Багровая заря - Елена Грушковская

— Со мной всё хорошо, доченька, — пробормотала я. — У нас всё быстро заживает, так что я скоро буду в полном порядке. («У нас» — у хищников, подразумевала я.)

— Что с твоими крыльями? — спросила она сквозь слёзы, трогая пальчиком моё крыло.

— Они сломаны, малыш, — ответила я. — Но очень скоро срастутся.

Может быть, мне это и почудилось, но от её прикосновения по моим крыльям как будто заструилась тёплая целительная сила. Я снова привлекла её к себе и зарылась губами в её волосы. Она гладила ладошкой моё плечо. Смерть отца — вот что было в её душе сейчас. Боль и растерянность. И страх.

— Это они убили папу, да? — всхлипнула она. («Они» — Орден.)

— Да, куколка, — вздохнула я. — Но они за это поплатятся, обещаю.

— Мамочка, мне очень страшно…

— Не бойся, родная. У меня не получилось уберечь твоего папу, но тебя я не позволю тронуть никому.

— Я теперь одна…

— Нет, детка, ты не одна. Теперь защищать тебя будем мы.

— Кто — вы?

— Я. Юля. Каспар, Цезарь. Доктор Гермиона. Тебя никто не тронет, тебе не нужно нас бояться. Верить можно не всем из нас, но тем, кого я назвала, ты верить можешь. Мне ты можешь верить точно, потому что я тебя люблю. Ты моя куколка.

— Я знаю… Я тебе верю, мама. Тебе очень больно?

— Нет, малыш. Уже нет. Не думай об этом, всё будет хорошо.

Он учуял её, едва войдя в здание. Тот самый ангельский запах, который сводил его с ума в камере Кэльдбеорга — запах с шёлковой косынки. Она здесь, близко. Ощущение её присутствия мягко вошло ему куда-то под солнечное сплетение, и всё его нутро сжалось в мучительно-сладком спазме, так что он вынужден был даже на миг остановиться. Но в следующую секунду он ускорил шаг. Он летел на запах, не чуя под собой ног.

У окна стояла длинноволосая девочка. Она раздвигала тонкими пальцами полоски жалюзи, тайком глотая слёзы. Она вздрогнула и обернулась, услышав за спиной голос:

— Что с тобой, детка?

Это был не человек, она сразу поняла. Перед ней стоял хищник в чёрной форме и чёрных высоких ботинках, в чёрной шапочке и со сдвинутыми на лоб защитными очками на резинке. Он был очень сильный и опасный, и девочка вся сжалась под взглядом его холодных голубых глаз с тёмными ресницами.

— Почему ты плачешь? — спросил он. — Что у тебя случилось?

Его голос был суровый, низкий и мужественный. Холодная рука взяла её за подбородок, и его взгляд из-под сдвинутых бровей пронзил душу девочки, как острый клинок, а верхняя губа приподнялась, приоткрыв оскал белых острых зубов.

— Я найду того, кто это сделал. Обещаю.

Юля задумчиво теребила пуговицу своего плаща.

— Карина не может оставаться одна, — сказала я. — Как с ней быть?

— Об этом не беспокойся, — ответила Юля. — Мы позаботимся о ней.

— О принятии её в «Аврору» не может быть и речи, — сказала я. — И уж тем более о…

— Нет, нет, я об этом и не говорю, — перебила Юля. — Во всяком случае, она должна сначала получить образование. У неё будет всё необходимое, обещаю тебе. Не волнуйся о ней, я возьму это дело под свой личный контроль.

В дверь постучали.

— Войдите, — сказала Юля.

Вошёл Алекс. Щёлкнув каблуками, он вытянулся по стойке «смирно».

— Вот, кстати, и один из твоих «волков», — сказала Юля. — Он особо отличился во время подготовки на базе и был признан лучшим среди всего отряда. В качестве награды он был удостоен чести увидеться с тобой. Боец, — обратилась она к Алексу, — если вы желаете о чём-то спросить Аврору, вам предоставляется сейчас такая возможность.

Встав ещё прямее, Алекс сказал:

— От имени всего отряда я желаю тебе скорейшего выздоровления, Аврора. Позволь тебя спросить: как скоро ты будешь с нами?

— Уже скоро, — ответила я. — Раз уж ты здесь, Алекс, как ты смотришь на то, чтобы исполнить одну мою небольшую просьбу?

— Почту за честь! — отчеканил Алекс. — Я готов, Аврора.

— За дверью стоит девочка, — сказала я. — Её отец погиб от рук Ордена. Поручаю тебе разыскать того, кто это сделал, и наказать его. Это твоё персональное задание. По факту исполнения сразу же доложишь мне.

— Слушаюсь! Прикажешь приступать немедленно?

— Приступай. Можешь получить у девочки нужные тебе сведения.

— Мне уже известно всё, что мне потребуется для исполнения твоего поручения, Аврора.

— Что ж, прекрасно. Можешь идти. И будь добр, позови девочку сюда.

Дверь палаты открылась, и девочка снова увидела красивого и опасного хищника. Прикрыв за собой дверь, он остановился и долго смотрел на неё, пока девочке не стало не по себе. Кивнув на дверь палаты, он сказал:

— Иди, Аврора тебя зовёт. — И добавил: — Я сделаю, что обещал. Я добуду тебе перо из его крыла.

— Ну, попробуйте пошевелить крыльями, — сказала док Гермиона.

Крылья двигались вполне хорошо, боли не было, но с непривычки я запыхалась.

— Похоже, мне придётся заново учиться летать, — сказала я.

— Да бросьте, — ответила док. — День-другой поразминаетесь и снова станете летать, как прежде.

Я убрала крылья. Получилось, как обычно, без боли и неприятных ощущений. Я снова их раскрыла, и они слушались меня идеально. Я сложила и распрямила их, подняла и опустила.

— Ну, как? — спросила Карина.

— Вроде бы всё в порядке, — сказала я. — Док… Я хочу сказать вам огромное спасибо. Вы самая лучшая.

На мне была форма «волков», а за спиной висели два меча — основное оружие для уничтожения врага в ближнем бою путём отрубания головы. Поверьте, люди, мы не боимся ни серебряных пуль, ни чеснока, ни осинового кола в сердце, ни распятия. Убить нас можно, только отрубив голову. Также неверно и широко распространённое мнение, что мы мёртвые. Мы живые, но свойства нашего организма сильно отличаются от свойств человеческого.

Каспар ждал меня за дверью. Я уже десять минут не могла оторвать от себя цепкое тёплое кольцо рук Карины.

— Мамочка… Ну, можно мне с тобой?

— Нет, моя куколка, — сказала я твёрдо. — Туда тебе со мной нельзя.

— Ну, пожалуйста…

— Нет, родная. Это место не для тебя. На время каникул ты поедешь к доктору Гермионе. Она хорошая. У неё ты будешь в безопасности.

— А если… А если тебя опять… опять ранят?

— Ну, что за беда! Док мигом вылечит меня. Она меня не раз с того света вытаскивала.

— Я тебя ещё когда-нибудь… увижу?

— Ты будто навсегда со мной прощаешься… Ну, разумеется, мы ещё увидимся, куколка моя! Может быть, не так скоро, как хотелось бы, но обещаю: где бы ты ни была, я тебя найду. Я тебя очень, очень люблю, моя красавица.