Последние дни Кондора - Джеймс Грейди

На лестнице камеры захватывали только первый марш бетонных ступенек внизу и последний наверху – там, где располагался выход на крышу. Она преодолела два лестничных пролета, чувствуя, как колотится сердце. Не от подъема – перед работой она ежедневно бегала шестимильные кроссы.

Остановившись на площадке между четвертым и пятым этажом, на котором располагалась ее квартира, Фэй достала сотовый телефон, с его помощью установила контакт со своим домашним компьютером и подключилась к встроенной в него камере. Камера была синхронизирована с датчиками движения у входа в квартиру, состоявшую из гостиной и одной спальни, и у сдвижной стеклянной двери, которая отделяла спальню от балкона. Судя по показаниям приборов, в квартире было пусто. Объектив компьютерной камеры также подтвердил, что незваных гостей в жилище Фэй нет.

Она проскользнула в квартиру. Там царили полная тишина и полумрак.

Фэй посмотрела сквозь закрытую стеклянную дверь балкона на ночное небо, подсвеченное городскими огнями. Представила, что где-то там, в темноте, находится Мемориал Линкольна, Белый дом и Капитолийский холм, мимо которых она проезжала совсем недавно. А также место, где она однажды чуть не погибла.

Она нажала на выключатель на стене. Свет лампы залил пространство гостиной – диван, стулья, кофейный столик, приобретенный на какой-то гаражной распродаже, перекладину для подтягиваний, укрепленную над дверью в спальню.

Часы показывали 8:31 вечера – у нее оставалось еще двадцать девять минут.

Попробуй принять душ.

Она бросила черный плащ на спинку стула и торопливо отправилась в ванную. Зажгла свет и сбросила туфли, не мешавшие бегать и наносить удары ногами. Сняла с правого бедра кобуру с «глоком» сорокового калибра и положила ее на туалетный столик, до которого можно было легко дотянуться прямо из душа. Затем, пристроив сотовый телефон и удостоверение на раковину, она расстегнула блузку.

Под блузкой оказался черный бюстгальтер. Широкий розовый шрам, отчетливо видный в зеркале, протянулся через все туловище Фэй от центра груди к правому бедру. Брюки она расстегнула без труда: хотя со времени последней операции прошел год, она все еще предпочитала, чтобы они не охватывали ее талию слишком плотно. Когда брюки соскользнули на пол, Фэй неожиданно рассмеялась, представив, как она доказывает начальству, что носить в качестве нижнего белья черные бикини – это признак профессионализма, поскольку они не стесняют движений и в случае необходимости позволяют в любой момент нанести удар ногой под любым углом.

Сняв тонкие черные трусики, она снова посмотрела в зеркало. Черный лифчик, тонкие, но крепкие руки, плоский живот. И шрам. Шрам.

Расстегнув бюстгальтер, она тоже сбросила его на пол.

Это я.

Короткая прическа. Зеленые глаза – обычные на вид и совершенно особенные, если учесть, как они смотрят и что видят. Рот на вид тоже совершенно обыкновенный. Вот только есть слова, которые она никогда не сможет произнести. У меня нет морщин на шее, как у мамы. Пока нет, но когда-нибудь они появятся, и… Грудь, по поводу которой некоторые молодые люди думали, что она слишком маленькая. Но эти мысли появлялись у них исключительно после. Фэй почувствовала, как затвердели соски – вероятно, оттого, что в квартире было довольно прохладно.

Она включила душ на полную мощность, сделав воду максимально горячей, такой, чтобы едва можно было вытерпеть, и постаралась избавиться от мыслей о старом человеке, которого называли Кондором или Вином. Когда душевая кабина наполнилась паром, Фэй включила ледяную воду.

Затем она тщательно вытерлась белым полотенцем, повесила его на крючок, вышла из душевой кабины, надела брюки, затем блузку и застегнула ее до самого верха, на все четыре пуговицы. Расстегни верхнюю.

Черные лифчик и трусики она сунула в корзину для грязного белья. Потом зашвырнула туфли в спальню и услышала, как они, ударившись о стену, упали на пол.

Она еще раз взглянула в зеркало.

Будь собой.

Впрочем, блеск для губ, пожалуй, не будет лишним.

Подумав так, Фэй взяла тюбик с блеском и, открыв колпачок, провела им по губам. Потом нажала на клавишу выключателя, и ее отражение превратилось в смутный, едва различимый в темноте силуэт.

Прихватив удостоверение и оружие, она прошла в спальню, положила их в ящик прикроватной тумбочки и аккуратно задвинула его до самого конца.

