Мой Мастер - BlondinkO

* * *

- Он вошел в полное наследие во время битвы и не смог самостоятельно справится с ним, - Нарцисса вложила в руки Гермионы кружку с горячим отваром трав. - Драко входил в полное наследие два года назад. Тоже не при лучших обстоятельствах. Но с ним рядом был Люциус, который поддержал и направил. А на Гарри свалилось всё и сразу. Я удивляюсь, как он смог совладать с собой и уйти в с`атор.

- Где он сейчас? - Гермиона обеспокоенно вглядывалась в безмятежные голубые глаза Нарциссы.

- Я не знаю… - Цисси задумчиво посмотрела в сад за окном, - могу только предполагать.

- Скажите… мы переживаем. Миссис Уизли с ума сходит. Тем более, что мы с Роном не можем внятно ей объяснить, что происходит.

- Даже если я скажу, вы не сможете добраться туда. У Люциуса было поместье в Карпатах. Я думаю, Гарри укрылся там. В последнее своё письмо он вложил цветок аконита. Как раз там были аконитовые поля.

- Может быть, вы сможете его навестить, - Гермиона робко улыбнулась. Ей было непривычно видеть Нарциссу такой спокойной и доброжелательной.

- Я? Нет, Гермиона. Я не могу.

- Но почему? Вы же тоже переживаете! Это же видно.

Нарцисса грустно улыбнулась и с сочувствием посмотрела на сидящую напротив Гермиону, сгоравшую от беспокойства и нетерпения. Глупый ребёнок…

- Гермиона, он не человек. Ему сейчас никто не нужен. Эльфы переживают своё горе в одиночестве. Появись я там, и он воспримет это, как личное оскорбление…

- Ну, как же так? Он ведь один. Со своими переживаниями! Ему нужно помочь. Поддержать!

Нарцисса нахмурилась. Согласившись встретиться с Гермионой, она надеялась убедить её оставить Гарри в покое, перестать забрасывать его письмами и вопилерами.

- Глупое ты дитя! - Гермиона удивленно дёрнулась от звука её строгого голоса, - Оставь его в покое. Он сам придёт к вам, когда сочтёт свой траур оконченным. Люциус был для него больше, чем

Мастер, и сейчас всё, что необходимо Гарри - это покой и одиночество.

- Я не понимаю, - Гермиона ссутулилась и опустила взгляд на собственные колени.

Нарциссе стало жаль её, и она мягче добавила:

- Ты же знаешь, что их связывало не только наследие и ученичество?

Гермиона покраснела и чуть слышно ответила:

- Я догадывалась. По обрывкам слов, по его глазам, когда он говорил о Мастере. Но я никому не говорила. Рон бы не понял…

- Он потерял не только наставника. Он потерял того единственного, с кем мог быть вместе. Наследие не даст ему еще одну возможность создать с кем-либо союз. Люциус был его… - Нарцисса умолкла, пытаясь подобрать правильное определение. Всё же у эльфов отсутствовало такое понятие, как любовь. Даже в эльфийском языке не было слов «любить», «любовник», - … партнёром. Напарником. Это сложно объяснить, Гермиона. Прожив много лет с ними, это осталось выше моего понимания. Это не любовная связь… Это - нечто большее.

Гермиона отставила кружку и устало закрыла лицо руками:

- Помогите нам! Мы все с ума сходим. Рон ни есть, ни спать не может. Ведь последний раз он видел Гарри несколько месяцев назад, во время битвы. И эта встреча была не самой лучшей.

- Скажи Рону, что Гарри сам придёт к нему, когда сочтет нужным. Тем более, если я не ошибаюсь, он присылал вам свои извинения.

Гермиона кивнула:

- Да. Только от них стало не лучше. Он словно прощался с нами и просил простить его за всё.

- Если эльф просит прощения, вы можете успокоиться. Они слишком гордые, чтобы признавать свои ошибки. Значит, вы по настоящему ему дороги. - Нарцисса вновь грустно улыбнулась, разглядывая Гермиону. - Остановитесь. Успокойтесь. И ждите.

* * *

Гарри жил в этом доме несколько месяцев. Удобно расположенное, укрытое с одной стороны труднопроходимой горной местностью, с другой - ядовитыми аконитовыми полями маленькое поместье стало идеальным убежищем от всего мира. Спрятавшись там от всех и вся, Гарри не смог скрыться от себя самого. Сам дом напоминал ему о потере. Он был наполнен воспоминаниями. Здесь он провёл с Люциусом месяц после смерти Дамблдора.

Дни Гарри проходили однообразно и тоскливо, но он и не стремился отвлечься от своего горя и тоски. Он перестал пользоваться человеческой магией, полностью перейдя к эльфийской. Не заботился о том, чтобы скрыть свою истинную внешность и выходил из дома, даже не накидывая на себя плащ. Бродил по низким, неверным скалам, готовым осыпаться каменной крошкой в любой момент, забредал в аконитовые поля и проводил там часы, ложась прямо в ядовитые цветы, и рассматривал серое неприветливое небо.

