Стая - Алесто Нойманн

бросаюсь вперед и одним мощным ударом сбиваю с ног бросившегося на меня громилу. Резкого удара в морду хватает, чтобы отправить его в нокаут. Кто-то пытается обхватить меня со спины, но я отталкиваюсь ногами и взмываю в воздух, вырвавшись из хватки и перекувырнувшись так, чтобы оказаться у обидчика за спиной. Крепкий удар по башке, и второй вояка повалился к своему товарищу. Они даже выстрелить не успевают. Правильно — Вал только что превратила дробовик в гнутый калачик, и они в них резко разочаровались.

Оборачиваюсь назад и ухмыляюсь в темноту. Еще двое бандитов валялись как мешки с цементом — Рихтенгоф разошлась не на шутку.

Вампир стояла поодаль, заломив руку командиру отряда и крепко прижав его к пыльной дороге.

— Кому мы понадобились и зачем? — тихо спрашивает Вал и слегка тянет руку наемника на себя.

— Пошла ты! — Громила брыкается, храбро размазывая слюни по всей дороге.

— Ответ неверный. — Рихтенгоф поудобнее упирается ботинком в спину командира и наклоняется вперед.

— Тупая тварь… А-А-А-А!

Оглушительный вопль катится по лесу громовым рокотом. Я морщусь и слегка потряхиваю мизинцем, прижав его к уху. Мы никогда не связываемся с людьми и не выпячиваем свою сверхъестественную крутость. Но этих, кажется, предупреждали. И вполне вежливо.

— Я потянула ровно в полсилы, — полушепотом говорит Вал. — Еще раз назовешь меня тварью и узнаешь, что такое плечевой сустав, натянутый на затылок. Отвечай на вопрос.

Вояка громко сопит, внимательно вслушиваясь в слова вампира, но не желая идти нам навстречу. Это начинало раздражать.

— Кто нас заказал? — нетерпеливо рявкаю я.

Командир дергается на пыльной дороге, словно рыба, выброшенная на берег.

— Обычно я не калечу людей, но для тебя сделаю исключение. Считаю до трех. — Вампир крепче упирается ботинком в спину бандита. — Раз…

— Ладно-ладно! — кричит громила, задергавшись от страха. — Джон Уоллес! Он заплатил нам за слежку! Я думал, что смогу взять вас живыми и привезти ему.

— Зачем ему это?

— Не знаю! Честное слово!

— А если я дерну?

— Клянусь! — вопит он. — Я ничего не знаю!

Он замолкает — Вал только что с силой приложила его лицом о пыльную землю. Повисает вязкая тишина, и я снова морщусь.

— Грохнула? — Присаживаюсь на корточки, вглядываясь в лицо громилы.

— Руки еще марать. — Вампир отряхивает рубашку и брюки от налипшей дорожной пыли. — Пускай очнется и подумает над своим поведением.

— А лучше бы грохнула.

— Слушай, он больше к нам на выстрел не подойдет, — устало отвечает Вал. — Какой в этом смысл?

— Ты права. Сбежит, теряя ботинки, в соседний штат. — Я снова наклоняюсь к нему. — Сам ты тварь, понял?!

Он, конечно, ничего не отвечает — лежит себе без сознания кульком. Вал еще раз наклоняется к нему, чтобы сорвать связку ключей с кожаного ремня. Ловко подбросив их в руке, направляется к застывшим на дороге черным автомобилям.

— Давай посмотрим, что у них с собой. Может, поймем, зачем мы Уоллесу.

Рихтенгоф открывает самую большую машину и забирается внутрь. Я обхожу внедорожник по кругу, прикидывая, сколько Уоллес вбухал денег на то, чтобы закупить таких бронированных монстров.

— Этот продавец нас сдал, — говорю я и облокачиваюсь на открытую дверцу.

— Ага. — Вал роется в бардачке внедорожника. — Шпионские игры какие-то. По этой дороге только мы и ездим. Зачем тогда фокусы с ручкой? Ждали делегацию?

