Город священного огня (др. перевод) (ЛП) - Кассандра Клэр

Клэри жестко приземлилась на землю, поцарапав колени. Портал оторвал ее от Джейса; она быстро вскочила на ноги и огляделась по сторонам, тяжело дыша. А что если Портал не сработал? Если он привел их не в то место?

Но над ней была крыша пещеры, знакомая и уходящая вверх, помеченная рунами. Тут было кострище и потертости на полу, где они все ночевали предыдущей ночью. Джейс поднялся на ноги, лук Алека выпал из его рук, Саймон и Алек стояли на коленях рядом с Изабель. Облегчение, которое чувствовала Клэри, от того, что у нее получилось с Порталом, сдулось как воздушный шарик. Изабель все еще лежала и выглядела безжизненной, делая неглубокие вдохи. Джейс упал рядом с ней и нежно прикоснулся к ее волосам.

Клэри почувствовала, как Саймон взял ее за запястье.

– Если ты можешь, что-нибудь сделать…

Она двинулась вперед, словно во сне, и опустилась на колени с одного боку от Изабель, напротив Джейса, стило скользило в ее руках, запачканных кровью. Она прикоснулась кончиком к запястью Иззи, вспоминая, что она делала у Адамантовой Цитадели, как она исцелила Джейса. Исцелись, исцелись, исцелись, молилась она, и наконец, стило дрогнуло, и черные линии стали медленно проступать на ее предплечье. Иззи застонала и дернулась в руках Алека. Его голова была опущена вниз, а лицо зарыто в ее волосы.

– Иззи, пожалуйста, – шептал он. – Не после Макса. Иззи, пожалуйста, останься со мной.

Изабель ахнула, ее веки задрожали. Она выгнулась вверх, а потом опустилась снова, когда иратце растворился на ее коже. Кровь, которая была практически черной, тихонько сочилась из ее раны на ноге. Клэри так сильно сжала стило в руках, что почувствовала, как оно стало сгибаться.

– Я не могу, – прошептала она. – Не могу сделать руну настолько сильной.

– Дело не в тебе. Это яд, – сказал Джейс. – Яд демонов. В ее крови. Иногда руны не помогают.

– Попытайся еще, – попросил Алек. Его глаза были сухими, но светились они ужасным блеском. – С иратце. Или с новой руной; ты могла бы создать руну…

У Клэри пересохло во рту. Никогда еще она не хотела создать руну так сильно, но стило в ее руках не ощущалось, как продолжение ее руки. Оно было мертво. Никогда она не чувствовала себя более беспомощной.

Изабель хрипло дышала.

– Кто-то же должен помочь! – вдруг закричал Саймон, его голос эхом отозвался в стенах. – Вы же Сумеречные Охотники, вы все время сражаетесь с демонами. Вы же можете что-то сделать…

– И умираем мы тоже все время! – закричал Джейс ему в ответ. А потом вдруг рухнул возле тела Изабель, сгибаясь пополам, будто ему ударили в живот. – Боже, Изабель. Прости. Мне так жаль…

– Отойди, – проговорил Саймон и, вдруг, сам оказался на коленях рядом с Изабель. Все они собрались вокруг нее, и Клэри это напомнило об ужасной сцене в Зале Советов, когда Лайтвуды собрались вокруг мертвого тела Макса, и это не могло происходить снова, просто не могло…

– Оставь ее – прорычал Алек. – Ты не ее семья, вампир…

– Нет, – ответил Саймон. – Не семья.

Он оголил свои клыки, острые и белые. Клэри втянула воздух, когда Саймон поднес ко рту свое запястье и разорвал его, открывая вены. По его руке ручьем потекла кровь.

Глаза Джейса расширились. Он встал и отошел назад, руки сжаты в кулаки, но он не стал мешать Саймону, который держал свое запястье над раной Изабель, и пускал свою кровь по пальцам, разбрызгивая ее прямо на рану.

– Что… ты… делаешь? – сквозь зубы прошипел Алек, но Джейс махнул рукой, не сводя глаз с Саймона.

– Пусть, – сказал Джейс, почти шепотом. – Это может помочь, я слышал, что это работает…

Изабель, все еще без сознания, снова выгнулась вверх на руках своего брата. Ее нога дернулась, и каблук ее ботинка зарылся в землю. Вдруг ее разорванная в клочья кожа начала стягиваться. Кровь Саймона текла без остановки, покрывая рану, но даже под кровью, Клэри увидела, что рваное месиво плоти зарастало розовой кожей.

Изабель открыла глаза. Они были большими и темными. Губы практические белые, но к ним уже начал возвращаться цвет. Она непонимающе уставилась на Саймона, а потом на свою ногу.

