Распутье - Александр Зиновьев

Предсказания футурологов охватывали все сферы бытия, начиная от кухонной утвари и приемов секса и кончая мировым обществом и общениями с инопланетянами. Причем, это делалось во всеоружии мощнейших средств сбора, обработки и распространения информации, какие даже не снились примитивным жрецам «научного коммунизма» — марксистам. По сравнению с таким размахом идеологического оболванивания человечества усилия «научного коммунизма» выглядят как наивные плутни дилетантов.

Самой высокой вершиной премудрости, на которую поднялась футурология 20 века, было предсказание постиндустриального или информационного общества. Описание этого общества по степени глупости превзошло даже описание «полного коммунизма» в марксизме. В сочинение этой чепухи были вовлечены многие тысячи специалистов, считавшихся самыми выдающимися умами века. Их сочинения издавались в десятках миллионов экземпляров на всех более или менее значительных языках планеты и пропагандировались во всю мощь средств массовой информации. Футурологи стремились предсказать нечто новое, еще не существовавшее в их время, а фактически «предсказывали» именно то, что уже появилось в то время, только они непомерно преувеличивали эти явления и искажали их до неузнаваемости. Так, футурологи предсказывали, что каждый человек в будущем (для них) информационном обществе будет иметь прибор с мозгом и памятью, в тысячи раз превосходящими таковые человека. Люди будут иметь постоянно с собой в одежде или в виде браслетов, колец и медальонов информационно-интеллектуальные устройства, благодаря которым они тут же могут получать мировую информацию и общаться с любыми другими людьми, с кем захотят. Технические устройства, дававшие материал для таких предсказаний, существовали уже во второй половине 20 века. И уже тогда было очевидно, что доступ к информации был ограничен. На любую желаемую информацию было нелепо рассчитывать, ибо наиболее важная информация является тайной за семью печатями. Превосходство технических устройств над человеческим мозгом касается лишь ограниченного множества логических операций, а не любых. Общаться, когда угодно и с кем захочешь, в принципе исключено. Захотят ли другие общаться с тобой? Позволят ли тебе это? Каким бы ты оборудованием ни располагал, возможности человека к общению и к «перевариванию» информации ограничены. Потребности — тем более. Обещать людям такое изобилие в отношении информации — все равно как обещать каждому возможность питаться сразу во всех ресторанах планеты, причем — выбирать сразу любые блюда из миллионов возможных, не считаясь со стоимостью их изготовления и со своим желудком. В реальности в распределении информации всегда имела, и будет иметь место система, соответствующая социальной структуре членов общества.

Футурологи предсказывали, что благодаря информационной технике резко улучшатся жизненные условия людей, так как они будут разумно управляться. Производительность труда возрастет настолько, что все потребности людей можно будет удовлетворить с незначительной рабочей силой. Сам доступ к информации и использование ее приобретут статус богатства наряду с владением землей и средствами производства.

Тут что ни фраза, то несусветная чушь. Зачем, спрашивается, сто с лишним лет издевались над марксистским «полным коммунизмом», если сами не способны придумать ничего другого, как то же самое удовлетворение всех потребностей, да еще с незначительными затратами труда?! Что касается превращения информации в богатство наряду с богатством материальным, то трудно придумать что-либо более убогое интеллектуально и подлое с моральной точки зрения, чем это утешение для нищих и неимущих. Планета захламлена информацией не меньше, чем отходами индустрии, нанесшими непоправимый ущерб природной среде. Информация стала самым дешевым продуктом жизнедеятельности общества. От этого хлама нет спасения, как от мусора. Но миллиарды людей не стали от этого ощущать себя богачами.

В предсказаниях футурологов совсем выпал из поля внимания социальный аспект разрастания и усовершенствования информационной сферы. А заключался он в том, что уже к концу 20 века наличных информационных средств оказалось вполне достаточно для того, чтобы взять под контроль и включить в сферу своего действия поголовно все население западных стран. Решающим стало не количество, а содержание информации, которою стали снабжать людей, организация системы изготовления и распространения потоков информации, роль информационной системы в организации жизни общества в целом. В обществе появилась новая социально-политическая и идеологическая сила наряду с государством, банками и концернами, подчинившая себе все общество. И те новые технические изобретения, которые предсказывали футурологи, могли лишь дать ей новые средства господства над людьми.