— Спорим, этот придурок придумал. — Я усмехаюсь, глянув в сторону наемника, который оказался очень несговорчивым. — Меня другое волнует. Уоллесу-то мы зачем?

— Понятия не имею, — бормочет вампир.

— Вот урод. — Я пинаю ногой мелкий камешек, и тот отскакивает к соседней машине. — Придумал же себе что-то. И как узнать?

— Выясним сами. — Вальтерия с кряхтением достает из бардачка папку со всяким барахлом. — Все, что удалось найти. Знаки частной охранной организации, документы. Жаль, что больше ничего нет. — Вал смотрит на неподвижные тела, распластавшиеся по дороге. — Поехали-ка отсюда, пока ребята не очнулись. Нам еще нужно предупредить Байрона, что он нашел не совсем то место.

— А давай их это… — Я крякаю, изображая звук разламывания палки.

— Так, успокойся. Мы же не звери.

9

Мы останавливаемся возле высокого мрачного дома Вальтерии Рихтенгоф. Сквозь приоткрытое окошко просачивается холодный сырой воздух, пронизанный трелями ночных птиц и звоном цикад. Паркую «тойоту» на подъездной дорожке и выключаю фары.

Улыбаюсь и впускаю в сознание такую дорогую сердцу ностальгию. Я помню, как мы вместе завозили сюда все ее барахло, как оборудовали лабораторию. Когда я таскал в библиотеку ящики с гримуарами, то навернулся с лестницы. Не на шутку встревожившись, Вал тогда со всех ног бросилась ко мне, отшвырнув железную стойку для препаратов, которую она катила в лабораторию. Я умилялся ее волнению ровно до того момента, пока вампир не рухнула на колени и не начала баюкать свои рассыпанные книжицы, как будто это не из-за них я пропахал головой двенадцать ступенек.

— Приехали, — тихо говорю я, осторожно трогая Вал за плечо.

Задремавшая Рихтенгоф вздрагивает и резко усаживается на месте, торопливо поправляя расстегнувшуюся во сне пуговицу белой рубашки.

Сначала она пыталась разобраться в документах, которые мы нашли у наемников, но безуспешно — через пару минут бумаги соскользнули на пол, а уставшая вампир заснула, прислонившись щекой к оконному стеклу.

— Спасибо, — сипло благодарит она. — Пойдем.

— Тебе нужно выспаться.

— Именно этим я и собираюсь заняться, если не возражаешь.

Прохладный ночной воздух оглаживает щеки, и я плотнее кутаюсь в толстовку. Повернув ключ в замочной скважине, Рихтенгоф проходит внутрь и придерживает дверь.

— Проходи, — говорит она. — Я сейчас спущусь в подвал и включу генератор. Без него света в доме не будет.

Киваю и на ощупь продвигаюсь в сторону гостиной. В темноте дома раздаются отчетливые шаги вампира, абсолютно беспрепятственно ориентирующейся в кромешном мраке. Пытаюсь напрячь глаза и тут же врезаюсь в журнальный столик. Потирая ушибленное колено, обзываю чертов подзеркальник последними словами.

— Надо же. Какой непереводимый фольклор.

Издевается. Фыркаю и громко прошу вампира заткнуться. Слышу приглушенную усмешку откуда-то из подполья. Через минуту лампочка в гостиной загорается слабым желтоватым светом.

— Сработало! — кричу я.

— Не ори, я вижу.

Подкладываю под голову диванную подушку и с удовольствием вытягиваюсь на мягком диване. Слышу, как Рихтенгоф поднимается из подвала в свою комнату на первом этаже. Скрипит дверца старого шкафа для одежды.

Усевшись поудобнее, извлекаю из кармана толстовки банку пива. Оглушительно громко пшикнув открывашкой, с удовольствием отхлебываю. Дорвался.

— Будешь пиво?! — через весь коридор ору я.

Слышу тяжелый вздох и ухмыляюсь. У вампира уже больше трех сотен лет сухой закон. Она не употребляет спиртного и не притрагивается к человеческой крови. Максимум, который она