Свеча в темноте (СИ) - Ольховикова Анастасия

— Помогите… — хрипела я на последнем издыхании.

Пустота отступила. В глаза ударил яркий свет. Воспаленным сознанием отметила, что стою посреди огромной круглой залы с окнами во всю стену. За спиной — арка со знакомым нутром воронки. Я вышла наружу! Но где же я оказалась?

— Варенька! — знакомый женский голос прозвучал почти сразу, как раскрылась высокая двустворчатая дверь напротив меня. Какая огромная зала — не меньше тридцати метров в радиусе.

И Валентина, стоящая у двери и встречающая меня…

Бред, галлюцинации. Что еще я могла решить? Мне плохо, меня тянет на улицу, которая располагается за дверью. Меня манит земля, которая находится так близко — рукой подать. Земля должна меня успокоить!

Глюк пришлось оттолкнуть. Пусть я и была не в себе, прекрасно понимала, Валентины, да еще в длинном средневековом платье, здесь просто не может быть. Допрыгалась! Решила позволить сразу всем мечтам осуществиться на том краю воронки.

Улица встретила меня прохладным вечером. Судя по всему, я выбежала во двор огромного по площади замка, вымощенный крупным камнем. Но где же земля? Как она могла звать меня, находясь укрытой под слоем минералов?

Прохлада звала за собой, и я, будто в трансе, пошла на ее запах. Не обращала внимания на попадавшихся на пути людей, некоторые из которых, будь я в нормальном состоянии, точно показались бы мне странными. Но я шла, словно на запах, пока, наконец, не оказалась в центре двора. А на меня, будто живые, смотрели высокие лианы — ветви непонятного живого сооружения.

Мне нужно было туда, и лианы разошлись, открывая проход. Как бы плохо мне сейчас ни было, как бы ни удушал меня жар и бушующее и внутри, и снаружи пламя, я опасливо остановилась, приказывая себе подождать и попробовать хоть немного оценить ситуацию. Но объявший меня огонь подтолкнул вперед. К неизвестности, скрытой свисающими лианами.

Я успела сделать несколько шагов. Затем ноги отказались двигаться дальше, и я, метнув вниз взгляд, обнаружила, что ступни скрыты в настоящей тьме. Она клубилась по всему двору, закрывая мостовую, и не давала мне завершить начатое. Упрямый шаг, который я попыталась снова сделать, привел к тому, что я с криком начала заваливаться. Прямо в темноту, под которой находился камень. Выходило, что увечья не избежать.

Но судьба и в этот раз оградила меня т несчастья. Мир перевернулся, и глаза уставились в вечернее небо, окрашенное в несколько закатных оттеков. До чего же прекрасно было в этом мире. Меня прижали к чьей — то груди, и, переведя взгляд на спасителя, я затаила дыхание.

— Обиван…похож до жути… — прошептала я, пытаясь справиться с огнем в горле.

Если бы не лаза, я бы подумала, что это мой возродившийся кошмар и любимый в одном лице. Но нет — у того, кто сейчас держал меня на руках, глаза были совсем черными. Как сама тьма. Та самая, что клубилась сейчас под ногами.

Молодой человек нахмурился, пробежался по мне взглядом, а затем жар стал уходить прочь.

— Сейчас станет полегче, — предупредил меня он.

Я благодарно улыбнулась в ответ. И потеряла сознание. Тяжело было оставаться на связи с миром, когда в конце путешествия по воронке за короткое время успела увидеть слишком много необычного.

Но я дала себе обещание. Непременно во всем разобраться.

Как только проснусь. Да — да, бабушка ведь обещала, что все будет хорошо.

ГЛАВА 3

Северный Срединный Предел, Академия Познаний

— Дорогой мой родственник, ты не мог бы менее эффектно приветствовать девушку, прибывшую к нам из другого мира?

В кабинете главного целителя за широким деревянным столом сидели двое. Женщина, внешне скорее напоминавшая девушку, занимала пост преподавателя по расоведению и заместителя декана факультета менталистов. У нее были длинные темные волосы, собранные сзади в толстую косу, и мягкие черты лица. Большие глаза хмурились, но причиной тому был совсем не ее оппонент. Она размышляла о вновь прибывшей в академию девушке.

