Разрешенное волшебство - Ник Перумов

— Нам не о чем разговаривать, Алонсо. Все давно уже сказано.

— Тц-тц-тц! Какая гордая осанка! Какой огне-веющий взгляд! Полноте, друг мой, уж не представили ли вы себя в роли Джордано Бруно или, того пуще, полоумной Жанны д'Арк? Да, наверное, мазохист способен получить от этого удовольствие. Как же, сидеть со скованными руками перед синклитом ненавистных врагов, презрительно цедя сквозь зубы ответы и пачкая пол своими плевками. Неплохой материал для психоанализа, Разлогов. Gnothi seyatonnote 11, Чёрный Иван, вам это бы не помешало.

— Алонсо, как же вы низко пали, если находите удовольствие в этой комедии.

— Я, Иван, человек простой и люблю иногда поиграть. Поёрничать, в частности. Я гонялся за вами так долго, что имею право на маленькую моральную компенсацию. Впрочем, вы совершенно правы, не обращая внимания — или стараясь не обращать — на мои невинные эскапады. Законы ещё никто не отменял. А согласно этим законам, которые вы, разумеется, знаете, — nemo debet bis puniri pro uno delicitonote 12. Так что вам не грозит ничего сверх того, что уже грозит.

— Я не понимаю вас, Алонсо.

— Вот как? Странно, вы же были отличным Учителем. Пораскиньте чуть-чуть мозгами, коллега. Или вам их вышибли при задержании?

— Чего вы хотите?

— Неправильно вы себя ведёте, Иван, абсолютно неправильно. Разговаривающий враг — это уже полврага, как гласит старая полицейская мудрость. Вам бы гордо молчать, пока вас не сунут под мозго-ломку.

— Мне туда не слишком Хочется, благодарю вас.

— Иван! Вы, похоже, сами плохо понимаете, в какую историю влипли. На вас — извините за казарменный сленг — “висит” сто восемдесят пять убийств, не считая вчерашних. Никакой адвокат не спасёт вас от газовой камеры, мой бедный друг. И я не смогу вас спасти. Собственно говоря, я ведь даже не могу ответить на ваш вопрос о том, что мне от вас надо. Если честно — мне от вас ничего не надо. Детали вашей работы с динамической структурой, конечно, интересны, но сейчас уже абсолютно не важны. Ведь вас больше нет! А те, кого вы так отчаянно защищали…

— Только не врите, что они у вас. Я знаю, что они на свободе.

— Гм. Поразительные познания, Иван, просто поразительные. Я и не собираюсь вам лгать. Да, они на свободе. Пока. Скажу вам больше — мы потеряли их след. И пока не можем засечь. Видите, насколько я с вами откровенен?

— Весьма ценю. Только не слишком понимаю, чем обязан? Откуда вдруг такая искренность?

— Иногда искренность гораздо эффективнее самой лихо смонтированной дезинформации, Разлогов. Азбука контрразведчика. Стыдно не знать.

— Значит, вам все-таки что-то от меня надо?..

— Нет, Иван. Это вам кое-что нужно от нас. И вы долго будете просить и умолять меня. Возможно, даже на коленях. Возможно, вы даже захотите поцеловать мой ботинок, хотя это крайне негигиенично и, поверьте, не доставит мне никакого удовольствия.

— Вы рехнулись, генерал Алонсо. Мне от вас никогда ничего не было нужно.

— Отнюдь. Вам нужны жизни ваших юных спутников, не правда ли?

— Гр-хм…

— Весьма выразительно. Так вот, Иван, не скрою от вас — эта парочка подпадает под действие Закона об экстерминации. Речь уже не идёт об их возвращении в клан. Они слишком много знают. Оставлять их живыми после встречи с вами было бы слишком легкомысленно. Итак, имеете ли вы предложить что-либо мне в обмен на их жизни?

— Заложники… Как старо!

— Новое, как известно, — это хорошо забытое старое. Итак? Я жду…

— Но вы их ещё не поймали!

— Зато мы знаем, куда они направляются, Иван. И поэтому нам нет нужды их ловить. Они сами придут к нам. На Остров Магов. Всё, что от меня требуется, — это отправить туда должный контингент, экипированный соответствующим образом. И тогда… Как правильно сказал Квинт Флакк: neque semper arcum tendit Apollonote 13. Вот и мои беды тоже кончились. И мигрени по причине ваших, милостивый государь, достославных деяний меня больше мучить тоже не будут. Впрочем, прошу меня извинить, я отвлёкся. Оно и понятно — Чёрный Иван здесь, передо мной, в надежных наручниках! Воистину, nescio quid majus nascitur Iliadenote 14!

— Следуя вашей же любимой латыни — parturi-unt montes, nascetur ridiculus musnote 15.

— Это вы-то “смешная мышь”, Иван? Ах, полноте, вам не к лицу скромность. Однако не перестать ли нам плести эти словесные кружева? Меня ожидает обед, а вас — свидание с кибером-мозголо-мом.

— Ну что ж. Тогда можете сразу показать вашим креатурам pollice versonote 16. Мне нечего сказать.

— Ну-ну-ну, вот так сразу и лапки кверху? Признаться, я был лучшего мнения о неустрашимом Чёрном Иване. Ну а что вы скажете, если мы предложим вам бежать? И встретить нашу юную парочку — вместе с прибившейся к ним собачкой — где-то на полпути? И уговорить их вернуться обратно? И сделать так, чтобы они больше не делали бы глупостей? А взамен — чистое IDnote 17. И — свобода уехать куда угодно с некоторым стартовым капиталом в загашнике — разумеется, при одном-единственном условии: все ваши воспоминания об этом мире будут заблокированы. Хотя, конечно же, старый блок мы снимем. Вы снова вспомните всё о своей прежней жизни. Ну что? Привлекательно? Вас это захватило, я вижу?

— Нет. Давайте обойдёмся без красивых слов, Алонсо. Меня вам не купить. Меня можно только убить. Что вы, полагаю, с успехом и проделаете в самом ближайшем будущем.

— Вот как. Да, вы упрямы, Иван. Но вы, оказывается, ещё страшнее, чем я думал. Жизни ребят — для вас ничто…

— Не кощунствуйте, Алонсо! Не вам такое говорить после того, как мой клан был уничтожен весь поголовно!

— Ну-ну-ну… Вы же отлично знаете, что не весь. Малыши, как вам, я полагаю, известно, остались живы. Ваши активные сторонники, могущие представлять опасность для Проекта — вот те да… Но, во всяком случае, у меня было больше оснований. За мной целая цивилизация, Иван, цивилизация, отчаянно нуждающаяся в помощи. Миллиарды людей. И подобно тому, как командир вынужден жертвовать взводом, посылая его в разведку боем для того, чтобы выиграть сражение, так и я — вынужден жертвовать людьми, чтобы Проект осуществился. А вы — вы просто тешите больное самолюбие, потакаете своим суицидальным комплексам; мне остаётся только дивиться, как это медкомиссия вас отбраковала! С такой психикой вас и близко нельзя было подпускать к Проекту! Нет, Иван, это вы настоящий людоед и кровопиец, а не я и не мои люди. Это вы нарушили установления Проекта и втянули несчастных мальчишек и девчонок в самоубийственную аферу. Воистину, quidquid delirant reges, plectuntur Achivinote 18! Это вы поставили себя вне закона — и нам пришлось так или иначе устранять всех, к кому могла попасть от вас информация!