Запертый - Руслан Алексеевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чем меньше подвижных частей, тем проще конструкция — тем больше она нам нравится. Что-то монолитное и вечное мы лобызать готовы. Засунь любого сурвера в огромный механизм с сотней крутящихся шестерней и скажи, что это всего лишь соковыжималка — у него тут же разорвется сердце.
Такова наша общинная психология выработанная за годы и годы существования в условиях ядерного апокалипсиса. Мы заперты под опаленной атомными взрывами землей, мы изолированы от отравленного внешнего мира и пока смертоносный уровень радиации там наверху не снизится, мы не сможем покинуть Хуракан. А там наверху точно не все ладно — я видел изуродованных радиацией невероятных монстров выставленных на всеобщее обозрение. Они, плавающие в огромных стеклянных колбах, поражали своим невероятным уродством. Глядя на этих тварей, сразу понимаешь — наверху нам еще долго погулять не придется. А раз так, то придется еще, быть может, целый век надеяться лишь на собственные запасы, смекалку, практичность и экономность.
Поэтому — в топку все сложное!
Хотя от сурвпада я бы не отказался. Да никто бы не отказался. Но это все же излишество. Его могут позволить себе лишь обеспеченные сурверы или те, кто рожден с золотой ложкой в заднице — представители великих наших родов. Их предки стояли во главе строительства Хуракана. Только благодаря им мы все сейчас живы. И поэтому нынешние представители этих родов пользуются в убежище заслуженным уважением и привилегиями. Они могут себе позволить и электронные штуки. А я — нет.
Так что мой девиз неизменен — в топку все сложное!
Нам очень повезло, что предки с самого начала понимали о необходимости использования самых дешевых, практичных и долговечных технологий Хуракана.
Шестой уровень наглядный тому пример — даже в спортивной сфере.
Беговые дорожки? В топку! — рань или поздно они выйдут из строя! Хочешь бегать, сурвер? Иди на манеж! Ты можешь бесплатно наматывать сколь тебе угодно кругов по одной из дорожек бегового манежа, топая по прочнейшему особому износостойкому бетону. Дешево и вечно! Прошли века — а манеж все еще на месте и доступен для использования. Какая беговая дорожка пережила бы это? Даже просто механическая — все равно бы вышла из строя.
Бассейн — просто яма с едва подогретой водой, которая, к тому же, является нашим аварийным источником воды. А сейчас там живет рыба — тоже практично!
Хочется силы? Вот тебе зал для тяжелой атлетики с целыми рядами практически вечных штанг, гантелей, турников, брусьев и прочих штук для наращивания грубой физической силы.
Хочется чего-то подвижного и веселого? Легко! Мини-футбол, баскетбол, волейбол, зал для настольного тенниса, пара обычных кортов. Само собой все выполнено из бетона — включая столы для настольного тенниса, снабженные специальным покрытием. Есть и большое футбольное поле. Вернее было — оно стало частью рыбного хозяйства великого рода Якобс. Говорят, они и на беговой манеж попытались замахнуться, но у них слава предкам, ничего не вышло.
Я ведь любил бегать… ну… я бегал раньше. А теперь давно не бегаю… по разным причинам.
Когда послышался дребезжащий звук колокольчика, мотыляющегося за решеткой вентиляции, я очнулся от теплого забытья и начал выбираться из почти остывшей ванны. До второго и последнего звонка осталось пять минут. Мне этого срока вполне хватило, чтобы насухо вытереться, налепить на израненную щеку пластырь и одеться в почти высохшую на ветерке одежду. Выйдя, прошел по коридору, скинул полотенце в корзину с грязным бельем и вывалился на улицу, как мы называли широкие коридоры.
Тараканьи тропы, как их с горькой иронией называли многие из тех, кто был порожден предками, что некогда жили в далекой северной стране и работали на Россогор. Тараканы — вот как они называли всех нас и себя в том числе, на своем порой грубом и лающем, а порой удивительно певучем языке. Их до сих пор немало в стенах Хуракана-Таракана, хотя свой родной язык они давно уже не используют даже дома. Остались лишь забавные словечки, что известны каждому.
Добравшись до широкого проема в стене, за которым было чуть светлее, я вышел на полосу с остатками красной краски, убедился, что в поле зрения нет несущихся что есть мочи бегунов и торопливо зашагал поперек беговых дорожек к техническим помещениям, чтобы были переделаны под жилые. Их сдавал в аренду Якобс — нынешние владельцы бассейного комплекса.
Оказавшись у стены и на очередной красной полосе, где бегать было запрещено, я сделал еще десяток шагов и едва не споткнулся, увидев стоящий перед порогом двери — мой двери — высохший крохотный фикус в горшке.
Ну понятно… у них снова тусовка и они снова оповещают, что мне на ней не место.
Ага. Еще вчера… да что там… еще пару часов назад я бы просто развернулся и ушел. Перекантовался бы где-нибудь часиков пять-шесть, чтобы затем вернуться назад и, вытянув шею, издалека всматриваться в низ собственной двери — убрали ли фикус натрахавшиеся вдоволь парни?
Да…
Так было бы еще вчера.
А сейчас я, отбросив ногой мертвый фикус в пластиковом горшке, дернул за дверную ручку. Как и ожидалось, дверь оказалась заперта. Я пару раз рванул за пластиковый шнурок и внутри комнаты зазвенел колокольчик. Крайне недовольный ответ последовал секунд через десять:
— Ну кто там еще? Если не срочно, то…
— Тенк! Открой дверь! — произнес я достаточно громко, чтобы меня услышали.
— Амос?! — на этот раз недовольства стало еще больше, а к нему впридачу зазвучала наглость — Ты фикус не видел что ли, дружок?
— В жопу тебе твой фикус, Тенк! — рявкнул я — Какого хера моя дверь закрыта?! Какого хера мой дом закрыт?! А?! Я тебя приютил на пару дней, сука! А ты живешь здесь уже полгода! Не платишь за аренду! Водишь сюда своих друзей и потаскух… Открой дверь! Живо!
Что я такое кричу?! Мне конец… сейчас они выйдут и… да пошли они к черту!
— ОТКРОЙ ДВЕРЬ! ИЛИ Я ВЫНЕСУ ЕЕ!
Щелкнул замок, за распахнувшей дверью мелькнуло изумленное и чуть пьяное лицо Тенка, неверующе смотрящего на меня, трясущегося от запредельной злости.
— Амос?
Я шагнул внутрь мимо него. Втянул ноздрями сладковатый дымок, с кривой усмешкой бросил через плечо продолжающему стоять у двери Тенку:
— Странно… мне
