Батяня просит огня - Сергей Зверев

С видом побежденного Батяня вылез из джипа, пряча за спиной руку с гранатой. За ним последовали Никитенко со штатским. Автоматчики, окружив их, что-то угрожающе говорили. По их тону и жестам было предельно ясно, что они требуют сдать оружие и поднять руки. Никитенко выглядел слегка растерянным. Еще час назад он сам брал заложников, а теперь оказался под прицелом. «Не многовато ли за один день приключений?» – вертелось у него в голове. Лейтенант с надеждой взглянул на Батяню, который держался весьма уверенно, и лишь взгляд был сосредоточенным и серьезным. Нужно было что-то предпринимать, а иначе…

Долго держать руку за спиной, не вызывая при этом подозрений, было невозможно, солдаты вот-вот увидят гранату – и тогда так просто им не отделаться. Он бросил взгляд в сторону противников: их было шестеро, и все довольно крепкие ребята. Автоматы, которые эти парни держали наготове, давали незнакомцам неоспоримое преимущество. Десантников могло спасти только чудо. Шоссе, где их остановили, было совершенно пустынным и помощи ждать неоткуда.

Батяня окинул окрестности наметанным глазом, тут же приметив сбоку от дороги небольшой холмик, а за ним тропинку, ведущую в лес. Майор лихорадочно стал соображать, как отвлечь внимание и добраться до спасительной тропинки… Между тем один из солдат приблизился к нему и ткнул автоматом в грудь. Остальные бойцы вплотную подошли к Никитенко и пленным натовцам и, размахивая автоматами, принялись что-то лопотать на своем языке. Лейтенант впервые в жизни пожалел, что не знает финского, потому что объяснять что-либо по-русски было бесполезно. Тем временем солдат, стоявший около Батяни, рявкнул ему со злостью, словно фашист на пленного. Майор догадался, что тот требует показать руки. Надо было действовать, и время на размышления истекло.

Мгновенно Лавров отработанным движением выхватил свободной рукой пистолет из-за пояса и сокрушительным ударом в челюсть вывел верзилу из состояния равновесия. Тот, все же устояв на ногах, выронил автомат. Затем, подхватив не успевшего прийти в себя боевика, Батяня одним рывком развернул его к себе спиной и зажал шею противника надежным захватом. Руку с гранатой он выбросил вперед и всем своим видом дал понять, что ему ничего не стоит разжать кулак, и тогда они все вместе взлетят на воздух. Остальные бойцы, не ожидавшие подобного поворота событий, замешкались, и этого времени майору хватило, чтобы отшвырнуть автомат к ногам Никитенко.

– Надеюсь, хоть стрелять вас в академии учили? – рявкнул Батяня обалдевшему врачу.

Мгновение – и Никитенко, выйдя из оцепенения, схватил оружие и направил его на камуфляжников. Те отшатнулись, но автоматы не опустили. Преимущество все еще было на их стороне, хотя Лавров с помощью гранаты и внес некоторые корректировки в диспозицию. Теперь надо было во что бы то ни стало добраться до холма. Эти несколько десятков метров в данной ситуации казались непреодолимым расстоянием.

– Медленно отходим! – пробасил майор и кивнул лейтенанту в сторону холмика.

Боевики, вконец растерявшись, стояли и смотрели, как Батяня, Никитенко и подталкиваемые ими натовцы постепенно отступают к холму.

Оставалось пройти метров пятнадцать, как Никитенко первый услышал какой-то шум в стороне, похожий на гудение автомобиля, привлекший внимание и Батяни.

Шум все нарастал, и вот из-за поворота словно мираж появился… «уазик». На его дверях красовалась эмблема ВДВ РФ. Никитенко сдержал удивленный возглас: «Да это же наши! Подмога!»

Батяня не спешил навстречу неожиданным спасителям и недоверчиво наблюдал за происходящим. «Уазик» между тем остановился, и дверцы распахнулись. Из машины сначала высунулась веселая и довольная физиономия командира части, а потом и он сам, после чего за ним вышел штатский, в котором можно было без труда узнать Железняка. Они не спеша подошли к «компании», которая замерла, словно в стоп-кадре.

– Расслабьтесь, – произнес полковник Семенихин, – это была всего-навсего проверка, которую вы с честью выдержали.

Лейтенант растерянно озирался, ничего не понимая.

– Эй, майор, отпусти человека, ему ведь больно, наверное, – продолжал командир, обращаясь к Батяне, – да и граната у тебя с учебным запалом.

Такого поворота событий не ожидал даже видавший виды Лавров. Он неуверенно опустил пистолет, но, увидев, что бойцы, державшие их на прицеле, уже мирно беседуют между собой, успокоился и отпустил своего заложника. Наступила гробовая тишина. Командир части и Железняк стояли поодаль и не спешили с объяснениями. Все еще не веря в случившееся, Никитенко наконец спросил:

– Так это не Финляндия?

