Банши. Город грехов (СИ) - Скай Айла

— Начнем? — его глаза сузились, и он приоткрыл одну папку. — Что тут у нас? Ооооо… Это Вам, господин мэр, — резко швырнул в центр стола на всеобщее обозрение содержимое. От увиденного побледнел и замер не только мэр. — Чего замерли, дорогие? — саркастично спросил. — Не стесняйтесь, рассмотрите все хорошенько.

— Что это такое… — недовольно начал начальник полиции, на что около него приземлилась идентичная папка, из которой вылетели бумаги и десятки фотографий. Мужчина, заметив содержимое, начал судорожно собирать его и прятать от глаз остальных.

— Чего же Вы прячете? Мы тут как одна большая «семья». Секретов нет. Или есть? — хохотнул Шаман. — Предлагаю всем ознакомиться. Тут еще много всего интересного.

Амир методично раскрывал каждую папку, вынося содержимое на всеобщее обозрение.

— Итак, господа. Как я говорил ранее, нас ждут изменения в существующем порядке. Он устарел и нуждается в реформации. К сожалению, власть и деньги портят. Мы все являемся свидетелями того, что они с вами сделали. Но у меня для вас радостная новость, друзья. От этой болезни есть несколько видов лечения — пуля в лоб или подчинение. Совет упраздняется, управление Городом переходит кланам. И это означает, господа, — Амир мрачно рассматривал чиновников, — правила меняются. Территории перераспределяются между семьями. Нет больше нейтральных — все обязаны подчиняться правилам того клана, на чьей территории окажутся.

— Это не честно! — послышался голос.

— Кто-то посмел открыть рот? — бровь Амира удивленно изогнулась. — А… Костя, ну честное слово, ты слишком много разговариваешь. Тебе мало того, что тебе принадлежит? Мало денег, которые ты наворовал? Мало власти, которая тебе полагается, как мэру? Думал, что твои действия никогда не всплывут? Ты решил прыгнуть выше головы и сесть на наши головы, а это уже наглость, — жестко отчеканил Амир. — У тебя прекрасная семья, но ты — трусливый ублюдок. И да. Я еще не забыл твоего хамского отношения к главе клана Царевых.

— И что будет? Уберете меня? Тогда начнется хаос. Я — лицо этого Города! — он подскочил на ноги, истерично вопя.

— Кто? — Кощей расхохотался, а остальные лишь нахмурились еще больше. — Простите, — пробормотал все еще хихикающий мужчина, — момент нарушаю. Понял.

— Уже нет, Костя. Я же сказал, правила меняются. И ничего уже не будет как прежде, — Амир кивнул своему человеку у двери, и тот приоткрыл его, позволяя зайти ждущему внутрь. — Познакомьтесь, господа. Новый мэр. Прекрасно выглядите, госпожа мэр, — кивнул приятной женщине в деловом костюме, пересекшей порог.

— Аня? Ты? — бывший мэр подскочил к жене, но его быстро скрутили. — Как ты посмела, сука?

— Точно также, как ты позволял себе делать то, что запечатлено на фотографиях. Таким как ты, Костя, место в аду, — она сморщила нос, подойдя к столу, и подхватила фотографии. Повернулась к вырывающемуся мужу и наотмашь ударила ими по его лицу. — Ты творил все эти вещи, а потом возвращался домой ко мне и детям???? Да они возраста наших детей! Ты мне противен! Надеюсь, тебя ждет соответствующее наказание за содеянное, — она швырнула фото обратно на стол, и теперь они ужасающим содержимым пестрели у всех на виду. — Это могли быть и ваши дети. И не стали его жертвами лишь потому, что у них был тот, кто их мог защитить. А у этих такой привилегии не было, — мэр вырывался, но его судьбы уже была предрешена.

— Что ты скажешь детям? — выкрикивал он.

— Безвременная кончина. Это лучше, чем осознание того, что их отец был извращенным ублюдком, уродующим беспомощных, — мэр все еще выкрикивал что-то, но его утащили за пределы комнаты.

— Итак, наш новый мэр с удовольствием поддержал изменения, не так ли? — Амир обратился к женщине.

— Да, господин Сеитов. Буду рада помочь, — она заняла место за столом.

