Лживая птица счастья - Светлана Борисова

Мари вихрем метнулась к камину и, схватив требуемые предметы, с грохотом швырнула их на стол перед Ником, и тот постарался не показать своего огорчения, заметив, что от хрупкого футляра криты отвалился ажурный кусочек резной кости.

— Надеюсь, я ничего не забыла? Теперь-то твоя душенька успокоилась? — процедила девушка и, оперевшись руками на край стола, смерила его гневным взглядом. — Ник, скажи мне, какого чёрта ты каждый раз стремишься испортить наши отношения, как только они идут на лад, а?

— Моя алин, никогда не смей повышать на меня голос, — в сдержанном голосе юноши появились ледяные нотки, и опомнившаяся Мари почувствовала себя неуютно. — К твоему сведению, ты действительно кое-что забыла. Почему ты не в эрейском платье?

— Я спешила разыскать тебя вот и нацепила первую попавшуюся одежду, — сердито буркнула она и, приготовившись к долгому разговору, отодвинула стул, собираясь сесть за стол. Но её остановил жесткий голос Ника.

— Обозначь иметис и встань в его центр.

Мари бросила взгляд на застывшее прекрасной маской лицо своего жениха и, неслышно вздохнув, неохотно повиновалась. «Чёртов сатрап!» — мысленно прошипела она, вставая на указанное место, и тут же испуганно зажмурилась, услышав знакомый звук.

— Не дергайся, если не хочешь лишиться глаз! — с яростью выкрикнул Ник.

Сразу же оценив опасность, Мари статуей застыла на месте, пока вокруг неё, безостановочно мелькая, плясало жало криты, выводя своим тонким голосом злобную мелодию. Внезапно наступила тишина и на пол плавно спланировали последние обрывки злополучной одежды, провожаемые зачарованным взглядом девушки. С недоверием она прислушалась к своим ощущениям. Всё было в полном порядке, Ник ни разу не задел её критой. Неловкими движениями Мари похлопала себя по телу и, убедившись, что действительно не пострадала, стиснула зубы, и в её глазах загорелся фиолетовый огонь. Ни слова не говоря, она выставила скрюченные пальцы с выпущенными когтями и бросилась к своему обидчику.

— Тихо-тихо, детка! — смеясь, воскликнул Ник, не давая девушке вырваться из его объятий, пока она с недюжинной силой рвалась из его рук, не оставляя своего намерения вцепиться ему в лицо. — Высший класс! Мари, лучше б заценила мою сноровку, чем пытаться выцарапать мне глаза, — и как ни в чём не бывало, добавил: — Ну, что? Приступим к занятиям?

— Совсем сдурел? — прошипела та, смерив его негодующим взглядом. — Пусти меня немедленно, Коперфильд недоделанный, я ухожу!

— Попробуй, — улыбнулся Ник. — Только у тебя ничего не выйдет, детка, поскольку я по-любому загоню тебя внутрь иметис. Не пойдешь туда добровольно, тогда я применю криту, и ты зря изведешь свой регенерационный запас, — он с удовольствием чмокнул её в макушку и мягко спросил: — Ну, что ты решила, моя злобствующая алин?

— Иди к чёрту! — процедила сквозь зубы девушка и, вырвавшись из его рук, скользнула в центр иметис.

— С твоего разрешения чуть попозже, а сейчас начнем, — весело отозвался он и легко достал её критой. — Йе! Не спи на ходу, моя алин! Шевелись!.. Мари, чему я тебя учил? Всегда думай, что ты делаешь, и просчитывай последствия!

— Иди к чёрту!

— Давно хотел сказать, что ты слишком много чертыхаешься. За неэтичное поведение удваиваю тебе время.

— Чтоб тебя!..

Вечером Мари окончательно разобралась с автоповаром. Вооружившись кулинарным разделом блюд эрейской кухни изложенных в тиаране, она ввела в него полностью новое меню. Закончив возиться со сложной перенастройкой, она не стала ничего пробовать из новых блюд, припомнив свой неудачный блинный опыт знакомства с эрейской кухней.

Придя из лаборатории, Ник растолкал крепко спящую девушку и спросил её с затаенной надеждой в голосе:

— Детка, ты полностью перенастроила автоповара, или что-то из его разделов осталось нетронутым?

Та полусонно ответила:

— Конечно же, всё! Так что успокойся, незачем скандалить. Ты заметил, какие красивые новые блюда?! Надеюсь, тебе всё понравилось…

— Н-да, дела, — разочарованно протянул Ник, закрывая глаза. «Крейд, чтобы не умереть с голоду, в ближайшее время придётся заказывать еду в ближайшем ресторане…»

— Слушай, что за вопли я сегодня слышу в ментале? Почему-то мне кажется, что это у нас на Старой базе. Ты уверен, что сюда никто не может забраться? Может, кто сдуру застрял в её защитном поле?

— Не беспокойся понапрасну, это я провожу кое-какие опыты с мозгом, который сопряжен с электроникой. Странное дело, твои способности в ментале резко возросли с недавних пор, хотя мы еще не занимались упражнениями по его развитию… — сказал Ник, задумчиво глядя на девушку, и ласково добавил: — Твоя регенерация справилась со следами криты? Давай, я всё уберу, мне это несложно.

— Иди ты… знаешь, куда со своей заботой, гад ты этакий! — с тяжелым вздохом сказала Мари и, помолчав, сердито добавила: — Тебе что особое приглашение нужно? Давай лечи и побыстрее! Садист, чтобы тебе пусто было!.. Скажи мне, вот почему ты вечером ведешь себя как нормальный человек, а днем — как редкостный паразит?

— Воспитание, девочка моя, — неблагодарный труд! Оказавшись на другом конце криты, я и сам только недавно осознал эту непростую истину. Знаю, что в рядах неблагодарной малышни этот метод не встретит никакого взаимопонимания. Поэтому можешь язвить и ругаться хоть до посинения, но это ничего не изменит. Эрейская система подготовки молодняка отрабатывалась веками. Все мы через это прошли, и ты не будешь исключением. Просто тебе сложнее привыкнуть, из-за того, что ты поздно начала заниматься и пятилетний курс приходится запихивать в один год…

— Какого чёрта ты так торопишься? Я могу и пять лет заниматься.

— К моему великому сожалению, это невозможно.

— Господи! Неужели так трудно сказать по-человечески, в чём дело?! Нет, все какие-то дурацкие тайны!.. Учти, с завтрашнего дня я буду заниматься самостоятельно, и мне твоя садистская система больше не понадобится.

— Послушай. Мари, я уже говорил тебе, что это не поможет…

— Я уже сплю и тебя не слышу! — упрямо поджав губы, девушка заткнула уши и Ник огорчённо вздохнул.

Встреча будущих коллег и единомышленников

На операционном столе, залитом беспощадно-ярким светом, лежал привязанный юноша. Среди его длинных волос, когда-то светлых, а сейчас посеревших от грязи и пота, было выбрито несколько чистых проплешин, и на каждой из них красовался свежий надрез, из которого торчали тончайшие серебристые пучки проводков. После безжалостных манипуляций Ника по изучению вживлённых чипов пленника, тот находился в бреду и заново переживал ужасы сегодняшней ночи. Временами по его лицу пробегала волнообразная гримаса боли и тогда он, не приходя в сознание, попытался освободиться, но зажимы держали его намертво. От бесплодных усилий на лбу юноши выступили крупные капли пота, которые смешивались с сукровицей, сочившейся из незаживших ран на голове.