БЕГИ! - Рей Рид

идем работать. Разве кто-то в их обществе организовывал восстание? Джо о таких случаях

не знала. Но даже если это так, что ты будешь требовать? Солнца на небе? Оно и так там,

за этой серой, плотной пеленой.

Серый… этот цвет Джо осточертел до рвоты. Он был повсюду. Во всем. Блеклые

краски мира до тряски раздражали. Все чаще Джо хотелось закрыть глаза и оказаться там,

где есть синий, красный, желтый, зеленый. Там, где есть сочность цвета. Но даже в

воображении было все скудным коричнево-серым. Конечно, трава и листва были зеленого

цвета. Но он был блеклый, из-за недостатка ультрафиолета – тусклый. И хотя природа за

сотню лет смогла подстроиться под новые климатические условия, но модификация все же

произошла. Плоды не сочные, не крупные. Они способны лишь дать минимальное

количество калорий. Зато сократился промежуток времени между посадкой и сбором

урожая. Поэтому работа на полях практически никогда не прекращается. За исключением

ночи. Ночами холодно и это при условии, что не идет дождь. На Земле воцарилась вечная

ранняя осень, словно планета застыла в одном положении.

Кто не любит осень? Теперь ее не любят все!

Джо миновала главные ворота, которые по факту и воротами то и не являлись.

Створок не было. Две толстые, металлические балки, воткнутые в землю на расстоянии

друг от друга пяти-шести метров – вот и все ворота. От них в разные стороны тянулся

забор из металлической сетки-рабицы, ржавой, но достойно выполняющей свою

функцию. Требовалось от нее не много, просто отделить территорию Полей от Рощицы,

что тянулась следом.

Джоанна остановилась, разглядывая поля. Она видела их уже миллион раз, если не

больше, но сегодня впервые разглядела их по-настоящему. На коричневой земле

расположились ровные ряды блеклой зелени. Борозды растянулись на многие километры

до самого мирового океана. Сверху над ними нависла серая безжизненная пелена.

Девушку охватила тоска. Словно она попала в незнакомую параллельную вселенную, без

надежды на возвращение домой.

Кто-то толкнул ее плечом, возвращая в реальность. Люди проходили через ворота,

по-прежнему, практически не переговариваясь. Миновав единственный проход в Поля,

толпа делилась пополам, словно язык кобры. Рабочие разбредались по разным сторонам.

У каждого поля стоял надзиратель. Он озвучивал порядок и объем работы на день,

говорил, когда можно заканчивать. В обед рабочие уничтожат свой паек, принесенный из

дома. Разрешается съедать несколько плодов с грядок, на которых работаешь. Тем, кто

занимается зернами, повезло меньше. Однако, они могут унести немного домой и испечь,

скажем, хлеб или сварить крупу.

– Джо 1549! – Воскликнул брюхастый надзиратель. Его расползающаяся морда

вряд ли когда-либо знала настоящее значение слова «голод». Если солнце все же смогло

бы пробиться сквозь серое полотно, лысина этого мужчины отражала бы лучи получше

любого зеркала. Джо готова была поклясться, что надзиратель полей (почти король навоза)

натирает свою голову каждое утро. Возможно, увлажняет ее маслом. Не исключено. В

отличие от рабочих, что облачены в серые, мешковатые комбинезоны (черт бы побрал этот

серый), надзиратели носили синие джинсы с кожаными ремнями, черные футболки и

новехонькие кроссовки. Они всегда были идеально чистыми, в отличие от рабочих. Едва

сошел с основной дороги (вытоптанной возле забора земли), залез в борозду с картофелем

и все! По колено в грязи! А на ночную смену этой жирнорожей «элите» положены куртки

из плашевки с меховой вставкой и капюшоном. В дождь не мокнут. Тепло берегут. Именно

эта одежда и отличала Надзирателя от надутого воздушного серого шара. Проклятье! Ему

повезло.

– Джо 1549! – Снова воскликнул он, и только теперь Джо подняла глаза.

– Здесь я.

Мужчина с крупным носом и свисающими до омерзения щеками, недовольно

окинул девушку взглядом, задерживая жадный взгляд на особо выпуклых местах ее

фигуры. – Вчера тебя не было, девочка. Готова отработать? – Двусмысленно спросил он,

не смущаясь очереди, толпящейся за ней.

Верхняя губа Джо дрогнула, а потом до нее дошел смысл его слов, точнее та

информация, что скрывалась за ними. Если Родни ее не прикрыл, значит, его не было.

Сердце Джо забилось, как минимум, вдвое быстрее.

– Родни 238 уже пришел?

