Еретик: Предатели Камигавы - Скотт Макгоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поверхность камня на мгновение задержалась в его ладони, и отделилась. Лишенный жизненной энергии, канджи мигнул и затух, словно свеча, погашенная мокрыми пальцами. Валун вновь обрел плотность – Тоши видел, как снежинки на ветру сменили курс, отраженные вернувшейся массой камня.
Тело пойманного ветреного ками оказалось безвозвратно слито с валуном. Из камня торчали лишь края его крыльев и пылающие глаза. Его последний пронзительный крик медленно угасал, пока не замолк в завывании холодного ветра.
Тоши стоял и наблюдал за ним до тех пор, пока виднеющееся тело духа не задрожало, словно мираж и не растаяло полностью. Ками всегда испарялись после смерти. В нарастающем вихре, он различил странные узоры на поверхности валуна в том месте, где торчали крылья духа.
Тоши подобрал меч, перевязал ладонь, затянул поклажу, и двинулся вверх по тропе.
Он понимал, что с этого места, события будут становиться все рискованнее.
Глава 4
Преследователи взбирались вверх три дня. След Тоши блуждал, но никогда не удалялся далеко от тропы, которую растаявший снег проложил прямиком в самое Сердце Холода. Для Кику это было монотонное и изнурительное предприятие, казавшееся еще более выматывающим благодаря следопытам незуми и резачам.
Как профессионал, Кику была обязана изловить Тоши. Остальные были попросту рабами или узниками, нелепо цепляющимися за свои жизни, пока Урамон не завладеет ими полностью. Йюши поклялась, что заставит Тоши заплатить. Она знала его многие годы, работала с ним, когда он был одним из мстителей Урамон. У них никогда не возникало конфликтов на профессиональной почве, поэтому до сего дня им удавалось не совершать никаких серьезных покушений на жизнь друг друга.
Незуми остановился на тропе прямо перед ней, принюхиваясь к воздуху. Не останавливаясь и не замедляясь, Кику пнула ногой крыса в сторону и продолжила брести сквозь снег.
Он пронзительно вскрикнул и зарычал, - Эй! Как мне…
Кику повернулась и мрачно взглянула на него. Трусливый мелкий грызун сжался в ком и прикрыл лицо, жалобно скуля. Кику натянула потуже свой плотный плащ с капюшоном и еще раз выругалась в адрес очимуши.
Она готова была убить Тоши за это. Она ненавидела холод, она ненавидела незуми, и она терпеть не могла быть в долгу у Босс Урамон. Если бы Тоши покорился и согласился выполнить работу, все было бы замечательно. Урамон бы послала их устроить засаду соратами, и они бы выполнили это задание. Все остальные договоренности, к которым бы пришли они с Тоши по ходу дела, касались бы только их двоих. Она не доверяла ему, но ей нравилась мысль использовать его умения и изобретательность ради собственной выгоды.
Ветер пробрался сквозь ее одежду и она поморщилась. И посмотри на нас теперь, думала она. Ты бежишь в самое безрадостное место во всем мире в надежде, что мы не проследуем туда за тобой, а я вынуждена привести тебя назад. Теперь никаких сделок или временных союзов не будет, Тоши Умезава. Я готовлю еще один особый цветок лишь для тебя одного.
Скоро дневного света уже не хватит для продолжения преследования. Незуми могли идти по следу в темноте, но температура в горах ночью падала до опасного уровня. Если они не организуют укрытие, то погибнут в считанные часы.
Кику остановилась. – Мозго-Грыз, - сказала она, - подойди.
Мозго-Грыз прорычал что-то остальным крысам и проковылял обратно по тропе. Его шею туго сдавливал кожаный ошейник.
- Насколько далеко он от нас?
Мозго-Грыз заворчал. – Полдня или меньше. Из-за холода сказать сложно.
Кику вытащила свой веер и со щелчком раскрыла его. Она прикрыла им лицо от глаз ниже и наклонилась к Мозго-Грызу.
- Отошли двоих своих приятелей вперед. Скажи, чтобы ушли как можно дальше. Если заметят его, пусть возвращаются и расскажут нам.
Мозго-Грыз злобно смотрел на нее, но его голос был спокойным. – Простите, мэм. Они умрут до рассвета.
Кику наклонилась еще ближе, слегка покачивая веером. – Мне плевать. Если он достаточно близко, чтобы его поймать, я хочу знать об этом до утра.
Мозго-Грыз хмуро кивнул. – Даже если они заметят его, они умрут. Почему бы просто не убить их здесь? – он положил руку на кривой ржавый клинок на бедре. – Или позвольте это сделать мне.
Кику выпрямилась. – У меня такое чувство… - она оживленно замахала веером - …что он ближе, чем ты думаешь. Это очень в его духе – вернуться и подстроить нам какую-нибудь ловушку.
Она с хлопком закрыла веер и улыбнулась предводителю незуми. – Вышли двоих вверх по тропе, сейчас же. Или я вышлю вас всех, по одному во все направления.
Мозго-Грыз кивнул. – Да, мэм.
* * * * *
Скауты Мозго вернулись перед самым рассветом. Кику не спала и была готова, когда он прокашлялся у входа в ее палатку.
- Что они нашли?
- Знак, - ответил Мозго-Грыз. – Канджи, начертанный на коре дерева.
Кику вышла в морозную ночь. Снег и ветер улеглись, и звезды светили ярко в чистом темном небе. Дыхание Кику былым паром просачивалось сквозь шарф вокруг ее лица.
- Начертанный чем?
Мозго-Грыз выглядел уязвленным. – Не сказали.
Кику закатила глаза. – Будет чересчур предположить, что вы, неграмотные комки навоза, сумели разобрать этот знак?
Мозго-Грыз покачал головой. – Нет, йюши. Он не из языка незуми.
Кику проворчала что-то и повернулась к лагерю за спиной. – Готовимся выдвигаться. – Она шагнула к Мозго-Грызу. – Иди рядом. Я хочу, чтобы ты показал мне этот знак как можно скорее.
Под ее испепеляющим взглядом, остальной отряд начал сворачивать лагерь. Через несколько минут, к ней подбежал один из резачей Урамон.
- В чем дело?
Мужчина был крупным и грубым, но его крик был сдавлен животным страхом. – Вам лучше взглянуть на это, мэм.
Он отвел ее в сторону от тропы к мерзлому кустарнику, обошел вокруг крупных зарослей и отошел назад.
Кику обошла куст. Она беззвучно уставилась в основание кустарника, и ее морозное дыхание превратилось в одну тонкую струйку пара.
Два резача лежали замертво, распростершись на спине, с застывшим выражением ужаса на посиневших лицах. Их рты были открыты, а волосы и бороды густо покрыты инеем и кристаллами льда.
Оба они были полностью одеты, но растрепаны, словно набросили одежду в спешке. Кику протянула руку и постучала закрытым веером по глазу ближайшего к