– Это, лейтенант, карельские леса. Расположение спецназа ГРУ, – терпеливо пояснил командир.

Да, судя по всему, это и была та самая «проверка по жесткому варианту».

Обескураженный Батяня подошел к командиру:

– Я что-то ничего не понимаю, товарищ полковник.

– И я тоже, – подтвердил Никитенко.

Командир со Железняком переглянулись и расплылись в широких улыбках:

– Ну что ж, давайте пройдемся.

Лавров с Никитенко, пожав плечами, двинулись вслед за ними. Лейтенант шел, протирая свои очки, сильно запотевшие то ли от влажности, то ли от волнения, и крутил головой, глядя по сторонам. Батяня нервно сплевывал и недоуменно качал головой. Дойдя до поворота, штатский остановился и, подняв вперед руку, указал на дорожный знак:

– Можете убедиться! – громко произнес он.

Перед ними стоял большой дорожный указатель синего цвета, весь проржавевший и накрененный набок, а белыми или, точнее, серыми от грязи буквами было выведено: «Дер. Бол. Пруды».

– Да уж, это точно Россия-матушка, – процедил сквозь зубы Лавров.

В качестве еще одного неоспоримого доказательства пребывания на родной земле появились два пьяных мужика в грязных и оборванных ватниках. Оба вели неинтеллигентную беседу на крыльце придорожного сельпо. Вопрос состоял в том, кто первый будет пить мутную жидкость в бутылке без этикетки. Вдобавок ко всему неподалеку проехал старый комбайн «Дон-2», водитель которого мало чем отличался от спорящих возле магазина.

– Да-а, – протянул лейтенант, – это не Финляндия. Но Родина, какая она ни есть, все же Родина. – Никитенко явно потянуло на лирику.

– Так зачем нужна была эта проверка? – продолжал допытываться Батяня у шагавшего рядом Железняка.

– Да-да, хотелось бы узнать, в чем дело! – тут же встрепенулся лейтенант.

– Ну что ж, – задумчиво произнес штатский. – Я думаю, что вы все узнаете, только давайте вернемся к машине и там все обсудим. Да и вы, наверное, не будете против присесть и отдохнуть?

Никитенко с Лавровым, переглянувшись, одновременно кивнули, после чего все молча двинулись к «уазику».

Глава 10

Несколько военных грузовиков с табличкой «Люди» тяжело передвигались по полю, оставляя глубокую колею в мягкой земле. В голове колонны ехал военный джип с синим маяком на крыше, и точно такой же замыкал колонну. Местность, по которой ехали грузовики, совсем недавно представляла собой живописный сельский пейзаж. Теперь здесь на сотни метров раскинулось сплошное гигантское пепелище. Над полями висело плотное облако черного едкого дыма, а в воздухе стоял густой запах гари. Полной грудью вздохнуть было практически невозможно: удушливый кашель тут же начинал сотрясать грудь до спазм и, казалось, разрывал легкие изнутри. При малейшем дуновении ветра с выжженной земли в воздух взлетало огромное количество пепла, отчего начинали болеть глаза. Сложно было представить, что недавно здесь буйно колосился хлеб, работали крестьяне и буйствовало великолепие русской природы. Тут и там виднелись таблички с надписями: «Проход запрещен», «Запретная зона». По полю ровными рядами шли солдаты с армейскими огнеметами в руках и выжигали последние остатки растительности, некогда бывшей пшеницей. Бразильская тля за считаные дни сгубила труд многих месяцев. Не укладывалось в голове, что эта микроскопическая тварь способна принести столько бед.

Люди, жившие неподалеку и работавшие на этом поле, подходили так близко, как только можно было подойти, снимали кепки и плакали, глядя на то, как военные жгут хлеб. Те, кто постарше, причитали словно по умершим: «Да как же нам жить-то дальше: у нас ни хлеба, ни работы не осталось!», «А что ж, мы теперь голодать будем?» Кто помоложе, стояли молча, не веря своим глазам. Не хватало только зловещего «грибка» на горизонте, чтобы довершить пейзаж ядерного апокалипсиса.

Тем временем одни солдаты, сделавшие несколько проходок, подходили к грузовикам, переодевались и запрыгивали в кузов, а их тут же сменяли другие. Вновь прибывшим вручали огнеметы, и они отправлялись туда, где остановились предыдущие. Тяжелый дым от горящей травы собрался над полем в огромную тучу, висевшую прямо над головой. Казалось, ее можно потрогать руками. Над полем кружило несколько вертолетов, следивших за тем, чтобы ситуация не вышла из-под контроля и огонь не перекинулся на леса. Рации трещали в руках у военных. Весь этот хаос напоминал времена страшной войны, прокатившейся по русской земле в середине прошлого века.