– Дрешен, Отче, – голос исходил от Искупилова. – Я подумал (переходя на телепатический код), им следует смешать системы с тем, чтобы Время оставить в двудюжинном варианте, дабы затруднить их возможный выход на понятие …… Это опасно, высшие ведь энергии замешаны. А перепрограммировать никогда не поздно.
Вслух же сказал только:
– Прости, Господи, дерзость неразумного.
– Ладно, голубчик, с кем не случается… Адам, считай десятками. Чтобы потом не переписывать. А вот скажи Мне, какие матьимахтические действия предпочитаешь?
– Слажать и умножить.
– Ладненько. Вот с завтрашего утра и займись.
– «Слагать и умножать» – невольно поправил Савваоф, глядя на удаляющихся Адама и Жену, – это по-Божески. Есть в нём хозяйственная жилка. Таким Я его и замышлял…
– А заметил ли, Всеприметный, – встрял Сатанеев, – что если слово «умножить» разделить на два… и…
– Сатанеев! Опять вы за свои штучки! То-то я смотрю, Адам начал слова коверкать. Я ж запретил все азартные игры в отделе! Игру Слов, игру Букв, и игру Цифр. Прекратите науськивать подзащитного на досужее творчество. Ох, неймется вам, ох, неймется!.. И что это за слово «слажать»? Не допущу грамматического произволу!
– Так ему ж миллион имен предстоит измыслить. Как же без словесной тренировки-то?
– Делайте, что хотите. Но за результат спрошу строго. Вы меня знаете. Аминь.
* * *– Отче, не вели казнить, вели молвить…
– Молви, не казню.
Диалог шел между (сами знаете) и Архипархом эскадрильи аплодиторов.
– Эти придурки перевернули все вверх ногами. Превратили ГаллоЕдем в БАРДАК, а жизнь аплодиторов в АД. И ну нету от них спасу, и негде от них схорониться.
– Да ты толком докладай, чего там накуролесили?
– Помнишь, Отче, их первый скромный шалаш? Ныне уже семь комнат с сенями, Сауна на берегу источника Четырёх Вод… Плюхаются оттуда краснорожие да бесстыжие. Лес воруют, оборудование растаскивают, накладные подделывают, Грамотные!.. Требуют дополнительных фондов, а сами ещё за прошлое столетие по Красной книге не отчитались.
Перевел дух, продолжил:
– Разлагают персонал Хозяйства. Сатанеев, злыдень, обучил его перегонному секрету. Аплодиторы теперь вместо несения службы носят доски, а потом летают зигзагами.
– Благодарю за службу. Лети отдыхать. Я с этими прохвостами разберусь; приведу беззаконников к положенному лимиту.
Лимита
– Ну-с, и долго так нарушать будем? – грозно вопрошал Создатель.
Троица законоинспекторов во главе с Ним восседала на хрустальных шарах.
– Обижаешь, Отче. А чё я такого сделал? – промямлил Адам, пряча руки за спину.
– Отставить уголовные манеры!.. Чай, не на параше! Вот выгоню вас отсюда, потом будете плакать, локти кусать – как благостно здесь было… Опять правонарушаете?
– Па-а-звольте, я ведь весь Кодекс наизусть знаю. И там, где основоположен тезис о том, что все разрешено, что не запрещено… А также поправку к подпункту 114 от Сатанеева…
– Хватит-хватит, – не выдержал высокий Запретодатель. – Ох, предвижу Я, будет у нас мороки с людскими законами… Много о себе воображаешь! А сам все равно придурок. Всё-то тебе надо разжевывать… Искупилов, голубчик, не затруднитесь добавить в Кодекс Запретов следующее…
– Что, опять? – взвыл Адам. – Ну, блин, парламент!..
– Помолчи, – прошипела супруга, дернув его за галстук. – Хуже будет!
Господь выразительно глянул поверх (откуда взялись?) круглых очков, повёл головой в сторону и начал:
– Из эфиратора хромовых пластинок не выдирать.
Ножиков из них (пластинок) не делать.
Имя Адам (и прочие другие) на деревьях не вырезать.
Жилплощадь ограничить пятьюдесятью квадратными размахами на душу (без сеней), а этажность ограничить двумя.
Никогда не использовать помпу для живой воды в перегонных целях.
