Моя неделя с Мэрилин - Колин Кларк

—Я не шпионю, Мэрилин, — сказал я, собрав все свое мужество. — Но моя задача — держать сэра Лоуренса в курсе происходящего и извещать его обо всем, что поможет ему поскорее завершить съемки. Я уверен, что и вы этого хотите. Чем скорее все кончится, тем скорее вы вернетесь домой, в Америку. Наверняка и вы, и мистер Миллер ждете этого с нетерпением. Сейчас же сэр Лоуренс послал меня спросить вас, приедете ли вы в студию завтра. Вот почему я здесь, — подытожил я, чтобы она не подумала, что я вломился в ее гримерную без приглашения.

— Мистер Миллер завтра улетает в Париж на встречу со своим агентом, — холодно сказала Мэрилин. — А после он, вероятно, вернется в Нью-Йорк на несколько дней. Я думаю, завтра я останусь дома и провожу его.

— О, разумеется, мисс Монро. Я вполне вас понимаю. И сэр Лоуренс поймет, я уверен. Конечно, конечно, конечно.

Какое облегчение, когда тебе — в кои-то веки — прямо говорят о своих намерениях. К тому же в отсутствие Миллера она сможет лучше концентрироваться на съемках. И на мне! Я знал, что буду полным дураком, если подобная мысль придет мне в голову, но в тот момент ее внимание было сосредоточено на мне, и я совершенно забылся.

— Сколько тебе лет, Колин?

— Двадцать пять, — я приукрасил истину совсем немного, но сразу же почувствовал себя неуютно. — Почти.

Повисла очередная долгая пауза. Мне казалось, что я провел в этой комнате несколько часов. Интересно, когда я выйду отсюда, застану ли я еще Оливье и Милтона Грина? Надеюсь, они не подумали, будто я забыл о них и уехал домой. Они определенно теряют терпение. Все, что было связано с Мэрилин, занимало невероятно много времени, несмотря на то что сама она всегда спешила.

— Колин, — Мэрилин говорила так тихо, что я невольно подошел на шаг ближе, чтобы расслышать ее. — Колин, на чьей ты стороне?

— На вашей, мисс Монро. Даю вам слово, что я всегда буду на вашей стороне.

Мэрилин вздохнула.

— Ты приедешь сюда завтра?

— Ну да. Я каждый день сюда приезжаю...

Я не понял вопроса, но меня спас стук в дверь.

— Мэрилин, — послышался вкрадчивый голос Полы, — нам и правда уже пора домой.

Не дожидаясь ответа, она широко распахнула дверь и увидела меня, стоявшего на одной ноге посередине комнаты.

— Колину нужно закончить свою работу, — объявила она. — Не правда ли, Колин? Спасибо, что зашел.

Она тряслась как курица над своим яйцом. Едва ли Пола считала меня лисой, но, как ни крути, на цыпленка я был не похож. Мэрилин снова вздохнула. Интервью было окончено.

Оказавшись в холодном коридоре студии, я сделал судорожный вдох. Моим первым порывом было помчаться в гримерную Оливье и обо всем ему рассказать. Я был невероятно горд собой. Я задал Мэрилин прямой вопрос и получил однозначный ответ. Даже больше того: я чувствовал, что наладил с ней контакт, который впоследствии мог оказаться полезен.

Но стоп! Чью сторону я должен занять? Оливье — мой босс и старый друг. Дядя Ларри. «Мой мальчик» — так он часто называл меня. А Вивьен всегда была моим идолом и, вне всяких сомнений, самой прекрасной женщиной из всех, кого я знал.

Но Мэрилин другая. Милее Вивьен, моложе и уязвимее.

И она, казалось, взывала ко мне. «Колин, на чьей ты стороне?»

«На вашей», — ответил я. И теперь я не мог отречься от своих слов. Пути назад не было. Я прошагал по коридору и постучался в дверь гримерной Лоуренса Оливье.

— Войдите!

— Мисс Монро сказала, что не приедет в студию завтра. Мистер Миллер уезжает в Париж, и она хочет проводить его.

— Она тебе это лично сказала? — недоверчиво спросил Милтон.

— Да.

— Это все?

— Да.

Оливье и Милтон смотрели на меня с нескрываемым любопытством. Впервые эти люди на самом деле прислушивались к тому, что я говорил. «За это я должен благодарить Мэрилин», — подумал я, а затем повернулся и вышел. Я знал, на чьей я теперь стороне.

Четверг, 13 сентября

Главный предмет гордости любой съемочной команды — ее цинизм. Чем известнее актеры, с которыми ей довелось работать, тем более нарочито равнодушный вид делает команда при появлении знаменитости. Команда, привлеченная к съемкам фильма «Принц и хористка», профессиональнее прочих. Всех этих людей подбирал лично Оливье вместе с руководителем производства Тедди Джозефом. Их профессионализм выражается в том, что они не глазеют с вожделением на мисс Монро и не пытаются поймать ее взгляд. В то же время у команды есть твердое мнение об актерах и актрисах, с которыми она работает, а также неофициальная иерархия, которой команда свято придерживается.

Второстепенные актеры — и даже известные лица, занятые в ролях второго плана, — игнорируются полностью.

К британским звездам, таким как Энтони Стил или Морин Свонсон, которые в то же самое время снимаются в других фильмах в Пайнвуде, относятся как к себе равным—так, будто они тоже техники, просто делают несколько иную работу.

С великими английскими актерами театра — таковой является Сибил Торндайк, которая играет вдовствующую королеву, мать персонажа Оливье, регента Карпатии, — обращаются с подчеркнутой вежливостью, словно они почетные гости на площадке, а не участники съемочного процесса. Супруги Оливье, Лоуренс и Вивьен, — отдельный случай: к ним относятся как к особам королевских кровей и говорят о них вполголоса. Об Оливье всегда упоминают с приставкой «сэр», хотя и не в личном обращении. Леди Оливье зовут просто «Вивьен» — но с каким уважением и благоговением!

Знаменитые голливудские звезды сталкиваются с полнейшим безразличием и небрежностью, но каждый из них получает свою оценку в бесконечных сплетнях и пересудах, которые не прекращаются до тех пор, пока команда ожидает появления этих самых звезд на площадке.

С Мэрилин все совершенно иначе. Она сейчас так знаменита и так притягательна, что члены команды избегают ее взгляда с таким упорством и предубежденностью, будто она может сглазить. Я не уверен, что ей это по душе. Мэрилин не слишком уверена в себе, и, думаю, ей было бы приятнее видеть, как мужчины аплодируют ей и улыбаются, когда она входит в помещение, нежели вовсе отворачиваются от нее.

Но чтобы ни делали члены команды и какое бы безразличие ни изображали, одним глазком они все время поглядывают на Мэрилин. Они просто не могут устоять, тем более что их воображение разжигают бесконечные истории о Мэрилин, слухи о Мэрилин и шутки о Мэрилин, которые передаются из уст в уста. А когда она не приезжает в студию, съемочную группу одолевает апатия. Все становятся вялыми и инертными и сидят с кислыми лицами, как дети, которых не пригласили на праздник.