Не думай о черном помповом ружье с пистолетной рукояткой на казенной части, которое спрятано в шкафу для одежды. И о «глоке», который совсем близко от тебя, в ящике прикроватной тумбочки. Забудь о короткоствольном револьвере тридцать восьмого калибра, который ты на всякий случай хранишь на кухне, и о девятимиллиметровой «беретте», засунутой под диванную подушку. И о ножах тоже не думай.

Ты должна сделать это голыми руками.

До девяти часов вечера оставалось девять минут.

А что, если он опоздает? Ты сделаешь из этого какие-то выводы? Что, по-твоему, это будет означать?

Она никогда не думала, что ей придется этим заниматься.

Цифровые часы на ночном столике показывали 8:53.

Оставалось семь минут.

Лампа в гостиной не столько освещала пространство комнаты, сколько наполняла его тенями. Еще немного тусклого освещения добавляла белая лампочка под металлическим абажуром, укрепленная на стене над плитой.

Время пришло. Фэй отперла внешний замок и сбросила цепочку, которая с лязгом закачалась из стороны в сторону. Потом отошла на несколько шагов и стала смотреть на незапертую деревянную входную дверь.

Ты всю жизнь ждешь, когда кто-то шагнет через порог.

Она постаралась расслабиться и дышать тихо и размеренно, используя диафрагму. И стала ждать, не глядя больше на часы.

Раздался стук в дверь. Тук-тук-тук. Три негромких, но энергичных удара костяшками пальцев.

– Входи, – произнесла она, чувствуя, как напряглись голосовые связки, и стараясь, чтобы это напряжение не передалось висящим вдоль тела рукам, в которых ничего не было.

Дверь распахнулась. Он стоял на пороге в желтом свете лампы, падающем на него из прихожей.

– Я вовремя, не так ли? – спросил гость.

– Главное, что ты здесь, – ответила Фэй, глядя на пришедшего.

Мужчина обычной внешности, возраст – чуть за тридцать. Рост шесть футов два дюйма, вес сто семьдесят семь фунтов. Рано начавшие редеть светлые волосы, симпатичное лицо, в котором присутствовало что-то орлиное, голубые глаза. Очки делали гостя немного похожим на научного работника, этакого книжного червя, однако его фигура дышала силой и ловкостью.

– Закрой за собой дверь, – сказала Фэй. – И запри ее.

Он не только запер дверь на замок, но и накинул цепочку.

Его черные туфли того типа, который обычно предпочитали работающие на государство юристы, не были начищены до блеска, однако в остальном он выглядел прекрасно. Темно-синий костюм отлично гармонировал с голубой рубашкой и красным галстуком.

Если хочешь разделаться с мужчиной в галстуке, лучше всего сначала подобраться к нему поближе – на дистанцию примерно в полтора фута. Потом улыбнись, возьми галстук в ладони и приподними, делая вид, что ты с восхищением его разглядываешь.

Затем крепко захвати его обеими руками, быстро развернись, одновременно плотно прижавшись спиной к противнику, и, наклоняясь вперед, резким движением брось его на пол через плечо. Если сделать все правильно, он скорее всего рухнет прямо перед тобой, как партнер на занятиях по дзюдо. Продолжая движение, резко прыгни согнутыми коленями ему на грудь. Даже если таким образом ты не проломишь ему грудную клетку, он все равно будет какое-то время находиться в оцепенении из-за удара при падении и сбитого дыхания. Это даст тебе возможность одной рукой затянуть узел галстука. Другой, сжав ее в кулак, следует нанести противнику удар в горло и продолжать давить ему на гортань. Его лицо покраснеет, и через семнадцать секунд, если ты не дашь ему перевести дух, он потеряет сознание, а затем умрет.

Есть и другие варианты действий. Можно резко дернуть за галстук вперед и вниз, одновременно нанося удар коленом в лицо, однако велика вероятность, что этот удар не будет достаточно сильным и точным. Существует также техника удушения сзади, но превосходство противника в силе скорее всего не даст возможности довести дело до конца.

В общем, если тебе удастся схватить его двумя руками за галстук, дело будет наполовину сделано.

– Как прошел понедельник? – спросил гость, глядя на Фэй.

– Как обычно. Ничего нового.

– По-видимому, это хорошо, – заметил он и стал смотреть, как она, ступая по полу босыми ногами, идет к нему.

Девять шагов. Восемь.

– То, что у меня есть возможность тебя увидеть, – сказал он, – делает этот день не просто хорошим, а замечательным.