Возвращение в Аланар - Татьяна Форш

— А ты сама откуда?

— Я? А-а, ну-у… этот, город… как его? Далеко-далеко на юге!

— Ты не знаешь названия своего города? — фыркнул гном.

— Маленькая совсем была, когда оттуда уехала, вот и забыла!

Гном недоверчиво хмыкнул.

— Ох, что-то ты мне девушка не договариваешь! Ладно, пошли к пещере. Че в потемках лясы-то точить? Там и поговорим.

Я обрадовано кивнула. Чудненько! Будем надеяться, что он напьется эля и уснет! Не хочется мне посвящать первого встречного в свою биографию.

Подъем оказался достаточно легким. Мы словно по ступеням взобрались к небольшой ровной площадке у чернеющего зева. Гном, дождавшись меня, первым исчез в темноте пещеры. Помявшись на пороге, я шагнула следом.

Обступившая меня темнота была абсолютной. Где-то в стороне и словно внизу пыхтел гном. Ощущение полной слепоты обездвиживало, вселяя в сердце неуверенность и какую-то апатию. Недолго думая я прищелкнула пальцами, и под потолком закачался маленький шарик, ярким светом резанувший по глазам. Проморгавшись, я огляделась.

Пещерка была небольшая, уютная с немного покатым полом. У дальней стены радовал глаз сложенный из камней очаг полный дров, а у стены кучей была свалено свежее сено. Внизу, метрах в трех от меня, Крендин потрошил рюкзак на предмет огнива.

Гном подслеповато покосился на парящий в воздухе шарик, подошел к очагу и, усевшись на корточки, стал разжигать огонь. Когда поленья весело занялись, мы упали на сено, с наслаждением вытянув гудящие ноги.

— Господи! Как мало нужно для счастья в этой жизни! — простонала я, снимая наколдованные сапоги.

— Угу! — поддакнул гном. — Еще бы чего-нибудь съесть!

Я погрустнела.

— Да, не отказалась бы, но извини, ты и сам видел, как я колдую! Хочешь хлеба с привкусом сена? Но утром за последствия не ручаюсь.

Гном отрицательно помотал головой.

— Скорее нет, чем да! Кстати, у меня же есть эль! — и полез в мешок.

— Да, ты уже говорил! — Я мрачно покосилась на него. Надеюсь он не буйный.

Меж тем Крендин нащупав, с радостным видом выудил из мешка внушительную пузатую, примерно литра на три, темную бутыль.

— Ты будешь?

Я пожала плечами.

— Может потом?

— Ну, как хочешь, — он, вытащив зубами пробку, надолго присосался к пойлу.

Выдув половину, он рыгнул, вытер губы тыльной стороной ладони, и снова протянул мне бутылку.

— На! Хоть голод заглушит.

Я, с сомнением оглядев плещущуюся жидкость, брезгливо качнула головой.

— Веришь, что-то не хочется!

Гном, обиженно дернув плечом, снова приложился к бутылке. Отпив еще с пол-литра, он с наслажденьем выдохнул, поставил изрядно опустевшую бутыль рядом, заткнул пробкой и исподлобья уставился на меня.

— Что? — я почувствовала себя довольно неуютно под его пристальным взглядом.

— Ну и когда ты мне все расскажешь?

— Что — все? — самое лучшее в такой ситуации прикинуться идиоткой. — Я тебе вроде бы все рассказала.

Гном не сводя с меня глаз, качнул головой.

— Кто ты такая, Тайна?

Раздраженно дернув плечом, я опустила глаза.

— Какая разница? Для тебя я всего лишь попутчица и только. Доведешь меня до Златогорья и прости, прощай!

— Угу! — гном наконец-то отвел глаза, бревнышком пошевелил дрова и недовольно буркнул. — Только почему-то весь этот день меня мучает чувство, что я тебе должен помогать. Не объяснишь, почему?

— Ну-у-у… — задумалась я. — Может у тебя высокие жизненные принципы? Может, ты помогаешь всем голым и босым девушкам?

— Ха! Да на кой мне нужны такие заботы? С другими голыми и босыми девушками я бы уже давно все выяснил. И жизненные принципы у меня сводятся к одному. Да — да, нет — нет, и разошлись пути дорожки, а с тобой, я ношусь как с золотым самородком!

Нет, в принципе паренек не глупый, но раскрываться перед ним я пока не хотела. Мало ли? Желая отбить у него на сегодня охоту продолжать этот разговор, я, скорчив брезгливую физиономию, нагло начала.

— Фу-у! Ты, как и все мужики думаешь только одним местом! Видать надоели гномьи тетки, вот и строишь передо мной воплощенную заботу! А в принципе, ты не сильно ошибся! Я самородок и есть, а на счет помощи… — я многозначительно помолчала, — так топор между ног я думаю веское побуждение к полезным действиям! Ты, крендель, меня просто боишься!

Я с вызовом посмотрела ему в глаза. Он ответил мне долгим, заставляющим стыдливо опустить глаза в пол, взглядом и решительно качнул головой.

— Крендин! — поправил он и пояснил. — Я тебя не боюсь, я тобою восхищаюсь, а это разные побудительные чувства. Но ничто мне не помешает утром уйти, оставив тебя здесь одну.

— Но ты ведь не уйдешь? — заволновалась я.

— Не уйду! — согласился гном и опять приложился к бутылке. Затем бережно поставил ее рядом и попросил. — Ну, расскажи хоть что-нибудь более похожее на правду?

Вздохнув, я посмотрела на огонь.

— Да нечего рассказывать! Все очень просто. Я действительно потерялась. А иду в город гномов, чтобы найти там Лендина и попросить его помочь мне кое-кого найти. Вот и все!

Гном кашлянул.

— Ну да! Тут ты права, кое-кого найти бы не помешало! Без кое-кого скоро война начнется или может еще чего похуже!

Я с подозрением покосилась на него.

— О чем это ты?

Крендин не отвечая, снова приложился к элю. Здорово опустошив бутылку, поднял на меня усталый взгляд.

— С возвращением, Великая!

Я опешила.

— Так… так ты все знал?!

— Догадался, — буркнул гном, — особенно по твоим талантам и некоторым словам. Вначале думал ты — Светлая, а потом гляжу — не, вроде не та! Да еще твои глаза. И то, что ты все о прошлом спрашивала. Правда, не знал, что Велиандр тебя магии обучил.

— Сама не знала! — вздохнула я.

Вот блин! Конспиратор из меня еще тот! Даже этот парниш понял, кто есть кто!

— Да ладно! Магия — штука нужная, в хозяйстве сгодится. Не трусь, прорвемся! — гном, уже изрядно опьянев, выпалил мне эту ободряющую ахинею и, опустошив бутылку, сонно попросил. — Ты, ежели спать не хочешь, посторожи пока, а как захочешь — толкни, я тебя сменю!

Улыбнувшись, он свернулся калачиком у очага, и, засунув под щеку ладони, раскатисто захрапел. Я очнулась от тяжких мыслей. Немного посидев, подошла к выходу, вдохнув полной грудью свежий горный воздух.

Легкая прохлада волной ткнулась в босые ноги. Чуть зазнобило, но мне не хотелось в душную жару нашего временного пристанища. Привалившись к стене, я уселась у входа, настороженно прислушиваясь к звукам гор. Небо заволокли тучи, и от того стало еще темнее. Позволив затянуть себя трясине воспоминаний, я не заметно задремала.