Столкновение - Александр Сапегин

— Что с ее аурой? — Генерал подался вперед.

Брови Ируэля медленно поползли вверх, наставник безмерно удивился раздраю в душе ученицы. Элиэль тупо смотрела на зажатую в руках световую указку, она сама не ожидала откровения от себя. Что-то, держащее картину мира в целостности и сохранности, не выдержало внешнего давления. Видимо, надлом произошел давно, и общий каркас держался за счет многочисленных тренировок и медитаций, позволявших девушке сохранять душевное равновесие, но сейчас центр тяжести неожиданно сместился. Цементирующие мировосприятие крепи, устанавливаемые наставниками десятки лет, не выдержали удара земной действительности…

— У нее аура эльфийской полукровки, обладающей магией. Я рассказала ей все, помогла обмыть тело Белова от крови, наложила диагностирующие и лечащие заклинания. У него магическое и энергетическое истощение, удар по организму был очень сильным, а волшба подобного уровня, когда сотни людей, бросив все и не помня себя, убегают куда глаза глядят, естественно, не обходится без последствий для колдующего. До этого мы с генералом Ланцовым разработали другую версию событий, но я подумала, что откровенность позволит нам склонить Белова на нашу сторону. — Элиэль справилась с волнением. Ее голос заледенел, в интонации эльфийки вплелись вкрадчивость и колючий бархат Снежной королевы. Такой переход из одного состояния в другое бил по нервам всем присутствующим, заставлял насторожиться и воспринимать слова хрупкой девушки всерьез. — Он до последнего избегал конфликта и никого не убил, что очень необычно для некроманта и оркского шамана. Почему никто не потрудился довести до меня эту пикантную особенность? Нательная рубаха с тотемными вышивками сказала больше любых слов, как и сеть шрамов на руках, груди и боках, а также маленькая татуировка волка на предплечье. Он принятый орк, но орки терпеть не могут мэллорнов. Орки, но не Белов. Он ими управляет.

Элиэль на секунду замолчала, тряхнула кудрями и резко произнесла:

— Гибель вертолетов — это досадная случайность. У вас есть поговорка: сунулись в воду, не зная броду. Наталья сможет мягко обсказать главе рода прошедшие события, когда он очнется. С моей помощью был протянут кабель электроснабжения к их дому, это тоже зачтется в плюс — корни древа повалили воздушную линию электропередачи. Еще мы договорились, что Наталья сообщит мне, когда Вадим очнется. Я оставила ей свой номер телефона.

— Когда он может прийти в себя, каков ваш прогноз? — не мог не поинтересоваться Санин.

— Прямо сейчас. Или через пять минут… через час… завтра… На все воля богов. Он непременно очнется. Я очень надеюсь, что он не затаил на нас и вас зла. Поверьте, в противном случае будет легче уничтожить поселок атомной бомбой, чем заполучить такого врага, который запросто может превратить мэллорновую рощу в полноценный Лес и получить полный контроль над потоками маны. Кронпринцу драконов потребовалось несколько часов на превращение десятков тысяч гектар пустошей в сплошной лесной ковер. Белов слабее дракона, ему потребуется пара суток, что тоже, согласитесь, немного. Подумайте, что для вас важнее. Я еще летом предупреждала, что Белов органически не переносит игры с собой и над собой, не тот он человек. Меня не послушали. Ваши люди заигрались, товарищ генерал; по крайней мере, такое впечатление создается со стороны. Очень трудно будет доказать обратное и расхлебать кашу, заваренную ими.

Неоднозначное совещание закончилось через пятнадцать минут. В кабинете Санина остались Ланцов и полковник Коломиец. Офицерам госбезопасности требовалось много чего обсудить без лишних ушей и свидетелей.

— Ты что творишь, дура?! Плюшка деревенская! — Маска невозмутимости слетела с Ируэля, стоило эльфам подняться на поверхность и уединиться в парке. Резко развернувшись, он, бешено сверкая глазами, схватил принцессу за плечи и припечатал к ближайшей березе. — Тебе жить надоело?

От сильного удара в солнечное сплетение Ируэль отлетел на пару метров. Трясясь, словно от ударов электрического тока, и судорожно хватая ртом ставший тугим воздух, он распластался на сырой земле.

— Прошу прощения. — Отдышавшись, эльф встал на одно колено и склонил голову: — Я виноват и заслуживаю наказания.

— Встаньте, наставник. Вы погорячились, мир землян расхолаживает. Давайте забудем это недоразумение. — Холода в голосе Элиэль хватило бы на заморозку пяти Антарктид.