Другая вершина футурологической мудрости — предсказание превращения человечества в единое Глобальное Общество с единым мировым правительством и прочими атрибутами целостного общества (наподобие «национальных государств» Запада), только размером побольше (тогда было около 6 миллиардов человек!). Опять-таки формирование такого «общества» шло полным ходом. Ему давалось соответствующее идеологическое обоснование. Обычно ссылались на проблемы, которые якобы можно было решить лишь совместными усилиями всех стран планеты, на формирование мировой экономики, якобы ломавшей границы национальных государств, и на образование сети неполитических и неэкономических организаций и учреждений, уже опутавших все человечество. В мире фактически не осталось ни одного более или менее значительного региона, где люди вели бы изолированную жизнь. Осуществилась глобализация средств массовой информации, начала складываться единая мировая культура. Средства коммуникации устранили большие расстояния и природные условия как препятствия для перемещения людей, для общения и распространения материальных и духовных ценностей по всей планете.

Все идеологи Глобального Общества, включая футурологов, умалчивали о том, что упомянутые выше мировые проблемы возникли в результате прогресса западной цивилизации, прежде всего, что идея глобализации человечества была идеей западной, а не абстрактно мировой. В основе ее лежало не столько стремление различных народов к объединению, сколько стремление определенных сил Запада, занять господствующее положение на планете и использовать все ее ресурсы и все человечество в своих эгоистических интересах, а не в интересах некоего абстрактного человечества. Мировая экономика складывалась, прежде всего, как завоевание планеты транснациональными западными компаниями и банками. Некоммерческие международные организации были, как правило, западными или контролируемыми западными силами. Мировой информационный порядок устанавливался странами Запада. Мировая культура возникала и укреплялась как американизация культуры других народов. Новый мировой порядок устанавливался как навязывание всем народам американской системы ценностей. При этом использовались все средства, включая военные.

Ни в одном сочинении на тему о будущем я не встречал определения понятия будущего и описания свойств суждений (высказываний, утверждений) о будущем, т.е. предсказаний или прогнозов будущего. Будущее считается чем-то очевидным и само собой разумеющимся: это — то, что будет существовать и происходить после того времени, в которое заходит речь о будущем и которое считается настоящим. Но ясность тут кажущаяся. Можно ли отнести к будущему завтрашний день? А предстоящий год? Или десятилетие? Смотря для кого и смотря, с какой точки зрения. Тут примитивной очевидностью нельзя удовольствоваться. Тут требуется уточнение понятий. Аналогично обстоит дело с прогнозами. Можно ли считать прогнозом утверждение кандидата в президенты, что в будущие два-три года благодаря его умной политике безработица сократится вдвое? Можно ли считать прогнозом утверждение мудреца, что рано или поздно наша планета разрушится? Необходимо хотя бы кратко сказать о логическом аспекте такого рода проблем, ибо без соблюдения элементарных правил на этот счет всякие разговоры о будущем превращаются в словоблудие.

История. Надо различать физический и социальный аспекты времени. В первом из них предполагаются эмпирические события и их последовательность в качестве опорных точек для абстрагирования, осознания и измерения времени, но сами эти события не являются объектами исследования. В социальном же смысле предполагается, что время как-то осознается людьми, принимается во внимание и измеряется, но внимание ориентируется на реальную жизнь людей во времени.

В физическом аспекте вводятся и употребляются понятия одновременности и последовательности событий во времени (раньше, позже). В разговорной практике, когда говорят о прошлом, имеют в виду события, имевшие место до времени, в которое говорят о прошлом и которое считают настоящим, а, говоря о будущем, имеют в виду события после этого настоящего. При этом смысл временных понятий зависит от ситуации. Прошлым может быть вчера, прошлый год, прошлое столетие. Будущим может быть завтра, будущий год, будущее столетие. Настоящим может быть сегодня, текущий год, текущее столетие. В таком словоупотреблении термины времени обозначают именно время.