Until I Die. Прежде чем я умру - Лука Каримова

Порталы стекол окружали тонкие колонны, на которых держалась острая крыша, уходящая в небо длинным крестом с золотым шаром на конце. Башенка привлекла Яна только одним – черным парапетом. Пространство между ним и окнами было ровно таким, что там можно было спокойно сесть, свесив ноги вниз.

Вдалеке грянул гром и только сейчас ангел почувствовал приближающуюся грозу. В воздухе запахло дождем: «Стоит попробовать туда взобраться, но позже, когда совсем стемнеет» – было нецелесообразно привлекать к себе лишнее внимание.

Рядом с мертвым деревом, ангел заметил разбитые ступени лестницы, надеясь увидеть что-то интересное, ангел быстро пошел к ним, но резко остановился, видя, что у подножия лестницы нет ничего, кроме стальной двери в стене и клочка земли, поросшего высокой травой. Выше «пустыря», в прыжке от лестницы, была отвесная стена, на которую Ян и запрыгнул. Кирпичная крошка зашуршала под подошвами его кед. Бредя вдоль края стены, ангел с тоской смотрел вниз: расстояние было примерно в пять или шесть этажей: «Упади отсюда, точно шею свернешь…» – сделал он вывод, возвращаясь на твердую землю.

Как раз в этот момент небо расчертило несколько серебристых молний, и хлынул сильный дождь. Ян быстро покинул территорию «Кармелит», перебежав дорогу и шлепая по лужицам вдоль дома.

Вернувшись в пустую квартиру промокшим до нитки, он быстро направился в горячий душ. Высушив волосы и смахнув с себя влагу полотенцем, он переоделся в домашнюю одежду. Сидя на кухне и жуя остатки утреннего пиршества, ангел с умиротворением смотрел, как за окном льет дождь. Капли перетекали в струйки, стекающие по чистой поверхности стекла, завораживая взгляд. Впрочем, огонь, привлекал его гораздо больше, чем созерцание водной стихии.

Убрав посуду в раковину, Ян ушел в свою комнату немного вздремнуть. Он проспал около трех часов, пока его не разбудила вибрация будильника на мобильном. Уткнувшись в подушку, ангел вдруг понял, что ему давно никто не готовил завтраки, не заботился, как это делала Анжелика. Женщина смутно напомнила его собственную мать, образ которой стерся из памяти: «Она не дожила до того дня, когда я закончил обучение. Не видела, как высоко я поднялся и упал. Не смогла меня поддержать. А я даже не могу вспомнить, как она выглядела…» – ему стало невероятно тоскливо, но он тут же себя одернул, – «Хватит предаваться унынию, нужно пойти и развеяться».

Ян всегда отличался от других ангелов. Он был подвержен быстрой смене настроения, от которого зависели его дальнейшие слова и действия. Обладал собственным видением Света и Тьмы, которое никто из Старших архангелов не мог изменить или принять. Ангел знал, что хорошо, а что плохо. Мог прекрасно выполнять свои обязанности как Хранителя, но не выполнял, оправдывая себя тем, что если он, как другие будет трястись над своим подопечным, тот никогда не сможет самостоятельно идти по жизни и прочно встать на путь истинный.

Переодевшись во все черное, чтобы стать незаметным для людского глаза. Ян покинул квартиру. Оказавшись на улице, он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. После прошедшего дождя он уловил запах влаги, скошенной травы и костра: «Проклятье! Я так не смогу ее найти, нужно забраться повыше, чтобы меня ничего не отвлекало». Быстрым шагом, он дошел до крепости: в такой поздний час на воротах висели замки, отсекая возможность попасть на территорию: «По кирпичным стенам, без единого выступа, не так-то просто взобраться на купол» – воровато осмотревшись по сторонам, распахнул крылья и разбежавшись, подпрыгнул вверх. Подошва кед зашуршала по стене, как если бы он просто шел по ней.

Оказавшись наверху, ангел довольно улыбнулся, стряхивая кирпичную крошку с джинсов. Темнота и черные вещи, прекрасно скрывали его от окружающих. Обогнув стену с западной стороны, Ян совершил еще один прыжок, оказавшись уже на куполе. Здесь, сидя на парапете, он мог спокойно сосредоточиться, отдавшись на волю собственной интуиции. «Аромат яблочной ауры подскажет мне местонахождение девушки…» — взгляд серо-голубых глаз, блуждал по окрестным местам, следя за течением реки Гнилопять, которая уходила в сторону «Красной горы», скрываясь за холмами: «Нет, я не чувствую ее там…» – он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. В голове прорисовалась карта города с ее районами, улицами и дорогами: «Улицы Володарская, Чудновская. Нет! И это тоже не то, попробую по Житомирской…». Перед глазами возникли пятиэтажки, а затем ангел углубился в череду узких улочек: «Улицы Русская, Урожайная, Чапаева… сколько же их!» – дернул головой вправо, так что шея неприятно хрустнула, и тут уловил тонкую нить знакомого аромата. Мысленно, он шел по улице Сабурова, пока не оказался перед домом номер девятнадцать, вокруг которого витала полупрозрачная женская аура: «Нашел!» — возликовал ангел.