Сколько бы эльфы ни жили среди землян, но они всегда придерживались определенных рамок и запретов. Ируэль неосторожно преступил магическую клятву служения дочери владыки и заработал откат. В клятву служения не вписывались отношения «наставник — ученица», зато прямые оскорбления — очень даже.

— Я отвечу на ваш вопрос, — сказала Элиэль, с грацией королевы присаживаясь на лавочку перед коленопреклоненным эльфом. Взгляд дочери владыки покрылся непроглядной поволокой тяжелых мыслей.

Несколько минут тягостное молчание нарушали лишь трели птиц, перелетающих с ветки на ветку, и шум ветра, цепляющегося за кроны деревьев.

— Я хочу быть с ним.

— Что?! — Глаза эльфа округлились, будто его еще раз со всей силы ткнули под ребра кованым сапогом.

— Я хочу остаться с ним, — словно сомнамбула, повторила Элиэль, — но мой долг требует вернуться на родину и отомстить убийцам отца. Это разрывает мне душу.

В маленькой женской сумочке раздалась телефонная трель уведомления о принятом СМС-сообщении. Элиэль достала мобильник и сняла устройство с блокировки.

— «Вадим очнулся», — прочитала она эсэмэску…

Часть третья

СОПРИКОСНОВЕНИЕ МИРОВ

Россия. Таежный

Вадим

— Лежи-лежи… — Узкая женская ладошка, приятно кольнув холодком, легонько коснулась его груди. — Куда намылился, родственничек?

— А?.. — пробормотал Вадим, пытаясь разглядеть Наталью в хороводе хаотично перемещающихся цветовых пятен. Зрение упорно не желало фокусироваться на чем-либо, приходилось ориентироваться на голос. — Я, это…

Вадим думал, что орчанки давным-давно отучили его стесняться; оказалось, это далеко не так. Ему почему-то стыдно было признаться в давящем на уши желании освободить мочевой пузырь. У него еще не выветрились воспоминания о больничной палате, в которую он угодил после аварии. Врачи и медсестры точно так же укладывали пациента с переломанными ногами в постель и пытались подсунуть утку, но вредный больной хватал костыли и телепал до уборной. Наташа напомнила Вадиму пожилых медсестер, ухаживавших за ним больше месяца. Золотые души, сохранившие тепло и сострадание к людям, не очерствевшие от тяжелой работы и нищенских, словно в насмешку над каторжным трудом, зарплат.

— Ну, герой, куда тебя тащит на этот раз? — ехидно поинтересовалась Наталья. — Тебе лежать надо.

— До ветру бы, — процедил Вадим.

— Горюшко мое, — словно ребенку, тепло сказала Наталья, — давай помогу, что ли; держись, герой ты наш болезный…

Женщина помогла парню подняться и, подставив плечо, довела до туалета. Вадим еле ковылял на подгибающихся и дрожащих ногах. Чувствовал он себя, мягко говоря, неважно. Ощущения были словно у ливера, пропущенного через мясорубку.

— Дальше я сам, — пробормотал он, мягко отставив Наталью и прислоняясь к стене.

Нащупав руками дверь и выключатель, Вадим щелкнул клавишей. Зачем, спрашивается? Зрение по-прежнему показывало сплошную муть. Унитаз угадывался более светлым оттенком внутри белесой кляксы. Дабы не разводить мокроту вокруг белого керамического «чуда», так как с прицелом было туго, и не позориться лишний раз перед нежданной родней, пришлось облегчаться сидя.

— Вадим… — Вместе со словами на Белова свалился целый букет чужих эмоций. Во всем многообразии чувств преобладающим было неподдельное беспокойство за его шкурку. Пораженный настолько объемлющей способностью к эмпатии, которой он раньше не мог похвастать, Вадим чуть не прикипел к унитазу. — Ты там живой?

— Сейчас, выхожу.

— Фу, ты так больше не шути: ушел — и пропал, мне уже дурь всякая в голову лезть начала. Вдруг ты там преставился, на унитазе сидючи. — За грубой попыткой перевести фразу в шутку не получалось скрыть искры радости и облегчения от свалившегося с плеч груза из сковывающих женскую душу переживаний.

— Хорошо, мамочка, — пошутил Вадим.

— Поговори мне, — ответила Наталья, отвесив шутливый подзатыльник и потрепав Белова по растрепанным волосам; жест получился на удивление теплым и ласковым, так матери, для блезиру, бранятся на непослушных чад. Вадима повело в сторону, Наталья тут же подхватила его за руку. — Чисто дитя малое… «Дядя, достань воробушка» вымахал, а все туда же. Мало дед тебя ремнем порол…

— Спасибо.