Райская птичка - Антонина Циль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако Ларе вдруг захотелось что-нибудь добавить в образ начальницы – украшения, эксклюзивные, несложные, не утяжеляющие имидж, но необычные. Бижутерия Марго была слишком выхолощенной, будто начальница боялась переступить некую черту.
Смотреть на одежду окружающих и подбирать эффектные образы всегда было тайным хобби Ларисы, но она никогда не озвучивала свои мысли, усвоив, что не все люди ценят вторжение в личный внешний вид, многие принимают дружелюбный совет за критику.
Ларису отвлекли от размышлений, заставив учить текст послания для подписчиков.
Периодически в кадре появлялся «врач». Он поправлял капельницу и с умным видом проверял мониторы. Даву и Сежа со скорбными минами сидели у ложа «умирающей». Лариса молча бесилась.
Кукольный театр. Только капельница настоящая, с глюкозой, витаминами или чем-то там не менее полезным.
— Дорогие подписчики, как видите, все не так хорошо, как хотелось бы… — пробормотала Лариса. — Я еще в клинике. Результаты анализов… — здесь следовало поднять глаза к потолку и «сдерживать слезы», — полное дерьмо.
Режиссер постановки, тучный меланхоличный мужик, забраковал первый прогон текста, потому что «современная молодежь так правильно и вежливо не разговаривает». Лариса в сердцах добавила от себя пару фраз похлеще. Режиссер их одобрил.
— Руки искололи капельницами, я все время сплю…
Дальше следовали заверения в скорейшем возвращении в блог, в телевизионные проекты и на подиум.
После проверки видео и одобрения Марго съемочная группа упаковалась и испарилась. Даву загрузил ролик на сайт. Марго тоже ушла, дав распоряжение следить за реакцией аудитории. Даву, Сежа и Лара уселись перед экраном
Система рейтинга отличалась от той, к которой привыкла Лариса, но, к счастью, она успела с ней познакомиться чуть раньше.
Зрители могли поставить оценку любой части видео, но не больше трех раз – трех коротких фраз. В основном это были реакции в виде крошечных, летающих вокруг рамки спиралек, в которые закручивался текст послания, от «плохо», «глупо», «фигня какая-то» и прочего негатива до «супер», «трогательно», «сочувствую», «я плачу», «милота».
Все реакции были голосовыми. Подписчики высказывались в ходе просмотра видео, используя кодовое слово «оцени». Система учитывала оценки и выставляла рейтинг.
В какой-то момент спиральки заполонили все поле вокруг ролика.
— Народ волнуется, — протянул Сежа. — Это хорошо.
— Число позитивных реакций растет, — удовлетворенно подытожил Даву. — Хотя как по мне, ты переигрывала, сладкая моя.
— Все нормально. Людям нужны эмоции: слюни, сопли, боль, экстаз и страдашки… — Сежа поднялся с дивана. — Дадим системе время на обработку. К вечеру картина станет яснее. Впрочем, я и так вижу, что народ проникся. А пока, лапонька, собираемся, собираемся, пакуем вещички.
— Куда собираемся? — нахмурилась Лара.
— В твою маленькую, но миленькую квартирку. Осада снята. Журналистам бросили кость, и, кажется, они поверили. Не все, разумеется, поэтому я договорился с консьержем. Нас пустят через вход для вывоза мусора.
— Очень символично, — скривился Даву, поглядев в индифон, и вдруг громко проговорил в экран. — Оцени: это просто бомба! Лара, молодец! Держись!
Его реакции мелькнули на краю большого экрана и растворилась среди других.
— Спасибо, — поблагодарила его Лара. — Ребят, для меня ваша помощь неоценима. Простите, что отвлекаю от работы своими проблемами.
И снова тень удивления. Дернувшаяся бровь Даву.
Лариса все больше ломала шаблон. Ничего, привыкнут. Но нужно помнить об ответственности за тех, кого приручил.
Квартира манекенщицы располагалась в новом здании, напоминающем полумесяц с закругленными краями.
Даву пришлось припарковаться в самой тихой части улицы, чтобы не наткнуться на репортеров, и Лариса, выйдя из машины, таращилась на причудливый дом, в котором ей отныне полагалось жить. Очевидно, в этом городе архитекторы соревновались, кто сотворит самый оригинальный по форме проект.
— Что там? — к Ларе, задравшей голову, подошел Сежа.
— А? Нет, ничего. Просто каждый раз смотрю и удивляюсь, как он держится.
Она ткнула в дом, в окнах которого отражалось солнце. Казалось, здание вращается вслед за лучами. Модельер пожал плечами:
— Наука, лапонька. И магия, разумеется, престижный район все-таки, отличный вид, развитая инфраструктура. Зато ежемесячные взносы за квартиру у тебя ого-го.
«Они и платежками моими занимаются? И что там у меня, ипотека? Еще не хватало!» — с досадой подумала Лариса.
— Но это эффектно, — помолчав и прищурившись, продолжил Сежа. — Я бы тоже хотел, чтобы в мои окна всегда смотрело солнце.
Он отошел, а Лариса повнимательнее присмотрелась к дому. И ахнула. Здание действительно вращалось, как подсолнух. Очень некстати вспомнились слова Тейна Танроу о расходах магии.
Движение было плавным и практически незаметным. Пока Даву говорил по индифону с консьержем, дом повернулся на несколько градусов. Та его часть, что следовала вслед за солнцем, была покрыта зеленью. У каждого окна располагался крошечный садик на балконе.
— Чудеса, — пробормотала Лариса.
… Их пустили через помещение для вывоза мусора. Даже если у главных ворот комплекса дежурили журналисты, такое коварство они явно не предусмотрели.
Квартира Лара располагалась в узкой части «полумесяца», поэтому в ней было две спальни и большая комната три в одном: кухня-столовая-гостиная.
Войдя внутрь, Лариса задохнулась от ужаса.
Квартира была разгромлена. Открытые ящики комода и платяного шкафа, вываленные из них вещи! Одежда, разбросанная буквально на каждом квадратном метру апартаментов! Пустые банки от напитков, заполонившие столик у дивана.
— Здесь кто-то был, — хрипло проговорила Лариса, замерев на пороге.
— С чего ты решила? — нахмурился Сежа.
Модельер двумя пальцами снял с дивана что-то полупрозрачное и кружевное, а остальное (пару книг, упаковку носовых платков и какие-то коробочки) просто смахнул на пол. Банки он смел в ведро для бумаг и, удовлетворенный результатом, плюхнулся на подушки.
До Ларисы дошло: разгрома не было – это естественное состояние ее квартиры. И Сежа, и Даву к нему привыкли и не удивляются. Стало невероятно стыдно.
— Показалось, — пробормотала она. — Нервы.
Даву уже хозяйничал на кухне. Затрещала кофемашина, перемалывая кофейные зерна, по квартире поплыл дивный аромат.
Лариса потихоньку обошла гостиную, собрала самые пикантные части своего гардероба и закинула их грудой в шкаф. Заодно осмотрелась и наведалась в остальные части апартаментов.
Странная квартира. За окном – пышный садик на балконе, в ванной – огромное джакузи, а стиральной машины нигде не видно и в кладовке вместо пылесоса и швабр – швейный манекен.
Запах кофе
