Драконий пир - Светлана Сергеевна Лыжина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девятнадцатилетний юнец, которого турки старательно оберегали, наконец, получил возможность ехать впереди, чему был весьма рад. По правую руку от него ехал Войко. По левую — Челик, а за ними следовали ещё трое Владовых слуг и все люди Челика.
Турецкий разведывательный отряд выполнял те же обязанности, что и всегда — должен был разведать, что делается в городе, и уберечь "барашка" от возможных опасностей — однако, судя по тому, как вёл себя народ на крепостной стене, опасаться было нечего. Челик уже не хмурился, а угодливо улыбался:
— Влад-бей, ты ведь не обиделся на меня за то, что я тогда схватил тебя за пояс? Не сердишься, что я говорил про аркан? Я ведь заботился о сохранности твоей головы, и только. Я не имел цели тебя оскорбить.
— Да, я понимаю, и я не в обиде, — ответил Влад.
Вдруг что-то заскрипело. Это стала подниматься деревянная решётка, закрывавшая въезд в город. Располагавшиеся за ней тяжёлые ворота, окованные железом, уже были распахнуты, поэтому конники, не задерживаясь, поехали вверх по городской улице в сторону государевых палат.
Влад вдруг вздрогнул от нахлынувших воспоминаний. А ведь за последнее время успел повидать всякое и полагал, что чувства его огрубели. Он полагал, что разные мелочи уже не способны задеть его за живое, но вот увидел обычную улицу, и начало щемить сердце: "Вот по этой самой улице ты ехал четыре года назад в Турцию. Но это ведь мелочь! Такая мелочь! Мало ли в Тырговиште улиц, по которым ты проезжал!"
Тогда, четыре года назад, рядом ехал отец, который посадил впереди себя, на конскую холку, другого сына, маленького Раду, и всячески пытался убедить обоих отпрысков, что они едут в увлекательное путешествие.
Влад вспомнил, как слушал родительские слова и верил. В тот давний день как-то не думалось о том, что всё имеет свою цену, и что войско, которое отец взял у султана Мурата, чтобы прогнать венгерского ставленника, не могло быть дано в обмен на пустые слова. К тому же, турецкий правитель оказал отцу Влада и другую милость — были отпущены сыновья некоторых румынских бояр, которые удерживались при турецком дворе в заложниках около десяти лет. Султан проявил большую щедрость, поэтому Влад и Раду оказались вынуждены занять освободившееся после боярских сыновей место во дворце Мурата.
Всё имеет свою цену, но кто же знал, что эта цена окажется такой высокой! Кто же знал, что отец отвезёт своих детей в Турцию, но уже не увидит, как Влад приедет домой! Кто мог знать, что жизнь так повернётся! Никто не мог знать. Разве что венгр Янош Гуньяди мог, ведь он уже тогда замышлял недоброе...
Городская улица, по которой Влад теперь возвращался в отцовский дворец, была безлюдна, если не считать чьих-то лиц, смотревших в окошки. Эти лица казались такими же белыми, как белёные стены домов. "Неужели, горожане бледны от страха? — мысленно усмехнулся Влад. — Кого же они испугались? Меня?"
Из-за высоких заборов тоже выглядывали чьи-то головы, но как только замечали на себе взгляды турков, сразу прятались.
* * *
Справа показался частокол в два раза выше самого высокого городского забора, составленный из очень толстых брёвен. Это ограда государева двора. Влад проехал ещё немного и увидел большие деревянные ворота. Они были приоткрыты, как если бы не осталось никого, кто мог бы задвинуть засов, находившийся с внутренней стороны.
По указанию Челика двое турков, ехавших позади, спешились и открыли створки широко, чтобы весь отряд мог проехать. Теперь за воротами стал виден широкий деревянный мост. Справа и слева от моста виднелась серая гладь воды, наполнявшей оборонительный ров. На другой стороне рва возвышался ещё один ряд частокола, а сам мост вёл к воротам высокой кирпичной башни. Ворота в ней также оказались приоткрыты — заходи, кто хочет.
"При желании Владислав мог долго сидеть здесь и обороняться, — подумал Влад. — Однако этот трус не захотел".
Государев двор в Тырговиште имел серьёзные укрепления, построенные с умом. Через два ряда высокого частокола казалось очень трудно перебраться. Конечно, частокол можно было сжечь, но толстые брёвна вековых деревьев горят плохо — снаружи обуглятся, а насквозь не прогорят. Чтоб сгорели, требовалось облить их особым маслом, а если его не оказалось бы, то стволы оставалось разве что выкопать, но и это получилось бы не так легко, потому что нижние концы брёвен глубоко сидели в земле — на полтора человеческих роста.
Существовало лишь два входа в эту крепость: главный — с городской улицы, и задний — со стороны садов и огородов, также относившихся к государеву двору. Там же, возле задних ворот, находился коровник, свинарник, птичник и много чего ещё, о чём Влад помнил потому, что в детстве играл там со старшим братом в прятки и догонялки. "Где ты теперь, Мирча? — думал он. — И что осталось от прежней жизни?"
Тем временем конный отряд успел проехать по деревянному мосту и через арку ворот кирпичной башни, чтобы оказаться перед дворцом. Вот и сам дворец — длинная хоромина с высоким каменным крыльцом и множеством квадратных окошек в белёных стенах. Из-за дальнего угла этого строения выглядывал дворцовый храм.
И опять ни души. Вытоптанную землю перед крыльцом запорошило опавшими листьями. Кое-где среди них валялись какие-то тряпки, а в стороне стояла телега со сломанной задней осью. По всему было видно, что недавние обитатели дворца покидали это место в спешке.
— Значит, ты не сердишься на меня, Влад-бей? — всё допытывался Челик. — Ты ведь проявишь гостеприимство?
— Чего ты хочешь? — не понял Влад.
— Я сейчас твой гость? Так? Значит, я могу взять в твоём доме то, что мне понравится?
Влад, занятый совсем другими мыслями, наконец, сообразил — турку хотелось пошарить здесь, поискать добычи, несмотря на запрет Караджи-бея, уже получившего от города деньги и обещавшего, что турецкие воины не станут заниматься грабежом.
— Ты же видишь, что мой дом разорён, — безразлично произнёс Влад. — Здесь нет ничего ценного... но если всё же найдёшь, то забирай.
Он спешился, передал конский повод Войке и направился к крыльцу.
— Сначала я, — крикнул Челик, первым взбегая по ступенькам. — А то вдруг там внутри затаился враг.
Турки рассыпались по полупустым комнатам, а Влад, почти не обращая внимания
