Звёздные гиацинты - Джеймс Шмиц

Человек приближался неторопливо, широкой и легкой поступью, на плече у него сидела птица и, выгибая шею, пялилась на незнакомцев круглыми желтыми глазами. Он был высок и строен, вероятно, полегче Лью Тонаса на десяток кило, но в великолепной физической форме. Сильное и умное лицо лучилось улыбкой.

— Я уже перестал надеяться, что этот день когда-нибудь настанет! — сказал он на межзвездной лингве. — Могу я узнать, кто вы?

— Исследовательская группа, — пожал и потряс протянутую руку Дзсинджер, в то время как правая рука доктора Эгевайна якобы случайно потянулась к отвороту пиджака. — Мы заметили два разбитых корабля внизу, на берегу озера, — пояснил Дэсинджер, — затем обнаружили дымовой сигнал. Как ваше имя?

— Грейлок. Бывший главный механик «Антареса» с Ванадии на Ароке. — Грейлок повернулся, по-прежнему улыбаясь, к Эгевайну.

Эгевайн приветливо улыбнулся.

— Грейлок, — со значением произнес он, — вы чувствуете и будете чувствовать дальше, что это — именно та беседа, которую вы планировали с нами провести, что все происходит в точном соответствии с вашими желаниями. — Повернув голову к деловому партнеру он спросил: — Вы предпочли бы допросить его сами, Дзсинджер?

Дзсинджер, пойманный врасплох, вздрогнул. Но выражение лица Грейлока не изменилось. Детектив покачал головой.

— Прошло весьма гладко, доктор! — прокомментировал он ловкость рук гипнотерапевта. — Нет, продолжайте сами. Среди нас вы опытнейший эксперт.

— Очень хорошо… — благосклонно принял мнение детектива доктор Эгевайн и продолжил свою миссию: — Грейлок, с этой минуты вы будете целиком и полностью сотрудничать со мной, зная, что я и друг вам, и хозяин. Кто-нибудь из тех, кто прибыл сюда на тех двух кораблях у воды, еще жив?

Секунду или две царило полное молчание. Затем лицо Грейлока стало дергаться, от него отхлынула кровь. Сухо и резко он заговорил:

— Нет. Но я… Я не…

Он стал невразумительно заикаться, снова умолк, лицо одеревенело.

— Грейлок, продолжал экспериментировать Эгевайн, — теперь вы можете все вспомнить и ничего не боитесь. Расскажите мне, что произошло с остальными.

Пот покрыл пепельно-серое лицо жертвы кораблекрушения. Рот вновь стал кривиться в безмолвно агонизирующих гримасах. С коротким урчанием птица вспорхнула с плеча, и тихо унеслась прочь.

Доктор Эгевайн принялся настаивать:

— Вы ничего не боитесь. Вы способны все вспомнить. Что с ними случилось? Как они погибли?

Неожиданно лицо человека разгладилось. Он перевел взгляд с Эгевайна на Дэсинджера в мимолетном смущении, затем с необыкновенным облегчением объяснил:

— Ну, это… дело одним словом… генератор Ховига перебил многих, пока мы удирали от «Антареса». Некоторые достигли границы радиуса поражения вместе со мной, и впоследствии я убил их всех.

Доктор Эгевайн еще раз мельком взглянул на Дэсинджера, но допроса не остановил.

— А экипаж второго корабля? — спросил он.

— Те двое. У них было то, что мне нужно, и, естественно, я не хотел оставлять их в живых.

— Генератор Ховига на «Антаресе» по-прежнему работоспособен?

— Да.

— Каким образом он убивает?

На лбу Грейлока вновь выступил пот, но теперь его, похоже, не беспокоили никакие сопутствующие эмоции. — Разумеется, он убивает страхом… — ответил он.

С этого момента история налета на «Астероиды Доузи» и генератора страха Ховига стала разворачиваться перед ними с неимоверной быстротой. Ховиг разработал свои машины с единственной целью — ограбить погрузочную станцию «Астероидов Доузи». План заключался в том, чтобы «Антарес» курсировал в некартографированном пространстве с украденными звездными гиацинтами, по крайней мере, в течение двух лет, после чего должен был приблизиться к границам Федерации из удаленного от системы Доузи сектора. Эта предосторожность и стала катастрофой для Ховига. У главного механика Грейлока было время поразмыслить над тем, что его доля прибыли в набеге относительно мала, и что всегда существует шанс значительно ее увеличить.

Грейлок с приятелями напали на своих бывших подельников, как только рейдер коснулся поверхности ненанесенной на карты планеты, дабы пополнить запасы воды. Нападение удалось, но смертельно раненый Ховиг жестоко отомстил бунтовщикам. Он исхитрился включить одно из своих мерзких пси-устройств, и практически все, кто оставался живым на борту, немедленно спятили от страха. Корабль, потеряв управление, рухнул на край озера. Кто-то открыл шлюз, и несколько обезумевших членов экипажа сорвались с трапа и разбились о камни внизу. Те же, которые сравнительно благополучно достигли подножья трапа, в бешенстве убегали от места крушения. Излучение машины Ховига преследовало их, но плавно ослабевало по мере увеличения расстояния между беглецами и «Антаресом». Наконец, через три километра от источника, порывы страха полностью исчезали… Приблизиться к месту крушения стало невозможно — энергия у генератора страха не кончалась, он мог работать годами.

— Давайте уточним с этим, доктор! — посоветовал Дэсинджер. — Спросите его, почему убийственные машины на них не действовали, когда они грабили «Астероиды Доузи». У генераторов есть управляемый дистанционно стопер?

Грейлок, услышав вопрос, ответил:

— Мы принимали квил. Хотя эффект был все равно крайне неприятен, но его можно было терпеть.

На пару секунд повисла пауза. Доктор Эгевайн прочистил горло.

— Похоже, Дэсииджер, — заметил он, — что мы не смогли учесть один крайне важный момент!

Дэсинджер кивнул.

— И, самое главное, очевидный, — сухо отметил он. — Продолжайте, доктор. Сколько квила они принимали? Как долго они принимали его перед налетом?

Доктор Эгевайн, окинув партнера понимающим взглядом, повторил вопросы.

Грейлок рассказал, что Ховиг начал приучать экипаж к квилу за неделю или две до того, как «Антарес» взлетел с Арока, чтобы нанести удар по станции. Доза каждый раз постепенно увеличивалась до такой степени, которая требовалась конкретному индивиду, чтобы оставаться невосприимчивым к излучению генератора. Персональные реакции широко разнились и были непредсказуемы.

Дэсинджер, облизав языком губы, кивнул.

— А спросите у него…

Он осекся, услышав мягкое воркование и заметив трепещущую тень. Птица Грейлока, мягко хлопая крыльями, пролетела мимо, уселась на облюбованное плечо хозяина и развернулась, поглядывая то на Дэсинджера, то на Эгевайна. Дэсинджер, глядя на желтые совьи глазки и странный маленький, похожий на трубку, клюв, продолжил, обращаясь к Эгевайну: