Стрела на излете - Вера Школьникова

Саломэ Светлая первое время тоже не пользовалась летним дворцом, как оказалось впоследствии - просто не знала о его существовании. Но наткнувшись случайно на уже порядком заросший, несмотря на исправно выплачиваемое садовникам жалованье, парк, влюбилась в небольшое изящное здание, окруженное широкими аллеями и прудами. Парк в свое время разбивали по планам самого модного в то время художника, одержимого идеей естественной красоты. Казалось, что рука человека не прикасалась к деревьям и травам, а сама природа разбросала полянки, заросшие идеально ровной изумрудной травой среди безупречно округлых зарослей кустарника, сами собой образовались гроты, и даже фонтаны каким-то образом пробились на поверхность зеркальных прудов без посторонней помощи. И только заросшие зеленой патиной скульптуры, спрятанные то тут то там среди деревьев выдавали искусственное происхождение этого прекрасного уголка.

Нерадивых садовников наместница не тронула, даже распорядилась повысить им жалованье, в надежде, что они и дальше будут пренебрегать своими обязанностями, уверовав в безнаказанность. Ей нравился запущенный, заросший сад, и она хотела, чтобы природа и далее торжествовала над искусством. Зато обветшавшее здание дворца пришлось ремонтировать несколько лет - сырость не пошла ему на пользу. Но когда ремонт закончился, Саломэ с удовольствием проводила за городом летние месяцы, захватывала золотую осень, до праздника урожая, который в окрестностях Сурема отмечали в начале октября, и возвращалась в столицу, когда лужи по утрам уже сковывал первый тонкий ледок, а ветер обнажал верхушки кленов.

После возвращения короля Саломэ пришлось оставить это обыкновение - Элиан не позволил бы ей увезти принца на лето из Сурема, и сам не собирался покидать столицу, а королева слишком ценила короткие встречи с сыном, чтобы пожертвовать ими ради уединения в тенистой прохладе. Однако погода пришла ей на помощь - последние три года в конце лета наступала такая жара, что даже королевская любовь к столице не выдержала, и в начале июля двор перебирался за город, чтобы вернуться с первым же похолоданием, не дожидаясь конца сезона. Но Саломэ была благодарна судьбе и за эти несколько недель в любимом месте.

Лерик же, напротив, был бы счастлив остаться в Суреме, за толстыми стенами библиотечной башни, подальше от тревожных слухов и плохих новостей, а самое главное - от короля и заседаний высокого и совершенно бесполезного совета. Но наставник принца не мог оставить своего воспитанника, и Лерик был вынужден следовать за двором. Впрочем, одно его радовало - в летнем дворце их и без того редким встречам с Лиорой наступал конец. Девушка не могла рисковать своим положением при короле, и навещала Лерика только в библиотеке, справедливо полагая, что уж там-то ее не настигнут всезнающие придворные сплетницы.

Дамы, заботящиеся о своей репутации, в читальню не заглядывали. Модные в этом сезоне любовные истории или сборники стихов можно было купить в маленьких книжных лавках, расплодившихся как грибы, после того, как король разрешил печатать книги на новых станках и отменил обязательную проверку текста на предмет запрещенных знаний. Вот тогда-то торговля книгами и превратилась в невероятно прибыльное занятие.

Дело дошло до того, что торговцы нанимали молодых жрецов Аммерта или Эарнира, чтобы те писали подходящие для деликатной публики истории исключительно для продажи в их лавке, и ставили на книги свои торговые знаки вместо имени автора. В итоге владельцы начали подавать друг на друга в суд - ушлые соперники крали как сами тексты, так сюжеты и героев. Суды, впрочем, пока ничем не закончились, жрецы Хейнара не могли придти к единому мнению, считается ли подобное заимствование кражей, и дамы радостно читали все новые и новые истории, не замечая, что отличаются они только именами героев, да и то не всегда.

Кавалеры так же избегали библиотечных залов - что им там было делать? Трактаты пускай изучают жрецы и чиновники. Для убиения времени можно было найти куда более приятные способы. Впрочем, книготорговцы позаботились и о мужчинах - для них печатали многотомные эпопеи о сражениях и приключениях. Особым успехом пользовались истории про храбрых наемников в гвардии Властелина Кавдна. Читателям в голову не приходило, что любой гвардеец, попытавшийся не то, что проникнуть в гарем Властелина, но и даже глянуть в сторону женской половины дворца, тут же распростился бы со всеми значимыми для мужчины частями тела, а короткий остаток жизни провел в каменоломнях.

Жара шла на убыль, двор уже готовился к возвращению в столицу, когда Реймон решился наконец переговорить с Хранителем. Он приехал рано утром, на рассвете, и не дожидаясь, пока дворец пробудится к жизни, постучал в дверь маленькой комнаты, примыкающей к покоям принца. Летняя резиденция не была рассчитана на такое количество народа, поэтому отдельная комната, пускай и крошечная, являлась предметом зависти и признаком особого расположения короля. Сам Элиан, разумеется, распределением покоев не занимался, но старший придворный распорядитель прекрасно знал, что кому полагается, и бывший дознаватель возблагодарил судьбу, что может переговорить с Лериком наедине.

Несмотря на ранний час Хранитель уже встал, а может, и вовсе не ложился. Он все еще пребывал в том возрасте, когда бессонные ночи не сказываются на внешности. Увидев Реймона, он удивился, однако молча впустил его в комнату и предложил присесть. Тот устало опустился в кресло и протянул Лерику обернутую в плотную материю книгу:

- Мне будет интересно услышать ваше мнение.

Лерик быстро глянул на разворот, перелистал пару страниц и сухо заметил:

- По моему мнению, и оно совпадает с хорошо известными вам правилами, вы не имели права выносить эту книгу за пределы хранилища.

Реймон кивнул, и не собираясь оправдываться, повторил вопрос:

- Забудьте о правилах. Что из себя представляет этот текст и почему он оказался в запретном списке?

Лерик перевернул еще несколько страниц и пожал плечами:

- С моей точки зрения - любопытный казус, не более того. Если здесь и есть что-то запретное, об этом все равно никто не узнает. Ключ к прочтению давно утерян.

- Ключ?

- Ага, - Лерик сморщился, поймав себя на просторечье. Несмотря на все прочтенные книги, уличные слова все еще проскакивали в речи Хранителя, вызывая смешки придворных дам, - вот, смотрите, - и он протянул книгу дознавателю. - Видите, заглавные буквы в начале каждого предложения выполнены в виде какой-либо фигуры?

- И? Это часто встречается в старых рукописях.

- Верно, но автор этого трактата - орниец.