– Дуй работать, девочка. – Облизнулся надзиратель и уткнулся в список. Джо

сделала два медленных шага в сторону поля, пока не услышала:

– Родни 238! – Даже секунда казалась часом. Никто не отзывался. – Родни 238! –

Повторил он и снова: – Родни 238! – Толпа молчала, в ожидании своего номера. – Фред

1557! – Надзиратель повторяет твое имя лишь трижды. После чего переходит к

следующему. Если ты не пришел, в твоей графе будет стоять жирный крест. Его и нужно

отработать, если хочешь получить талон.

Джо не собиралась идти на свою линию в поле. Родни не было вчера. Родни нет

сегодня. Она не могла найти себе места, удаляясь все дальше от надзирателя. Все участки

усаженной земли огорожены забором. При работе, если кто-нибудь решит удрать раньше

положенного, пока тот взбирается на ограду, совершенно точно будет замечен одним из

надзирателей. В ширину поля занимают не больше двух километров, а в длину – будь

здоров! Но пока идет перекличка или прием людей, как они сами это называют, все

жирдяи уткнулись в толстые электронные табели. Самые примитивные, разработанные

учеными Правительства. У Джо есть единственный шанс смыться отсюда и отправиться к

Родни.

Потерять медальон, оставшийся от мамы – одно. Потерять единственного друга –

иное.

Джо повернула вправо, прижавшись к забору. Многочисленное количество людей

проходили, как муравьишки, сквозь ворота и отправлялись прямиком к надзирателю,

словно стадо, окружая своего пастуха, загораживая ему обзор, поэтому одну отбившуюся

овцу было не видно. Джо шла в потоке тех, кто уже отметился и спешил надорвать свою

натруженную спину за талон. Она держала ту же скоростью, что и работяги, чтобы не

быть бельмом на глазу, до тех пор, пока не достигла примерно одинакового расстояния

между надзирателями двух полей. Тогда она не спеша взобралась на забор (сетка опасно

прогнулась под ее весом, девушка испугалась, что та ее не выдержит) и спрыгнула с него,

прижавшись к земле. Так Джо пролежала с минуту, чтобы отдышаться и перевести дух.

Обычно ей не приходилось сбегать с работ, это венчалось остаться без талона, а значит без

еды.

В голове ее не было плана, лишь цель – добраться до Родни. Но если ее поймают,

Джо придется отрабатывать несколько суток совершенно бесплатно, чтобы ее взяли

обратно. Рисковать не хотелось, к тому же пока не было необходимости. Родни мог

заболеть. Или, скажем, впасть в депрессию, что в свете последних событий вполне

вероятно. Джо присела на корточки и добежала до ближайшего дерева, прильнув к стволу.

Времени было в обрез, а все, что осталось – выбраться из этой небольшой рощицы, что

видна вся насквозь.

От ствола к стволу Джо медленно пробиралась к Горизонту. Она видела дома –

туда-то ей и было нужно. Доберется до первого, а там главное не выделяться из толпы.

Между рощицей и первым домом было метров пятьдесят, не меньше. Они-то и были

самыми сложными после того, как она прыгнула через забор. Джо легла на траву,

покрытую росой, и поползла вперед, следя за тем, чтобы пятая точка не поднялась выше

положенного. Когда ее рука коснулась крыльца первого дома, Джо положила голову на

землю. Ее рыжая коса тут же послужила примеру, будто только и ждала момента, когда

можно отдохнуть. Грудная клетка быстро вздымалась и опускалась, жадно выхватывая

порции воздуха. Во рту пересохло. Она закрыла глаза и ждала, когда сердце возобновит

привычный ритм и восстановится дыхание.

Джо приподняла голову, когда почувствовала, что передышка начала затягиваться, а

тянуть время – не самый лучший вариант. Она лежала у дома драгдилера, к которому

ходит Сильвия. Который забрал медальон мамы. Этот дом на отшибе было не сложно

узнать. Кирпичных жилищ в Зоне Б было не так уж и много. Джо валялась там подобно

отчаявшемуся наркоману, приползшему за очередной дозой. Ей стало противно, и она тут

же поднялась на ноги, а затем вошла внутрь. Дверь была открыта. Со вчерашней встречи

ничего не изменилось, за маленьким исключением – говнюка не было дома. Сейчас Джо

нужна была вода. Она быстро порыскала по полкам и все, что нашла – небольшую пустую

бутылку. Конечно, против еды она бы не была, но все скудные запасы говнюка, хрустели у

нее под ботинками. Джо вспомнила, как вчера лично опрокинула пакет с гречкой, что

теперь вперемешку с пшеном валялись на полу.