Отменить незаконно взятые Адамом на себя ветеранские Привилегии.
Женщине запретить плести всё, кроме Ерунды.
Отпуск нектара ограничить одним кувшином в одни руки (лапы, хвосты, крылья) в земную неделю.
Он облегчённо вздохнул:
– Ну вроде всё пока. К исполнению. Придурок, вынь руки из-за спины и распишись… Вот так-то… Аминь. Эй, мадам, извольте присовокупить и вашу…
* * *– Архипарха эскадрильи.
– Здесь, Отче.
– Что за ЧП с теплоконтролем в Хозяйстве?
– Помилосердствуй, Отче. Не успеваем мы разобраться со старыми запретами, а каженный день новые прибывают. А всех надо проинструктировать. По полдня проводим в изучениях. У рядового состава крылья потеют, летают кое-как. Четыре тома освоили, где уж там за придурками следить.
– А что они на сей раз набедокурили?
– Разобрали кольцевой термостат, чтобы птиц для учёта кольцевать. А что я могу поделать? В Кодексе не означено.
– Ох, сниму Я с них проценты! Ладно, изучайте, – над головой Создателя посветлело, – надо бы всю технологию перемоделировать на естественный вид. Пусть компутеры пеньками прикидываются. Перешлите эту идею Сатанееву. А сейчас пойдите. Лично найдите придурков, посмотрите, что они делают и скажите, чтобы немедленно прекратили. Аминь.
* * *– Архипарха эскадрильи.
– Здесь, Отче.
– Как там Сексолимитрон, функционирует? Не замечали ли просексовывания?
– Работает, слава Богу. Из-за Адама приходится держать в режиме перегрева, но дюжит. Придурки так и не ведают: зачем что на них навешано. Было раз, дневальный доносил: женщина от скуки сделала себе ожерелье и смотрелась в лужу. Я попросил Сатанеева чуток подрегулировать, теперь всё в ажуре. А лужу убрали от дреха.
– Правильно сделали. А чем она вообще занимается?
– А что ей? Ходит за Адамом и хвалит, какой он разумный да придумчивый. Любопытна… Задаёт уйму вопросов. Рядовые аплодиторы, по Твоему приказу, исполняют роль слепоглухонемых. Пыталась проявлять инициативу, но после неоднократных от мужа: «дура ты, баба!», сменила тактику на намёковую с подсовыванием своих идей под Адамовы и неизменной похвалой его за «башковитость».
– Ну что ж, так и должно быть, естественно, хотя и безобразно… Бди. Аминь.
Дрехопадение
Долго ли, коротко ли все эти события вершились – никто не знает, ибо нет ничего более изменчивого, чем Время. Даже металлические часы при нагреве идут быстрей. Что уж говорить о биологических?
Время имеет объём и, будучи незаполнено, иногда пропадает. Такое Время называют убитым и о нём обычно пишут на последней странице газеты.
Вы опять насторожились насчёт Временного Шока? Читатель всегда прав! Будь готов проглотить триста лет. Поскольку если я возьмусь включить в повествование Красную книгу, ты заскучаешь, а если стану описывать юридическую борьбу перволюдей за чиповеческие условия жизни, то ты сочтешь меня занудой и в обоих случаях захлопнешь книжку.
Теперь мы подобрались к поворотному пункту Истории, определившему её настоящее и будущее. Прошлое – мертво. Даже для Вечных. А грядущее – лишь шанс для исправления ошибок прошлого.
Подобно самому Сотворению, все Великие события начинаются с пустяков. Особенно если они хорошо подготовлены искушёнными в совпадениях случайностей реки Свершений.
Есть у литераторов такая традиция: начинать главы с интрижного намёка. К примеру, так: «Солнце светило ярко и ничто не предвещало грозы». Сознайтесь, внутренне вы как-то поджались! Не бойтесь, я так не напишу. Итак… В тот прекрасный первоапрельский день…
…Светило ласкало внутренности ГаллоЕдема, и в этом не было ничего особенного. Солидный заправляющий Образцового Хозяйства, Адам, и его пышная секретарша сидели в тени яблочного Заповеданного дерева и заканчивали Видовую ведомость. Время шло к обеду, и желудки трудящихся напоминали о себе угрожающим ворчанием.
