Паприка (Papurika) - Ясутака Цуцуи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
8
На кухне хозяйничала собака. Кухня принадлежала многодетной незамужней мамаше. Ацуко устала от мытарств внутри этого невероятного мира шизофренического бреда с его символикой и сняла коллектор.
Временами она лечила выздоравливающих пациентов, подключаясь к их снам. Вот и сейчас она отматывала и просматривала записанный накануне сон. Всматриваясь в монитор рефлектора, Ацуко делала пометки. Программа автоматического поиска позволяла делать в записи посекундные стоп-кадры. В кабинете за стеклом на кровати лежал мужчина лет сорока.
– Этот человек говорил, что на каменной лестнице храма с ним часто здоровались собаки.- Оторвав взгляд от монитора, Нобуэ Какимото улыбнулась Ацуко.
– Он уже в шаге от снов нормальных людей. Сделай-ка мне кофе,- попросила Ацуко.- И на сегодня всё.
Однако Нобуэ, похоже, не торопилась уходить. Наливая кофе, она произнесла:
– Другие тоже стали реже отождествлять себя с предметами.
– Верно,- поддакнула Ацуко.
За чашкой кофе она поглядывала на монитор и, увидев в кадре тарелку, на которой лежала наполовину съеденная с хвоста жареная рыба и о чем-то громко говорила, вспомнила Токиду. Тот очень любил жареную рыбу. Ацуко вдруг захотелось с ним встретиться. Она удалила посекундную раскадровку на мониторе и встала.
– Схожу в лабораторию господина Токиды. Увидев Ацуко во весь рост, в темно-синем костюме,
Нобуэ Какимото не сдержалась:
– Тиба-сэнсэй, какая вы все-таки красивая! Даже неудобно, что видеть вашу красоту доводится мне одной. Вы бы чаще баловали нас появлением на телевидении.
Взгляд Нобуэ был слишком откровенен, и Ацуко быстро вышла в коридор. Никого. Десятый час вечера. Владения Косаку Токиды располагались в глубине, а от коридора их отделял проходной кабинет, в котором сидел его помощник Химуро. В полутемной лаборатории по стенам тянулись стеллажи, заставленные ящичками и коробками с микросхемами. Здесь можно было найти обычные большие и интегральные схемы от производителей, но были и те, которых не отыскать ни в одном каталоге, а также прочие разнообразные блоки и детали. На полу валялись запчасти и инструменты для ремонта электроники. На столах вдоль стены и по обеим сторонам узкого загроможденного прохода светилась схемами и графиками пара десятков кинескопов и мониторов со снятыми кожухами. Химуро сканировал какой-то чертеж, но, увидев Ацуко, весь подобрался и подскочил.
– А, госпожа Тиба. Шеф сейчас занят экспериментом. Я не могу вас к нему пропустить.
Химуро походил на Токиду, как брат,- такой же тучный, только на порядок меньше в габаритах. Упрямый, тоже из отаку, он предпочитал роль приспешника Токиды. Вот и теперь заслонил собою дверь во внутреннюю комнату, чтобы не пропустить Ацуко наверняка.
Ему было не впервой ограждать шефа от несвоевременных посетителей, и он знал, как действовать в таких случаях. Ацуко подошла к нему почти вплотную и посмотрела в упор:
– Ну-ну-ну, зачем же так напрягаться? Никто не собирается отбирать у тебя дорогого сэнсэя. – Она слегка пристукнула пальцем по кончику его носа, и Химуро тут же залился румянцем, потупился и что-то залопотал.
Кабинет Косаку Токиды выглядел примерно так же, как тамбур, только еще мрачнее: места в нем было раза в три больше, но и беспорядка – тоже. Правда, бардак тут царил особый: из бумажной тарелки с сублимированной лапшой торчал конец спирального волоконно-оптического жгута, пакет с керамическими кристаллами разорван, рядом громоздился треснутый кинескоп. В кофейную чашку навалены с горкой полупроводниковые чипы опытных монолитных схем. Повсюду разбросаны прототипы причудливых деталей и электронных инструментов. Типичная берлога гения, вот только некоторые творения выглядят так, что могут быть лишь плодами трудов совершенного психа. Повсюду светились дисплеи с чертежами, диаграммами и графиками, а посреди этого хаоса Токида мастерил нечто микроскопическое, орудуя компактным прибором для лазерной обработки поверхностей. На лбу у него блестели капельки пота.
При виде Ацуко он отшвырнул инструмент с такой быстротой, что в хрупком приборе хрустнула какая-то деталька.
– Привет.
– Я не помешала?
– Нет. Как раз собирался проветривать. Неуклюже поднявшись, он подошел к окну, отдернул
толстую штору и распахнул створки. Из окон его кабинета тоже открывался вид на просторную лужайку института, за которой в вышине мигали габаритные огни на крышах небоскребов и светились окна. В лаборатории запахло свежей травой с газонов.
