Удары судьбы - Любовь Малафеева

— Стражами.

Аламир хмыкнул. Нда, не позавидует он «детям крови» когда им в следующий раз вздумается сунуть нос в его вотчину. Стражи — это серьезно. Им абсолютно начхать кто перед ними, они великолепно исполняют приказы и умеют, в отличие от тех же городских стражников, адекватно оценивать и быстро анализировать ситуацию и выбирать линии поведения. Вобщем чудо, а не создания.

— Я отдам распоряжения сегодня же, а ты начинай реактивацию.

— Да, магистр.

Мало кто любит понедельники, я так точно, но прошедшие выходные принесли столько приятных впечатлений, что даже утром в самый тяжелый день недели жаловаться было не на что. Два дня пролетели как одно мгновение. Я все время провела с Шерханом, знакомя его с Университетом и своими друзьями-приятелями-знакомыми и просто любопытными. Когда Хан появился на территории, тут же собралась толпа студентов со всех курсов УВМА. Все желали поглазеть на такое чудо как прирученный тьегр. Многие не смогли ограничиться только разглядыванием (особенно девушки) и начали просить разрешения погладить «такую лапочку». «Лапочка» был не против, попросив предупредить чтобы только не дергали за шерсть. Вооружившись таким нехитрым предостережением и полученной от меня стратегической информации, о том, где и как безопасно гладить снежного тьегра, бесстрашные любопытствующие накинулись на Хана. По его словам следующие двадцать минут он провел на небесах, так хорошо ему не было никогда. Даже до меня, сквозь разделяющий нас временный барьер долетало его наслаждение и мысленные восторженные возгласы.

Всю малину моему котику обломало появление соперницы, о которой я, каюсь, забыла Шерхана предупредить. Тьегр ректора была немного мельче моего и значительно изящнее. Как и у всякой кошки у нее были мягкие и плавные движения и стремительные реакции, в чем все желающее убедятся чуть дальше. Глаза у Алькенты были скорее бирюзовые, хотя тогда из-за нехорошего прищура это разглядеть мне не удалось. Неожиданно раздавшийся, хорошо мне знакомый фирменный вибрирующий рык тьегра мгновенно разметал толпу по краю небольшой полянки, на которой мы находились. Качественнее это мог сделать только небольшой локальный ураган или пьяный в дымину маг-погодник второй третьей категории (что по сути своей одно и тоже — стихийное бедствие). Хан удивленно вскинул голову, и только это спасло его от блеснувших в тусклом свете пасмурного дня когтей Алькенты — он успел увернуться. Рык стал более низким и даже у меня меленько затряслись поджилки — все-таки тьегрица была старше, а соответственно и опытнее Хана. При большом желании она могла раскатать его как коврик…наверное… Но я могу гордиться своим питомцем, Хан среагировал в считанные минуты — шерсть на загривки собралась складками и встопорщилась, раздался его собственный индивидуальный рык, похожий на рокот приближающийся грозы, глаза еще слабо замерцали лазурью, выпущенные с шорохом когти, переливались серебром. Так они оба и застыли друг напротив друга, припавшие к земле, готовые ринуться в бой в любую секунду, напряженно следящие за соперником. В толпе раздались чуть испуганные, но все же восхищенные возгласы — спокойные тьегры были очаровательны, а готовые к бою просто ослепительно красивы своей необычной агрессивной и смертоносной красотой.

И быть бы в ранее относительно мирном леске УВМА новой Бородинской битве, если бы не вмешалось выполнение обещания. Послышался мелодичный переливчатый свист, и Алькента мгновенно расслабилась, чуть повернув голову в сторону одной из дорожек. Там, скрестив руки на груди и с укоризной во взоре, стоял и внимательно смотрел на нее ректор. Уж не знаю, о чем они там разговаривали, и как он ее увещевал отстать от Шерхана (вариации на тему «маленьких не бьют» или «как не стыдно, такая большая…» и т. д.?), но это возымело результат и, спрятав когти и утихомирив собственнические инстинкты, тьегрица потрусила к своему хозяину, на последок рыкнув на Шерхана. Я, наконец, смогла спокойно вздохнуть, когда рука Аламира (я уже даже мысленно привыкла его так называть) сомкнулась на цепи ошейника Алькенты. Ректор, развернувшись, бросил на меня лукавый взгляд и заговорчески подмигнул. Я с улыбкой покачала головой «Ну как мальчишка, право слово!» и беззвучно прошептала «Спасибо!». Он кивнул и пошел прочь, надежно держа Алькенту за ошейник.

Все оставшееся время Шерхан провел у меня в комнате, вместе со мной и моими друзьями, доставая своими размышлениями о том, как он удивлен, как недоволен и как растерян оттого, что встретил представителя своего вида, при этом женского пола и что ему «похоже, придется уживаться с этой истеричкой». На все мои намеки о том, что можно было бы и завоевать сердце красавицы, он только рычал и категорически отвечал, что-де ему его нервы еще все же дороги. После каждого такого вяка, я начинала неудержимо хихикать, что отрицательно сказывалось на скорости выполнения домашнего задания, для чего мы все — Кармий, Этьен, Енара и я — собственно и собрались. Друзья, выяснив причину моего веселья, тут же единодушно приняли мою сторону, а парни даже начали давать советы о том как «завоевать сердце благородной дамы». От этого Хан совсем на нас разобиделся, надулся и демонстративно ушел в другой угол и заснул. Домашнее задание после этого выполнилось даже как бы само собой.

Сегодня, не смотря на то, что понедельник и осень, светило солнышко. По небу проплывали ленивые пушистые облака, своим серо-стальным цветом намекая, что при выходе на улицу не следует забывать захватить с собой плащ. Впереди меня ждал самый обычный и привычный день. Единственным отступлением должна была стать словесная (а может и не только) битва с преподавателем Истории Магии, доцентом Жмиргом Фрубаном, причиной которой являлась тема моего итогового семестрового реферата. Вот уже две недели я пытаюсь вдолбить в лысую голову этому отвратному плюгавому мужику, что имею прекрасное представление об утерянных магических знаниях империи Даргард. Он в ответ надменно изрекал сентенцию о том «Что может знать такая молодая особа о столь тонких материях?» и вопросительно изгибал тонкую зализанную бровь. Каких трудов мне в такие моменты стоит не двинуть ему по его поистине крысиной морде знаю только я и Я. Если и на этой неделе мне его убедить не удастся, то плюну на все и пойду за помощью к ректору, а то простите уже задолбалась.

Неделю спустя.

Профессор Фрубан был искренне удивлен, что тема итоговой семестровой работы обычной студентки первого курса заинтересовала самого ректора, но скрепя зубами ему пришлось вписать требуемую тему в ведомость, под невинным взором удовлетворенно улыбающейся Сайфаремы Камшен. Сам себе на досуге поразмысливший профессор, пообещал больше никогда не вступать в споры с девушкой, которая имеет право по любому пустяку безнаказанно беспокоить ректора. И тем более, если он каждый этот пустяк стремиться уладить. Что-то тут не чисто. А что если…?