Запрещённый приём (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей

Он кивнул и обнял меня.

— Спасибо.

— Не за что. — Ответила я, обнимая его в ответ.

Помощница Фрэнки открыла дверь камеры. Я вышла наружу и резко выдохнула. Я часто бывала на волосок от смерти, но не так — не под дулом у своих коллег.

— Никогда не видела, чтобы Дюк настолько терял самообладание. — Сказала Фрэнки, запирая за мной дверь.

— Я тоже. — Подтвердил Ньюман.

Я начала собирать свой арсенал, разбросанный по полу. Фрэнки нужны были свободные руки, так что она просто побросала мои пушки на пол. Я вернула на место все свое оружие, заодно проверив, что в девятимиллиметровом все пули на месте. Ты всегда думаешь, что пистолет заряжен, как будто в твое отсутствие фея боеприпасов позаботиться о полном магазине, но я старалась проверять свои стволы перед тем, как возвращать их на место.

— Ледук потерял кого-то во время нападения оборотня? — Спросила я.

— Нет, насколько мне известно. — Ответил Ньюман и посмотрел на помощницу шерифа. — А ты об этом что-нибудь знаешь, Фрэнки? У Дюка есть паршивая история из прошлого, связанная с кем-то из сверхъестественных граждан?

Она покачала головой.

— Нет, ничего такого, что заставило бы его… Мне так жаль, маршал Блейк.

— Может, у него дома проблемы? Может быть какой-то другой источник стресса. — Предположила я.

— Ну, все знают про Лайлу, его дочь. Она тяжело больна.

— Она умирает. — Сказал Ньюман. — Какая-то редкая форма рака.

— Это ужасно, и я бы сказала, что это достаточный стресс для шерифа.

— Лайла больна уже больше двух лет. — Заметила Фрэнки. — Насколько мне известно, внезапных ухудшений в последнее время не наблюдалось.

— А он бы вам о них рассказал? — Спросила я.

Фрэнки уставилась в пол, размышляя, потом подняла глаза на меня.

— Думаю, да, но теперь я уже не уверена.

— Дядя Рэй помогал им с медицинскими счетами. — Внезапно подал голос Бобби.

Мы обернулись к нему так, будто он появился в камере, как по волшебству. Звучит странно, учитывая, как близка я была к тому, чтобы схватить из-за него пулю, но как только дверь клетки захлопнулась, он снова стал для меня обычным заключенным. Мне было не по себе от того, что он так быстро перескочил обратно в эту категорию. Может, я уже слишком долго на этой работе?

— Лайлу лечили по страховке, которую получал Дюк.

— А что если бы он перестал получать страховку, которую оплачивал Рэй?

— Я не знаю. — Ответил Бобби. — Полагаю, что… что Лайла бы умерла. — Он говорил так, словно действительно переживает по этому поводу, и до меня дошло, что он мог знать ее всю свою жизнь.

— Она и так умирает. — Заметил Ньюман.

— Но без надлежащего лечения она умрет быстро… очень быстро. — Сказал Бобби.

— Сколько ей лет? — Спросила я.

— Двадцать-двадцать один. — Ответил Бобби. Он сидело на краю койки, завернувшись в одеяло.

— Ей двадцать один. — Сказала Фрэнки.

— Значит, тот, кто убил Рэя Маршана, фактически убил дочь шерифа. — Сделала вывод я.

— Полагаю, для Дюка это так. — Сказал Ньюман.

— Ну блядь. — Сказала я.

— Ага.

— Сходи проверь, где он там и в каком он состоянии. — Сказал Ньюман помощнице шерифа.

Фрэнки покачала головой.

— У нас тут мало полицейских, но мы все профессионалы. Дюк не раз это подтверждал. Он велел мне охранять пленника, и пока он не изменит свой приказ, я останусь здесь. Я знаю, что вы думаете, будто он сорвался, и, может, так оно и есть, но пока я не знаю этого наверняка, я останусь на своем посту.

— Должно быть, он хороший человек, раз вы так ему преданы. — Заметила я.

— Так и есть. Я надеюсь, что вы увидите, насколько он хороший коп, и не станете судить его только по тому, что видели в последние минуты.

— Я тоже на это надеюсь.

— Что ж. — Устало вздохнул Ньюман. — Мы сходим проверим, как там Дюк, а после поедем на место преступления.

— Не говорите ему, что я рассказал вам, что дядя Рэй оплачивал лечение Лайлы. — Попросил Бобби. — Дюк ненавидел себя за то, что брал эти деньги.