Молодой человек, держа в руках чашку с цветочным чаем, наслаждался ароматом и изредка кидал в сторону собеседницы лукавые взгляды. Подобное поведение было ему не в новинку, напротив: он давно закрепил за собой право быть единственным и неповторимым шутом. По всему было видно: этих двоих связывает богатое общее прошлое, потому и господствовал в разговоре расслабленный непринужденный тон.

— Дорогая сестра, не ты ли лучше всех должна знать, что мои иллюзорные способности требуют постоянного контроля? Мой отец, сам Владыка демонов, Алейван Благородный, велел Академии Познаний слепить из непутевого сына достойного наследника. Ты также должна понимать: то, что у нас внезапно объявилась попаданка, пагубно повлияло на мою способность контролировать силу. Как результат — спеша защитить дерево от пылающей факелом незнакомки, я материализовал первое, что пришло в голову!

Пусть слова его звучали, словно оправдательная речь, женщина не поверила ни на мгновение. Она скептически посмотрела на юношу и пробормотала:

— Это ты — то свои способности контролировать не в силах? Кто же тогда драконью принцессу спас, когда другие не отважились прыгнуть в глубокий овраг с тварями моего мужа?

— Но позволь, милая моя сестра, — прекрасно понимая, что лишь раззадоривает спутницу, продолжил напоминать о родственных связях молодой человек, — драконья принцесса — это вам не простая магиня с улицы, пришедшая в академию. Я, как демон, как сын сильнейшего демона, обязан продолжать дело отца и укреплять связи со Срединным Пределом.

— Инойван, — в голосе женщины проскользнула усталость, — давай уже признаемся друг другу, что на дочку Юрина ты просто положил свой наглющий глаз.

— Валечка, это одна из причин, по которой я испытываю симпатию к Юсалине, — сладко улыбнулся молодой демон. Видя, что Валентина на его паясничество не реагирует, продолжил, снимая с себя маску балагура. — Ладно — ладно, единственная и неповторимая жена моего старшего брата Арегвана, я правда подумал, что тьма будет в данном случае лучшим решением.

— Почему же, милый Ной? — не удержалась от подколки Предназначенная леди.

— Я, знаешь ли, к своему собственному позору, действительно растерялся. И в голову этой охваченной пламенем девчонки залез. А там была одна — единственная мысль: прийти к дереву. В таком виде? Ты считаешь, спаленное Древо Познания — это лучшее, что может сделать попаданка?

— Конечно, нет, — согласилась Валентина. — Но театр — то зачем было устраивать?

Инойван пожал плечами:

— У нее были свежи воспоминания от воронок. Там что — то странное случилось, ее одновременно пять миров хотели. Интересная девочка, правда? — и он метнул заинтересованный взгляд в сторону невестки.

Валентина сделала вид, будто не при делах:

— Все возможно, Инойван.

— Ай, не придуривайся, дорогая, — пожурил ее наследник демонов. — Ты же знаешь: в чужие головы я могу проникать безболезненно. И то, что ты знаешь эту девчонку довольно давно, я тоже успел разглядеть. Но самое интересное совсем не это.

— Что же тогда? — не думая, что родственник сообщит что — то, о чем она не в курсе, спросила Валентина.

— Обиван предвидел ее появление. Он рисовал ее после того, как вы вернулись с Земли.

— Да? — встрепенулась женщина. — Тогда это может коренным образом изменить ситуацию. Вот что, Инойван. Раз уж ты в курсе всего, что было в голове Варвары, посоветуй — ка, как лучше поступить. Она необычная девочка, в ее стихиях целительство от земли и огонь, который, как ты успел заметить, проявил себя именно в мире Пределов. Что с ней сделать?

— То есть то, что на твоей Варваре метка нашего рода, делу нисколько не поможет? — лукаво улыбнулся Инойван.

Валентина поднялась с места, упираясь ладонями в столешницу и гневно глядя на деверя:

— Что — о? Ной, когда ты успел провернуть аферу с меткой? Сколько же раз объяснять, что это на всю жизнь и не выводится из ауры?!

— Думаешь, это я? — обиделся Инойван. — Ну нет, я демон приличный, пусть и противный иногда. Я метку только Юсе поставлю, и только с полного согласия. А Варвару твою обозначил младший сынишка. Ох, — видя, как в глазах Валентины появляется самое настоящее бешенство, добавил он понимающе, — вернутся твои сыночки из Южного Предела, не избежать обоим взбучки!