Здравствуй, ректор! Новый год! - Стелла Грей

Девушка потянулась ко мне губами, и я смял ее губы. Истово целовал, будто отвлекая, а после сделал резкий толчок бедрами вперед.

Тугое сопротивление, и мой член ворвался в узкое горячее лоно.

Марина вскрикнула и задышала так часто, что я тут же немного вышел из нее, но она сама притянула меня к себе вновь, во всю длину, и глухо засто­нала:

– Хочу привыкнуть, – прошептала она, закатывала глаза.

И я замер в таком положении, выполняя ее желание, провёл пальцами по груди, дразня и распаляя сильнее, а после вновь начал движение. Очень раз­меренно, очень плавно, заставляя прочувствовать каждый миллиметр, каждую жилку на члене, что сейчас заполнял её изнутри, и она это чувствовала, ощу­щала всё что я хотел показать, и хотела большего.

С каждым движением, сила медленно нарастала, и вот уже через пять минут, я, рычал сквозь стиснутые зубы, входил глубже и ловил прерывистые стоны Марины.

Сама девушка судорожно изгибалась в талии, царапала мои плечи ног­тями и пыталась притянуть к себе еще сильнее.

Я был уже на пределе, когда Марина особенно остро вскрикнула и вы­гнулась дугой, принялась дрожать в сладостных конвульсиях. Такие мягкие, такие нежные и податливые доселе мышцы внутри ее лона налились силой, крепко обнимая член и буквально выжимая его, заполняя девичье тело семе­нем.

Не в силах вдохнуть, я упал прямо на Марину, полежал так на ней пару секунд и скатился на бок. Из последних сил я подгреб к себе девушку ближе, прижал её к груди и, набросив на нас одеяло, обнял, поцеловав в мягкие губы…

– Не хочу никуда тебя выпускать из постели, – признался я.

Лисичкина глупо хихикнулась и зарылась куда-то мне в подмышку.

– Там салат, – напомнила она. – Скоро праздник, надо дорезать.

– К черту, – я сильнее притянул ее к себе и вновь поцеловал. – Закажем из ресторана! А сейчас иди ко мне, давай просто полежим.

Глава 12

Я с трудом выпустил Марину из кровати через пару часов. Она снова принялась за салаты, а я довел до ума елку, хотя вышло все равно страшновато. Затем ринулся на помощь своей лисичке.

– Не знаю, насколько все это правильно, – сказала она, как только почув­ствовала мои руки у себя на талии. – Все-таки я…

– Студентка? – предположил я. – Тебя пугает разница в возрасте?

– Нет, – Марина засмеялась, – меня пугает другое. Просто я вас… тебя недостойна. Ну, ничего не представляю из себя. Мне даже на ты обращаться неловко. Хотелось бы сначала доучиться, найти работу и тогда…

– И тогда тебя точно кто-нибудь уведет! Ты так красива, Марина. Я не смог бы ждать еще дольше, честное слово. Для меня все эти разговоры о до­стоинствах – дичь. У тебя и правда все впереди, но позволь мне быть рядом при этом? Я хочу прекратить холостяцкую жизнь, чувствую, что пришло это время.

– Время? – она посмотрела на меня огромными наивными глазами.

– Да, лисичка. Пришел и мой час остепениться. Я хочу засыпать и про­сыпаться с тобой, Марин. Хочу узнавать тебя, прикасаться и радоваться жизни рядом с тобой. В этом и есть счастье. Но, возможно, у тебя все иначе.

– Нет, – горячо возразила она. – Я тоже хочу всего этого. Мне так хорошо с тобой. Я даже не представляла, как может быть хорошо в реальности по срав­нению с мечтами.

– Так ты мечтала о нас?

Марина покраснела и попыталась опустить голову, но я не дал.

Прижавшись к ее губам губами, вторгся языком в маленький ротик, ис­следуя все внутри него и чувствуя, что снова готов войти в эту девочку.

– М-м, – простонал, отодвигаясь, – какая же ты жаркая. Не могу оста­ваться равнодушным. Мне нужен холодный душ.

– Не уходи, – она подалась вперед, несмело взяв меня за руки.

– Я скоро вернусь, малышка, – пообещал, поправив брюки у ширинки, где отчетливо топорщился член. – Не хочу причинить тебе боль. Для первого раза тебе достаточно.

– А тебе нет, – закусив губу, прошептала она. И медленно опустилась на колени, продолжая смотреть в мои глаза. – Я не хочу, чтобы ты шел в душ теперь, когда мы… когда здесь я.

– Марина, – я покачал головой, – это все подождет. Я терпел долго, по­дожду еще.

– Не нужно ждать.

Она осторожно расстегнула ширинку, а затем пуговку брюк. Облизнула влажным язычком губки. Приспустив брюки, потянула вниз боксеры, и не­много оробела только когда ей навстречу показался член.

Он стоял колом, требуя ласки и разрядки.

И мне нужно было настоять, чтобы Марина продолжила делать салат, а я занялся собой сам, но… сил противиться предстоящему уже не было. У меня мозги запульсировали от возбуждения, когда она приоткрыла губки и подалась вперед, глядя на меня снизу.

– Я никогда этого не делала, – сказала Марина тихо, – скажи мне, если что-то не так.

Только и смог, что кивнуть.

Ее длинные пальцы обхватили член чуть ниже головки и скользнули вниз, и я, откинув голову, застонал. Черт, как же хорошо! Просто быть в ее руках – это уже нереальный кайф.

И тут головку коснулся влажный язычок. Лизнул осторожно. И еще раз. Я не выдержал, посмотрел на Марину, схватил ее голову за затылок и немного придвинул, попросив:

– Возьми его в рот, милая.

Она кивнула и…

А-а-а! Я чуть не завыл от восторга. В ее влажном ротике было так тесно и так хорошо. Я надавил на затылок, настаивая на продолжении. Марина стала двигаться, член заскользил вперед-назад, вперед-назад.

– Хорошо? – спросила она, выпустив его на волю.

– Я тебя обожаю, лисенок, не останавливайся, – прохрипел я.

Она улыбнулась и снова захватила пенис в свой плен. На этот раз пуская его глубже, орудуя над головкой языком и помогая руками у основания члена.

Я застонал, понимая, что вот-вот кончу. Попытался отодвинуть ее, но она не дала.

– Марина-а-а, – выдохнул, содрогаясь в ее рот.

Лисенок глотнула несколько раз и посмотрела на меня с предвкушаю­щей улыбкой:

– Тебе понравилось? – спросила она, поднимаясь и продолжая гладить мой член влажной ладошкой. – Это так здорово. Хочу еще.

– О, малышка, – я поцеловал ее, прижимаясь всем телом, приспустил футболку и схватил губами сосок. Немного его прикуси, пососал и отпустил, снова возвращаясь к