Седьмой округ (СИ) - Далинская Олеся

Зои стояла у окна, и, подперев подбородок ладонями, наблюдала за несколькими мутантами, стреляющими по массивным мишеням возле колизея, из которого сегодня, наконец, снова слышались звуки музыки. Стрелки что-то покрикивали друг другу, иногда громко хохотали, некоторые, самые задиристые, нарывались на пинки. Вообще типичное мужское поведение в свободное от насущных проблем время. Воздух наполнили громкие ритмичные звуки, эта мелодия нравилась Зои особенно. Она начала пританцовывать, согнувшись над подоконником и рискуя засадить ссадин в кожу локтей. Теплый от лучей солнца подоконник был практически не обработан, сколоченный из грубой доски, и от этого колюч.

Дверью, нарочито громко хлопнули, резкий и неожиданный звук заставил Зои подпрыгнуть и погнал сердце вскачь. Обернулась, и, увидев на пороге Лекса, стрелой юркнула под одеяло. Мысли о том, сколько он так простоял, наблюдая за ее танцульками в трусах, прежде чем стуком переполошить ее, заставили кровь хлынуть к лицу.

Прошел через комнату к окну и, кинув на матрац комок вещей, уставился на стрельбища за окном.

— Одевайся. Тэтч придет и все объяснит. Работать пока будешь в главном корпусе.

Зои молчала, замерев статуей, затем все-таки осторожно протянула руку к вещам и подтянула тряпичный комок к себе. Лекс стоял к ней боком, и сейчас, когда не видно ни черный полос, ни залитого черным глаза, взгляд Зои невольно прошелся по выразительному профилю. «Хорош», — заметила с неудовольствием, отмечая и прямой нос, и четко очерченные губы, и чисто выбритый подбородок. Идеальные пропорции. «Н-да, если бы не отметины вируса — редкий красавец», — размышляла Зои, остановив почему-то взгляд на выимке, где нижняя губа переходит в подбородок. взрыв хохота за окном и Лекс неожиданно повернул лицо к ней. Понимая, что ее засекли за рассматриванием, лицо снова горячо обожгло стыдом. Стыдно было и за свою глупость — оценивать красоту мутанта — а если вспомнить, что произошло в душевой, их жестокость…

— Можно мне в хозблок? — решилась задать вопрос Зои.

— Нет.

— Почему? — не унималась она, встречаться с Гартом не хотелось.

— Ты против? — с какой-то нехорошей интонацией задал вопрос Лекс. Зои понимала, возражений он не любит, но призрачная возможность избежать встреч с блондином…

— Да, — и судорожно вздохнув, решила высказаться, — я не хочу, чтобы меня лапали все подряд по душевым.

Лекс молчал и смотрел на взволнованную собственной смелостью Зои.

— А кто может лапать тебя по душевым? — склонил заинтересовано голову. Зои, начало казаться, что разговор ушел в ненужную ей тему и ни к чему хорошему не приведет.

— Никто. Я просто хочу вернуться в хозблок. Какая разница кому и где убирать?

— Никакой разницы. — Слегка пожав плечами, ответил главный.

— И? Я могу вернуться обратно?

— Нет.

Зои откинулась на стену, понимая, бесполезный разговор пошел по второму кругу. Он издевался над ней — лучшее, что та могла в этой ситуации сделать — молчать и не вгонять себя еще больше в унизительное положение.

Появлению Зои в хозблоке больше всего обрадовались Хельга и Макс. На кухне, как и всегда, шкворчали и пыхтели кастрюли. Таня молча резала зелень, встретив Зои кивком головы, Хельга, напротив, всплеснула руками и радостно воскликнула:

— Гляди, кто явился. Вернулась из заточения, девочка. Садись, садись-ка. Ну, — затараторила повариха и усадив за стол, продолжила:

— Глянь-ка, выспалась что-ли. Глаза блестят, расцвела, — цокая языком, обвела взглядом Таню и Макса, — что фыркаешь? — добавила Хельга, недовольная кислым выражением лица блондинки.

— Да, отлично выглядишь,? подтвердил Макс, приветливо улыбающийся и осматривающий Зои, если не восхищенно, то уж точно заинтересованно. Не привыкшая особо к комплиментам, Зои растеряно пожала плечами. Последовавший затем вопрос Макса, привлек внимание Тани:

— Ну как? Остаешься в главном?

— Да. Просилась сюда. Бесполезно.