Его наполовину белоснежные крылья раскрылись. Скользнул тяжелым взглядом по черным перьям: «Так я расплачиваюсь за то, чтобы оставаться таким, какой я есть…» – он подпрыгнул, оказавшись среди просторов звездного неба. Упругий ветер приятно толкнул Яна в грудь, и он воспарил над землей.

Подобно нити Ариадны, яблочный аромат вел за собой, увлекая к нужному дому. Ян прошептал заклинание, сделав себя невидимым, и опустился на блестящую, после дождя крышу. Из-за тучи вышла жёлтая, как головка сыра, большая луна, осветившая окна-витражи на втором этаже. Дом, в котором жила девушка, был построен из белого камня и покрыт синей черепицей.

Дом этот отличался от своих соседей, сделанных из красного кирпича со старыми, поросшими мхом серыми крышами, с торчащими из земли заборами, скрипучие калитки которых давно нуждались в смазке петель. Участок дома номер девятнадцать, был окружен белой, кирпичной стеной, защищающей дом от любопытных соседей. Кованые железные ворота, с такой же калиткой не давали ни одному вору забраться внутрь.

На ухоженном газоне, росли молодые яблони и вишни. Трава под деревьями поблескивала от выпавшей росы, а с реки тянуло болотом. В воздухе витали сырость и туман. Окна комнат второго этажа, выходили на задний двор. Где были разбиты небольшие овощные грядки и воздвигнуты две теплицы. Вдоль каменных дорожек расстелились фиалки и благоухающая мята.

«Это должна быть ее комната» стараясь быть как можно тише, Ян съехал по скрипучей черепице и, схватившись за водосточную трубу, спрыгнул на открытый балкон. Под ногами он увидел несколько разбросанных подушек, на которых чуть не поскользнулся, и чудом не уронил стоящую на кованом столике вазу с розами. От алых бутонов отделилось несколько лепестков, и они упали на пол. Рядом с балконной дверью, были установлены деревянные полки, уставленные толстыми свечами.

«А здесь уютно, но если сидеть, для меня будет узковато, нельзя вытянуть ноги…» – он скользнул взглядом по железной решетке с орнаментом. Вначале Ян сидел в полной темноте, пока не увидел тонкую полоску света, появившуюся под дверью комнаты. Скрип ручки, и в спальне зажегся светильник. Белесый тюль мешал рассмотреть все детали, но когда дверь открылась и внутрь вошла хозяйка, Ян замер.

Девичье тело было обернуто полотенцем, спутанные, мокрые после душа волосы забавно торчали в разные стороны. Девушка открыла балконную дверь и впустила прохладный ночной воздух внутрь.

Полотенце она повесила на открытой дверце шкафа, а сама бродила по комнате, приводя себя в порядок: ее пальцы скользили по нежной коже, втирая в нее крем, затем она сушила феном волосы. Ян сидела на балконе, прижавшись спиной к холодной стене и наблюдая за ней. Ветер всколыхнул тюль, дав ангелу возможность, разглядеть тонкие черты женского лица, все изгибы стройного, пропорционального тела, изящную шею и короткостриженый затылок. Но все, что сейчас представляло для Яна реальный интерес – это яблочный аромат «Странно, но обычные люди так не пахнут…». Девушка быстро причесала волосы и оделась. Еще несколько минут она водила кисточками для макияжа по своему личику, после чего покинула комнату. Свет в спальне погас, погрузив ее во мрак.

Ян вовремя выглянул с балкона в сторону железных ворот: «Пошла гулять…» – ангел взмахнул крыльями и оказался в небе. С высоты птичьего полета, освещаемый лунным светом, он прекрасно видел дорогу, по которой шла девушка. Как только она подошла к белой высотке общежития, Ян опустился на землю по близости. Дальше он шел пешком, оставляя приличное расстояние между собой и девушкой.

«Миновали рынок, теперь идем в сторону парка, как же ей не страшно бродить одной по такому темному месту…» – в парке действительно было темно из-за высоких деревьев, закрывших звездное небо пышными кронами. Половина фонарей не работала, а те что горели противным желтым светом, работали лишь в людных местах у кафе и лавочек, где толпилась молодежь.