Кожа, которая до этого была разодрана, теперь выглядела чистой и бледной, только слабый полумесяц аккуратно расположенных белых шрамов напоминал об укусе демона. Кровь Саймона все еще медленно капала с его пальцев, хотя и рана на его запястье уже почти зажила. Он был бледным, Клэри забеспокоилась, потому что выглядел он бледнее, чем обычно, и на его коже проступали темные вены. Он поднес запястье к своему рту и оголил зубы…

– Саймон, нет! – сказала Изабель, стараясь сесть прямо против Алека, который уставился на нее с потрясенными голубыми глазами.

Клэри схватила запястье Саймона.

– Все в порядке, – сказала она. Кровь текла по его рукаву, его рубашке, в уголках его рта. Кожа его была холодной, на руке не чувствовался пульс. – Все в порядке. Изабель в порядке, – сказал она, и потянула его, чтобы он поднялся на ноги. – Давай дадим им секундочку, – мягко проговорила она и увела его туда, где он мог опереться о стену.

Джейс и Алек склонились над Изабель. Они что-то бормотали тихим голосом. Клэри держала Саймона за запястье, когда он тяжело прислонился спиной к стене, закрывая от изнеможения глаза.

19

В Безмолвных Землях

У одной из Омраченных была бледная кожа и длинные волосы цвета меди. Их можно было бы назвать красивыми, но сейчас они были грязными, спутанными и полными веточек. Но ее это, казалось, не волнует, она просто поставила на пол блюдца с кашей, жидкой и серой вид, для Магнуса и Люка, и бутылку крови для Рафаэля, а затем отвернулась от заключенных.

Ни Люк, ни Магнус не подошли к еде. Магнус чувствовал себя слишком больным, чтобы испытывать голод. Кроме того, он смутно подозревал, что Себастьян отравил кашу, или подсунул туда наркотики, или все вместе. Рафаэль в отличие от них схватил бутылку и начал жадно пить из нее, глотая, пока кровь не потекла из уголков рта.

– Не торопись так, Рафаэль, – произнес голос из тени, и Себастьян Моргенштерн появился в дверях. Омраченная склонила голову и поспешно прошла мимо него, закрыв за собой дверь.

Он поразительно был похож на отца, когда тот был в его возрасте, подумал Магнус. Эти чудные черные глаза, полностью черные, без намека на коричневый или ореховый, своего рода особенность, которая была прекрасна, лишь потому, что была необычной. Та же фанатичность, что и у отца в его улыбке. У Джейса никогда не было этого. Да, у него были безрассудство и нездоровая радость от самоуничтожения, но он не был фанатиком. Чему способствовал, подумал Магнус, тот факт, что Валентин отпустил его. Чтобы напасть на врага, вам нужен молоток, а Джейс был намного более тонким оружием, чем это.

– Где Джослин? – Конечно же, это был Люк. Его голос превратился в низкое рычание, а руки были сжаты в кулаки по швам. Магнус задавался вопросом, каково это было для Люка, смотреть на Себастьяна. Было ли ему больно от его поблекшего сходства с Валентином, который когда-то был его парабатаем? – Где она?

Себастьян рассмеялся, и это было то, что отличало его от отца. Валентин никогда не был человеком, который мог легко рассмеяться. Саркастический юмор Джейса, казалось, с рождения был в его крови, отчетливо проявляя черты Эрондейлов.

– Она в порядке, – сказал он, – просто в порядке. То есть я имею в виду, она еще жива. На самом деле, это самое лучшее, на что ты можешь надеяться.

– Я хочу увидеть ее, – сказал Люк.

– Хм, – задумчиво произнес Себастьян, как будто рассматривал его просьбу всерьез. – Нет. Я не вижу в этом выгоды для меня.

– Она твоя мать, – сказал Люк. – Ты мог бы быть подобрее к ней.

– Это не твое дело, пёс, – впервые в голосе Себастьяна появился намек на молодость, легкая раздражительность. – Ты, с твоими руками на моей матери, заставляющий поверить Клэри, что ты ее семья…

– Я больше ее семья, чем ты, – сказал Люк, и Магнус бросил на него предупреждающий взгляд, в то время как Себастьян побелел, а его пальцы дернулись к поясу, где виднелась рукоять меча Моргенштернов.

– Не стоит, – сказал Магнус вполголоса, а потом, громче: – Ты же знаешь, что если прикоснешься к Люку, то Клэри возненавидит тебя. Джослин тоже.

С видимым усилием, Себастьян убрал руку от меча.

– Я сказал, что никогда не намеревался причинять ей вред.

– Нет, просто держать ее в заложниках, – напомнил ему Магнус. – Ты хочешь чего-то… от совета или от Клэри и Джейса. Скорее последнее. Конклав никогда не интересовал тебя особо, но тебя заботит то, что твоя сестра подумает о тебе. Она и я очень близки, кстати, – добавил он.

– Ты не так близок, как думаешь, – тон Себастьяна снова стал холодным. – Вряд ли я буду щадить жизнь каждого, кого она когда-либо встречала. Я не сумасшедший.