Таня швырнула нож в кучу нарезанной зелени, и пошла к выходу. Хельга, подбоченясь, раздраженно высказала в спину рассерженной блондинке:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну а что ты хочешь? Не Зои решает это. Топай к Лексу и там возмущайся.

— И пойду. — Обернулась на слова поварихи Таня.

— Вот и шлепай, — удовлетворенно кивнула Хельга, подсела к притихшим Максу и Зои, и, махнув рукой, добавила, — пусть идет, вертихвостка. Ей ответом был раздраженный грохот двери. Не обращая внимания, Хельга спросила:

— Ну, рассказывай, давай…в душ потом сбегаешь…

Зои приступила к своим обязанностям на следующий день. Главного она видела только по утрам и иногда вечером. Занятые рейдами в северных районах шахт, мутанты обычно возвращались затемно, когда Зои была у себя, в безопасности. Таня на время перекочевала к Хельге, выразительно поглядывая на Зои, бестактно объяснила это тем, что опасается ее. Повариха подняла блондинку на смех, но возражать не стала. При всей кажущейся ворчливости и недовольством по отношению к девушке, она к ней привыкла за два года, и ругала за взбалмошность скорее из привязанности, «чтоб худого не случилось»», да и скучновато одной вечерами. Пользуясь установившимся затишьем в главном корпусе, Зои могла позволить себе пообщаться с Максом, который вечно возился с радиоприборами и разными вообще чудными малознакомыми штуками в кабинете Лекса. В просторном светлом помещении со стеллажами книг и картами на стенах, Макс не отрываясь от своих железок, рассказывал о тонкостях местной жизни. В один из таких дней, хитро прищурившись, он достал из кармана штанов черный камешек.

— Вот — это изрит, — на раскрытой ладони лежал камень, с глянцевой черной поверхностью в голубой сети вкраплений, — топливо, энергия.

— Можно?

— Да бери, у меня такого добра навалом — и, великодушно махнув рукой, с улыбкой добавил, — дарю.

— О, спасибо, — восхищенно замолчала и, двигая ладонью, смотрела, как на прожилках перекатываются серебристо — голубые отблески света.

— Ладонь щиплет, — добавила почему-то шепотом зачарованная Зои.

— Что? — переспросил довольный ее реакцией Макс, — не…тебе кажется. Вы женщины уж очень впечатлительны. Долгий взгляд мужчины, не оставил ее равнодушной. Любой девушке, даже в экстремальных условиях, польстит мужское внимание, и Зои не была исключением.

— Так вот что они так оберегают. — Задумчиво протянула сама себе.

— Естественно. От этого зависит их жизнь.

— Мутанты…они им рассчитываются с курьерами?

— Скорее всего. Залежи изрита только здесь вроде, а это очень весомый ресурс, один из самых важных на данный момент… — отстраненно заговорил Макс, его вниманием как-будто завладела очередная деталь от аппаратуры, рассеянно повертел в руках и продолжил, — но я слышал, жила истощается, а возможности по открытию новых источников ограничены, технологии утеряны…Но Лекс роет, в этом плане. А, насколько я его узнал за предыдущие два года, он своего добьется.

Зои молчала, обсуждать с Максом достоинства характера главного не хотелось, хватало с избытком недостатков. Тяжелый топот в коридоре и гул мужских голосов, прервал разговор, и Зои взяв ведро, которое было скорее прикрытием — уборка в кабинете — быстро попрощалась с Максом и вышла.

Мутанты расходились по зданию, кто на второй этаж, кто уже спускался обратно с полотенцем на шее и торопился в душевые. В холле тихо переговаривались блондин с Лексом. Замолкли, услышав щелканье замка, и уставились на Зои.

— Здравствуйте. — Все, что нашлась сказать она, мысленно обзывая себя дурой.

Гарт не мог сдержаться, чтобы не послать девушке выразительный взгляд — в этом отказать себе не позволил. После изолятора, все это время, он не пытался заговорить или, не дай бог, опять лапать. Лекс недовольно посмотрел на Зои, затем, очень красноречиво, на дверь своего кабинета. Что-то сказал, пошло скалившемуся Гарту и направился к себе. Зои пролетела мимо них на выход, с мыслями, что ноги ее больше не будет на личной территории главного.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Делать уборку на личной территории Лекса, все равно было необходимо, ибо не фиг, как высказалась Таня тут болтаться тогда, не на отдых приехала. И хотя Зои уже сотню раз заверила блондинку, что обаяния Рогатого не поняла и не претендует на ее место, та никак не унималась. Может уже откровенно сказать, что у нее не столь извращенный вкус.