Единственного, кого он пускал к себе, был Драко. Собрату он не мог отказать в доступе к дому. Тем более, Драко не досаждал ему разговорами, лишь молча находился рядом. Бывали дни, когда они не произносили ни единого слова. Близость другого эльфа вызывала термоядерную смесь эмоций. С одной стороны хотелось вывести его, вынудить вступить в схватку. С другой… Гарри чувствовал острую необходимость в его присутствии, словно его близость приглушала боль и отчаяние, давала глоток воздуха и короткую передышку между болевыми спазмами.

Самым трудным для Гарри стали вечера и ночи. Практически каждый раз, как солнце скрывалось за горизонтом, его окружали призраки. Он видел и слышал собственных демонов, сводивших с ума. Они рвали и драли его на части.

- Узнаешь нас? Это ты от нас, как от чумы, бегал! - ехидно выговаривали они в самые уши детскими голосами дружков Дадли, тех самых, что издевались над ним в маггловской школе.

- Покажи, Поттер! Покажи фокус! Ты совсем один, и Мастер твой не придёт на помощь! Ты - слабак! Поттер, ты - слабак!

Тут же их сменяли подростковые ломкие голоса слизеринцев и когтевранцев, не дававших ему проходу в Хогвартсе:

- Ты теперь великий! Ты теперь сильный! Но от нас тебе никуда не деться. Ты один, и брат твой не придёт на помощь! Ты - слабак! Поттер, ты - слабак!

Голоса смешивались, становились громче голоса взрослых людей, погибших в прошедшей войне. Тонкс, Люпин, Фред, Снейп, Сириус…

- Мы - твои страхи. Мы - твоя мука. Мы - твоя память. Ты не помог нам. Не спас. Ты один, и никто не придёт на помощь. Ты - слабак! Поттер, ты - слабак!

Сливались в ровный хор:

- Ты один, Поттер. Никто тебе не поможет. Даже твоё наследие не подчиняется тебе! Ты - слабак! Поттер, ты - слабак!

Не в силах больше выносить еженощные пытки, Гарри написал Нарциссе, надеясь, что она поможет понять, что с ним происходит. Нарцисса ответила быстро. Она объяснила его состояние тем, что он потерял Мастера, потерял своего партнёра. Сам вошел в наследие, без поддержки и совета старшего. Скорее всего, через ночные видения и страхи его собственная магия выплёскивала всё пережитое самим Гарри. Нужно было ждать и крепиться. Если бы Люциус сейчас был рядом, то всё проходило бы намного легче и мягче. Всё же полное принятие наследия происходит не за несколько часов или суток. Меняется и перестраивается всё. И тело, и душа, и дух. А это не может пройти бесследно для переживающего перерождение человека в эльфа. Люциус смог бы снять страхи и тоску. Но его нет, и Гарри нужно справляться самому.

Гарри сцепил зубы и терпел. Другого выхода у него не оставалось. Он стал много тренироваться. Проводя по двенадцать часов с мечом. Не щадя себя, загонял собственное тело до изнеможения. И страхи отступали. Голоса становились тише и постепенно сменялись видениями Люциуса, который смотрел на Гарри, улыбаясь:

- Я с тобой. Я рядом. Оглядись вокруг, и ты найдёшь путь ко мне. Я жду тебя. И буду ждать столько, сколько потребуется.

После первого такого видения Гарри не смог уснуть. Он лихорадочно метался по дому. Ворвался в бывшую спальню Люциуса и перерыл все его вещи в надежде найти хоть что-нибудь, что мог оставить для него Мастер. Но не было там ничего, что могло бы подсказать Гарри, как ему жить дальше одному. Без своего Мастера.

Так несколько месяцев превратились в целый год. Его оставили в покое. Больше не писали и не дёргали вопилерами. Ночные демоны появлялись всё реже и реже. Гарри наконец смог возвращаться в человеческое обличье и взял под полный контроль свои новый разум и восприятие мира. Теперь он чувствовал все гораздо острее. Он видел и слышал намного больше, чем раньше. Драко стал восприниматься им как собрат. Агрессия ушла, оставив лишь стремление защищать и заботиться о таком же единственном существе, как и он. Он больше не испытывал болезненного чувства соперничества к Драко. Единственным, что осталось прежним, это тоска и боль о Мастере. Гарри по-прежнему не мог смирится с его смертью. Но он привык к постоянной ноющей тоске в груди.

Впервые за весь этот жуткий год появилось желание навестить друзей. Гермиону и Рона. Семейство Уизли. Нарциссу. Прекрасно отдавая себе отчет, что они могут не принять его, Гарри решил для себя, что хотя бы появиться и увидеть их ему необходимо. В это же время он получил письмо от семейного нотариуса Малфоев. Тот просил явиться к нему через две недели для того, чтобы выслушать последнюю волю Люциуса Малфоя. Прочитав послание, Гарри на сутки ушел в с'атор. Осознанно загнал себя в транс. Слишком болезненным для него оказалось очередное реальное напоминание о смерти Мастера.