Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

Аренор принял нового короля без дара скрепя сердце. Однако измененная вскоре после коронации система налогообложения пришлась аренорцам по душе, добавив в пользу Эрика несколько очков. Чего нельзя было сказать о востоке страны: бунты там вспыхивали один за другим. Эрик тяжело пережил первые из них, когда пришлось казнить зачинщиков, но понимал, что оставить их в живых — окончательно потерять авторитет, а в дальнейшем и корону.

Не то чтобы Финистер полюбил трон, но он искренне хотел что-то изменить, сделать жизнь аренорцев лучше. И потому сдаваться не собирался.

— Не появилось идей, как перетянуть на нашу сторону лорда Борхуса? — спросил король напоследок.

Борхусы — самое влиятельное семейство на востоке, даже наместник не решается с ними спорить. И они не жаловали нового короля. Если бы Борхусы выступили за Эрика, очень многие бы прислушались к их мнению.

Нэйт отрицательно покачал головой.

— А что Малый Совет?

— Я уже принял их рекомендации по поводу запада, я не могу разорваться еще и на восток.

Нэйтан нахмурился.

— Не понял. Что я пропустил?

Эрик вздохнул и признался:

— Я дал слово, что женюсь на дочке лорда Робердона.

Нэйт изумленно моргнул.

— Я ошибаюсь, или она у него всего одна, и малышке Лауре всего девять?

Финистер уставился куда-то в стену, побарабанил пальцами по столу.

— В этом году ей будет десять, — пробормотал мрачно.

— Бедная девочка, — покачал головой Нэйт. — Знал, что в высшем обществе дикие нравы, но чтобы настолько…

Эрик удивленно посмотрел на него, потом понял, о чем он.

— Нет! — воскликнул в праведном гневе. — Я не собираюсь жениться на десятилетней девочке! По договору мы женимся еще через десять лет, а за год до свадьбы она приезжает в мой замок для более близкого знакомства.

— Ну-у, — протянул Нэйт, — десять лет — большой срок. Многое может случиться.

— Например, меня убьют, и мне не придется жениться? — хмуро поинтересовался Эрик.

Нэйт развел руками в воздухе.

— И это тоже.

— Иди к черту, — огрызнулся король.

Нэйтан усмехнулся, но быстро собрался и стал серьезным.

— А если с Борхусом провернуть ту же штуку?

Φинистер покачал головой.

— Уже думали. Ему семьдесят. Все семь дочерей и пятеро сыновей давно имеют свои семьи.

— Внуки?

— Внучки, — вздохнул Эрик. — А я уже дал слово Робердону. А кроме как породниться со мной, его ничего не устроит.

Так вот же оно…

Нэйтан помедлил. Это казалось жестоким, но Эрика уже настолько отравила ему жизнь, что он потерял к ней всякое сочувствие.

— Ты что-то придумал? — прочел Финистер по его лицу.

— Да, но тебе не понравится, — предупредил Нэйт.

— Говори, — король немедленно отмел все оговорки.

— Твоя сестра.

— Что — моя сестра? — в первое мгновение не понял Эрик. Потом его лицо вытянулось. — Нэйт, ему семьдесят, ей — двадцать. Полвека разницы.

— Я умею считать.

Финистер снова постучал пальцами по столу.

— Я не могу с ней так поступить.

— А смотреть, как твою страну рвут на части, можешь? — язвительно поинтересовался Нэйт. — Не верю, что никто из Совета не сделал тебе такого предложения.

Король покачал головой.

— Никто.

— Тогда гони их в шею, — искренне высказался Нэйт. — Решение очевидно. Примешь ты его или нет — твое дело, но чтобы из десяти человек никто не озвучил элементарные выводы — извини, они либо дураки, либо не на твоей стороне.

Финистер стал еще мрачнее.

— Я подумаю, — пообещал, но его взгляд явно давал понять, что он никогда не выдаст родную сестру за старика ради блага королевства.

— Как знаешь, — пожал плечами Нэйт, уже не думая об Эрике, а планируя, что нужно обратить большее внимание на Малый Совет и входящих в него людей.

— Полагаю, состав Малого Совета после этого изменился, — предположила Катрина, все еще сжимая его ладони. От них шло спасительное тепло в этом холодном подземелье.

— Угадала, — кивнул Нэйтан.