— Ты серьезно переживаешь за его гордость после того, как он чуть не убил тебя? — Удивилась я.

— Он был шерифом в этом городе сколько я себя помню.

— Он хороший человек. — Сказала Фрэнки.

— Никто не должен хоронить своего ребенка. Так мне сказал дядя Рэй, когда мы с Джоши разговаривали об этом у нас дома.

Я набрала побольше воздуха в легкие и медленно выдохнула, переводя взгляд с одного из присутствующих на другого. Мой взгляд остановился на Ньюмане, и он ответил на мой незаданный вопрос.

— Да, до этой минуты я мог с уверенностью сказать, что Дюк — хороший человек, хороший коп, хороший муж и хороший отец.

— Тогда пойдем и найдем его. Он вроде собирался отвезти нас на место убийства.

— Я могу нас отвезти, Анита.

Я покачала головой.

— Я хочу, чтобы это был Дюк. Так мы сможем приглядывать за ним.

— Пока я на посту, никто не убьет заключенного. — Сказала Фрэнки.

Я посмотрела на нее, изучая ее лицо.

— Значит, если Дюк вернется и вновь попытается убить Бобби, вы будете стрелять, чтобы защитить своего пленника?

Она кивнула.

— Это моя работа. — Ее голос звучал уверенно, но в глазах мелькнула тень сомнения.

— Может, так оно и будет, но давайте постараемся сделать все, чтобы вам не пришлось оказаться в такой ситуации.

Она выдохнула и будто какой-то груз свалился с ее плеч.

— Я ценю вашу поддержку, маршал Блейк.

— Я бы тоже это сделала, будь я на вашем месте.

Ньюман убрал пушку в кобуру и направился к выходу.

— Пойдем найдем Дюка.

Я повернулась так, чтобы Фрэнки не видела мою правую руку, потому что в ней у меня был пистолет. Опасность, может, и миновала, но мне не понравилось быть под прицелом у Ледука. Он мог быть хорошим человеком, но даже хорошего человека можно довести до ручки.

6

Дюк стоял на улице, привалившись к своему большому внедорожнику. Я почувствовала горький запах сигарет еще до того, как ярко-оранжевый огонек мелькнул в облаке дыма. Шериф отточенным движением пальцев швырнул сигарету в сторону дороги.

— Я бросил курить двадцать лет назад, но это как езда на велосипеде. — Он выудил из кармана пачку мятных леденцов и отправил несколько конфет себе в рот.

Ньюман подошел к нему с таким видом, будто ничего не случилось. Я держалась позади него, прижимая ствол к своему бедру. Ледук казался достаточно спокойным, чтобы пушка могла отправиться назад в кобуру, но было бы глупо делать это у него на виду.

— Неплохо шкеритесь с пушкой у бедра, Блейк.

— Хуже, чем я думала. — Ответила я и перестроилась в более свободную стойку. Я встала позади Ньюмана, держа пистолет дулом к земле. Я старалась держаться на расстоянии от Ледука. Пушки хороши, когда между вами есть дистанция, но в ближнем бою все превращается в рукопашную. Драться за пистолет — это всегда плохая идея. Я старалась избегать такого расклада.

— Я просто стреляный воробей, Блейк. Я много всего повидал и знаю, о чем говорю.

Он больше не называл меня по имени. Куда проще застрелить Блейк, чем Аниту. Если вы думаете, что имена ничего не значат, попробуйте навести ствол на незнакомца. Выстрелить будет легко. Но дайте им шанс сказать: «Эй, я Джимми» или «Арман», или «Густав», и нажать на спусковой крючок будет куда сложнее. Ледук понимал, как близко он подошел к краю, и сам старался держаться подальше — от меня и от того эмоционального дерьма, которое клубилось внутри него. Мне было жаль его и его дочь, но не настолько, чтобы простить и забыть то, что между нами произошло.

Он предложил нам с Ньюманом мятные леденцы, но мы оба покачали головами. Ледук выглядел абсолютно спокойным. Перемена настроения была настолько резкой, что казалась почти невозможной, но я видела других офицеров, военных, спасателей — для них резко успокаиваться после эмоциональной вспышки вполне нормально. Здорово ли это — вот так резко перескакивать из одного состояния в другое? Нет, но иногда это единственный способ собраться и продолжить делать свою работу. Когда такие люди не могут держать себя в руках, мы теряем кучу жизней.