— Вот и славно. Андрюша, ты что там пытаешься достать? — Амир обратился к судье. — Не пистолет ли? — два амбала подскочили, скручивая мужчину и отбирая у того пистолет. — Принуждение к проституции — это плохо, Андрюша. У всех должен быть выбор. Если девушка хочет торговать телом — пусть торгует. Это ее личное дело. Но принуждать к этому — преступление и нарушение правил. Прощай, Андрюша, — Амир кивнул охране, и те быстро вывели судью вслед за бывшим мэром. — В ближайшее время нам предстоит выбрать кандидатуру судьи. Думаю, как только господин Борзов пойдет на поправку, мы решим этот вопрос с ним. Остальных спешу обрадовать — найденный компромат, хоть и мерзок, но не тянет на лишение жизни и статуса. Надеюсь, вы найдете правильный путь, и вместе мы будем идти по направлению к улучшению нашего прекрасного города. Изменения уже утверждены, — засуетившись, человек в синем костюме начал разносить тонкие золотистые папки сидящим. — Ознакомьтесь и подпишите, господа. Через неделю состоится благотворительный вечер, на котором все официально познакомятся с новым мэром. Анна Николаевна, надеюсь Вы сделаете все по высшему разряду. По всем вопросам Вы можете обращаться к каждому клану, все с радостью помогут.

— Спасибо, Амир Каримович, — женщина коротко кивнула.

— Если более вопросов нет, то предлагаю все скрепить подписями и разойтись. Нам предстоит много дел — после всех событий необходимо восстановить разрушенное и наладить спокойствие мирных граждан.

Чиновники некоторое время читали лежащее перед ними, после чего, поставив свои подписи по одному уважительно прощались и покидали собрание. Последней собрание покинула Анна, напоследок обсудив детали предстоящего мероприятия. В комнате появились молодые девушки в глухой черно-бордовой униформе и начали расставлять алкоголь и закуски перед мужчинами. Амир устало опустился в свое кресло и потер затылок.

— Есть новости из больницы? — поинтересовался Тагай.

— Пока ничего, — хмуро помотал головой Амир. Прошло несколько дней после инцидента. Состояние Васи было тяжелым, несмотря на то, что операция прошла успешно. — Врачи сказали, что нужно ждать. Показатели прокурора улучшились, и завтра планируется вывести его из искусственной комы. Надеюсь, очнется. Ему предстоит много работы, — он слабо улыбнулся.

— Что будет, если Царева не очнется? — спросил Карим.

— Она очнется, отец, — отрезал Амир. — У меня есть еще пару дел, вы можете оставаться здесь столько, сколько пожелаете, — он поднялся на ноги и, попрощавшись со всеми, пошел на выход.

Уже на парковку около машины его догнал Тагай. Амир ненадолго остановился у нее, решив покурить.

— Амир, ты как? — тихо спросил старик.

— Как? — он затянулся сигаретой, выдыхая дым. — Зачем тебе это?

— Ты сильнее всех нас. Истинный лидер, это неоспоримо. Стойкий, волевой, несокрушимый. Но думаю, что сейчас именно тот момент.

— Какой?

— Тебе нужна поддержка. Твой отец никогда не спросит у тебя об этом. Поэтому на правах старшего я спрашиваю у тебя. Как ты, сынок? — Тагай всматривался в лицо Амира. — Для нас всех когда-то наступает такой момент. И для тебя наступил. Ты не показываешь этого, но я чувствую.

— Как я себя чувствую? — Амир повторил слова Тагая, растягивая их на языке. — Как будто сердце треснуло и готово разбиться на тысячу осколков. Мне пора, — он похлопал старика по плечу и, выкинув сигарету, сел за руль и рванул с места, оставляя мужчину в одиночестве.

— Отец, ты что тут? — Шаман вывел Тагая из задумчивости.

— А? Аааа… это ты Данила. Да я тут с Амиром говорил, — ответил Тагаев, поворачиваясь к сыну.

— Он совсем плох, — констатировал факт Шаман. — Думал, что он весь Совет на лоскуты порвет. Но сдержался — это хороший знак. Не представляю, что будет, если Вася не очнется.

— Может она не хочет возвращаться? — Тагай озвучил то, что никто другой не решался. — Этот мир не принес ей ничего, кроме боли и страданий. Этот мир сделал из нее монстра, которого она ненавидит всей своей душой. Сейчас она обрела то, в чем так отчаянно нуждалась. Она обрела покой. Возможно она просто не хочет обратно?

— Не говори так, отец, — возразил Данила. — Ты не прав.