– Вот… зашла сказать спасибо.- Ацуко подошла к Токиде. Тот не обернулся от окна.
– Мне? За что? – Он был очень застенчив и, не оборачиваясь, разглядывал здание вдалеке.
– Можешь повернуться. Здесь темно, моего лица почти не видно.
– Да, конечно.- Токида послушно оглянулся. Его лицо тоже было едва различимо.
– Пресс-конференцию завершили без эксцессов только благодаря твоему грандиозному лицедейству.
– Ты про то, что я там лепетал? Да, я такой.- Токида опять посмотрел на лужайку.
– Я и говорю – очень естественно у тебя получилось. Почему ты не смотришь сюда?
– Ты даже в темноте красивая. Такая, что страшно. Ацуко уткнулась в гигантскую спину Токиды, прижалась щекой к лопатке.
– Я тебе очень признательна. Спасибо. Я уже не знала, что им отвечать. Еще немного, и они бы нас раскололи.
– Ладно об этом,- помолчав, заговорил Токида.- Все-таки кто, а? Слил газетчикам… про Цумуру?
– Сам-то он вряд ли. Кстати, как он?
– Слышал, отлеживается дома, приходит в себя.
Цумура жил в одном доме с Ацуко и Токидой. За входом следила камера, и посторонних не пускали. Но даже если бы его случайно увидел кто-нибудь со стороны, выглядел Цумура вполне сносно.
– Цумура – способный врач, поэтому… все это странно.
– А травма у него осталась?
– Он же человек. Травмы психики есть у каждого. Что-то здесь все-таки не то. Кстати, хотела обсудить с тобой и это. Как считаешь, можно обнаружить следы травмы в его рефлекторе?
– Это просто. Достаточно просмотреть и изучить запись подключения Цумуры к сну больного.
– Да, точно. А можно наоборот – пока на нем коллектор, незаметно отправить в его сознание визуальное изображение этой травмы под видом сна шизофреника? .
– Легко. Если найти в сне пациента подходящие яркие кадры и написать программу для последовательной подсознательной проекции в коллектор, которым пользуется Цумура.
– Что ни возьми – все легко! – воскликнула Ацуко.- Для тебя все это просто, только я хочу спросить, может ли это сделать кто-нибудь, кроме тебя. Из сотрудников?
– Достаточно раздобыть изображение. Если вопрос лишь в составлении программы, пожалуй, справится мой Химуро. Давай я спрошу, не обращался ли к нему кто с такой просьбой.
Токида направился к двери, и Ацуко растерялась:
– Постой. Я собираюсь выяснить это тайком.
– А, нуда. Тогда… это, я сам проверю. У меня доступ ко всем его проектам.
– Будь добр.
– Одного не понимаю – зачем было экспериментировать на Цумуре? Кому-то выгодно?
– Выходит, да. Кому дурная слава об институте может сыграть на руку.
– И кто же этот человек?
– Это я и собираюсь выяснить.
– Что ж, интересно. На этот раз поиск наяву?
– Какой ты все-таки наивный,- засмеялась Ацуко.
– Может, тебе взять «Дедал» вместе с коллектором? Он почти готов.
«Дедал» – это «горгона», только уже без проводов. Оказывается, Токида его уже сделал – но времени на тесты у него, похоже, не было. Ацуко чуть не лишилась дара речи.
– Но когда ты…- все-таки вымолвила она через некоторое время.- Что ты собираешься с ним делать дальше? Зачем он?
– Хочешь знать, чего можно добиться с этим приборчиком? Можно устроить неприятности, как с Цумурой, а можно и лечить им.
– А такое… гм… лечение не слишком ли опасно?
– Знаешь же, мне эта мечта с детства покоя не дает. Вот бы научиться переходить в сны друг друга.
У Ацуко даже голова закружилась от открывшихся возможностей:
– Погоди, ты сказал – приборчик? Он что – маленький?
– То-то и оно.- Токида повеселел, поняв, что ему удалось удивить Ацуко.- Он как калькулятор. Главное – понять принцип, и тогда можно уменьшать его размеры до бесконечности. На днях я копался в Сети, взламывал чужие компы. Искал новинки и набрел на сервер биолаборатории какого-то института. Ну и поживился одним образцом, который сделал какой-то специалист по бионике. Я догадывался, что нечто подобное возможно, и сконструировал элементарный излучатель. С тем прототипом он способен обрабатывать что угодно. Теперь при желании можно любую вещь минимизировать хоть до бесконечности.
– Так ты говоришь о биочипах? Которые сами способны конструировать белок, так? И насколько они меньше нынешних силиконовых?
– Сто ангстремов, а по объему памяти – в десять миллионов раз больше.