— И что было потом? — спросила с любопытством.

— А потом, — его лицо посетила невеселая улыбка, — потом все полетело к чертям.

Катрина сглотнула.

— Побоище в Элее, — прошептала уверенно.

— Побоище, — повторил за ней с отвращением в голосе, — в Элее.

Катрина крепче сжала его руки.

— Послушай, — заговорила быстро, смотря прямо в глаза, — я уже поняла, что там произошло нечто ужасное. Ты можешь просто рассказать мне на словах, и я поверю тебе. Нет необходимости переживать это снова.

Она правда это сказала? Поставила его чувства превыше приказа короля?

Нэйт приподнял брови, очевидно, подумав о том же. Потом покачал головой.

— Я обещал тебе все показать. А свое слово я привык держать.

Катрина закусила губу, смотря на него. Он принял решение, и отговаривать было бесполезно.

— Тогда хорошо, — кивнула.

— Я уже говорил, — напомнил Нэйтан. — Я хочу, чтобы ты не узнала, а чтобы поняла.

— Л-ладно, — голос дрогнул. — Я готова. Ты покажешь мне это сегодня?

Пожал плечами.

— Если хочешь, но тогда провозимся до ночи.

Катрине некуда было спешить: Лауре эти дни не до нее, платье к балу готово, а с королем она уже встретилась утром.

— Я не против, — согласилась. — Давай уже покончим с этим.

— Давай покончим, — эхом отозвался он.

И ее закружило в водовороте чужих воспоминаний.

ГЛАВА 39

Еще одна неделя.

Еще один подавленный бунт на востоке.

Еще одна встреча с принцессой, на этот раз закончившаяся скандалом, криками и проклятиями с ее стороны. Нэйтан уже всерьез подумывал, что следует предложить Эрику не выдать сестру замуж, а лечить — долго и принудительно.

Вечером он, как всегда, переместился во двор домика Лиссаны. Под ногами хрустнули осколки посуды.

В лучах заходящего солнца Нэйт удивленно рассматривал двор: битая посуда, перевернутый сундук, вытоптанная трава.

Сердце ушло в пятки. Почему она не вызвала его?

— Лисса! — Нэйт взбежал по ступеням крыльца.

— Не кричи. — Лиссана появилась из комнаты с совком и веником в руках. Перед ней в воздухе висел магический огонек, освещающий пространство вокруг.

Он выдохнул с облегчением.

Дом Карлоса, разбросанные, разбитые вещи — воспоминания вдруг стали такими реальными.

— Ты в порядке? — Шагнул ближе, взял ее лицо в ладони.

— Я-то в порядке. — Нэйт удивленно вскинул брови, когда она оттолкнула его. — А со своими пассиями разберись.

— Чего? — Вот теперь он чувствовал себя полным дураком.

— Того, — передразнила Лиссана и с чувством швырнула совок в сторону.

Шмыгнула носом, но сдержалась и не заплакала. Прошла мимо, вышла на улицу и села на крыльцо, прямо на ступеньки.

Нэйтан последовал за ней.

— Объяснишь?

Девушка подняла на него глаза.

— Присядь, что ли, — попросила.

Нэйт сел на ту же ступень.

— Если ты сейчас мне все не объяснишь, я нагло считаю все из твоей головы, — предупредил серьезно.

Лиссана прищурилась.

— А как же то, что ты обещал этого не делать?

— Это чрезвычайные обстоятельства, — огрызнулся Нэйт.

Он настолько испугался, проведя параллель со своим возвращением в поместье Дьерти в тот роковой день, что теперь не был настроен на долгие беседы. Ему нужно было знать, что произошло, и немедленно.

Лиссана удивленно распахнула глаза, что-то прочтя в его лице.

— Ты что, правда за меня испугался? — Протянула руку, переплела пальцы с его. — Со мной все в порядке. Они меня не тронули.

— Они?

— Инквизиторы.

Нэйтан напрягся еще больше.

— Что им было надо? Они узнали, что ты мне помогла избавиться от тел той четверки?

— Не-е-ет! — она так возмутилась этому предположению, словно считала это совсем невозможным. — Конечно, нет, — добавила спокойнее. — Они сказали, что к ним пришла какая-то женщина и написала жалобу, что я ведьма, увела у нее мужчину, опоила приворотным зельем.