Лицо врага - Ричард Фоукс

— Зачем? Что им это дало бы?

— Понятия не имею. Зато знаю, что, насколько известно всем в Объединении, Конкордате и везде, кроме МЛЗ, потерпевшие бедствие участники Чугенского Проекта, прибывшие на другом шаттле, целеустремленно выполняют ту работу, ради которой сюда прилетели, а мы, дорогая моя, погибли. Останемся ли мы в списке мертвых или нет, зависит от того, удастся нам договориться с вояками или нет.

— Поэтому ты сюда и явился? Тебя послали, чтобы напугать меня и заставить подписать обязательство?

— Эрш не знает, что я здесь, — заверил собеседницу Раф.

Джулиана в этом сомневалась, но спорить не стала.

После рассказа Рафа о безжалостном замысле Лиги внутри у Джулианы что-то сломалось. Раньше ее ненависть к МЛЗ не носила личного характера. Теперь все стало иначе.

— Значит, если я не подпишу обязательства, то стану жертвой еще одной аварии. Наверное, потому меня и держат одну — вдруг кто-нибудь меня увидит и узнает, что я жива? Эрш сказал, что Локхарт — шпионка, а МЛЗ не любит шпионов. Он ее тоже убьет и заявит, будто она погибла в аварии?

— Если так, подпиши обязательство. Пусть тебя увидят другие.

— Локхарт это не спасет. Он может заставить меня солгать о том, что она погибла в катастрофе.

— Да при чем тут Локхарт?! Речь идет о тебе, Джули. О твоей жизни! Однажды тебя уже чуть не грохнули ради того, чтобы у Лиги все получилось с Элликотом. Что бы мы ни делали, мы ничего не изменим. Нас просто раздавят. Он того не стоит.

— Заткнись, — оборвала Рафа Джулиана.

— Я видел пару их записей. Элликот опять превратился в туземца. Это какой-то выродок, и ты только зря тратишь на него время.

— Нет! Курт не такой! Курт…

— От него одни неприятности. Забудь о нем! Он приведет тебя к гибели.

— Неужели тебе не наплевать на всех, кроме себя?

— Мне не наплевать на тебя. Я не хочу, чтобы тебя из-за него убили. Элликот и так причинил достаточно горя.

— Не он!

— Разве?

Джулиана ударила кулаком в защитный экран, и Раф инстинктивно отпрыгнул назад.

— Подумай о том, что я тебе сказал, — произнес он и, скользнув за угол домика, пропал в темноте.

Джулиана осталась стоять у окна, вглядываясь в черноту ночи. Курт где-то там, пока еще живой. Но, как и хос’киммам, ему грозит опасность. Если бы только он улизнул из расставленной Эршем сети…

Если бы я только могла его предупредить!

Испуганная и злая, Джулиана прижалась лбом к экрану, и на глаза у нее навернулись слезы.

Из темноты вышла Кмо.

— Почему ты плачешь?

— Курт, — всхлипнула Джули. — Они охотятся за Куртом.

— Он — это Объект?

— Да. — Она снова всхлипнула.

— Вы с ним — пара?

— Хотелось бы.

Кмо сочувственно кивнула:

— Я попричитаю о нем. И попрошу других попричитать со мной.

Причитание заменяло чугенцам молитву. Джулиана никогда в молитвы не верила, но сейчас решила, что ей самой тоже нужно попробовать помолиться.

Эрш испепеляющим взглядом вонзился в экран, и солдат на другом конце линии связи невольно вздрогнул.

— Повторите, — отрывисто приказал Эрш.

— Объекта нет на месте. Он бесследно исчез.

Как это могло случиться? Перед рейдом в деревне текла обычная жизнь. Никто не приходил. Никто не уходил. Накануне Элликот был там. Разведывательный зонд зафиксировал, как профессор вошел в дыру под землей вместе с седым чугенцем. Перед этим они совершили особый ритуал, Эрш сам видел. По предыдущим наблюдениям и по свидетельству профессора Моубрея, такой ритуал означал, что чугенцы собирались остаться в подземном священном месте не меньше чем на день. Так где же Элликот?

— Вы проверили священную яму?

— Там только три старика. Воют во все глотки. Оптические, термографические и акустические датчики ничего не регистрируют, сэр. В яме его нет, и другого пути из нее — тоже.

Очевидно, путь все-таки был. Как-то же он оттуда выбрался. Ладно, с этим можно разобраться потом.

— Возвращайтесь на базу.

— Что делать с деревней, сэр?

Инструкция запрещала производить крупные разрушения, чтобы Элликот думал, что своим убежищем он может снова воспользоваться. Похоже, эта предосторожность теперь уже не имела смысла.

— Вы уверены в том, что Объекта там нет?

— Уверен, сэр.

— Тогда можете сжечь эти вонючие хибары к чертовой матери. Эрш сеанс связи закончил.

Кто-то предупредил Элликота. Но кто? Солдаты этого сделать не могли, а кроме них никто ничего не знал. Нет-нет, кому-то он все-таки говорил… Тиндал. Эрш вспомнил о ее дружеских отношениях с местными жителями. Неужели она отправила предупреждение?

Время поджимало. И не только потому, что мнимый ремонт «Генри Халла» близился к концу. Можно было придумать новые отговорки. Но к сожалению, вселенная в который раз решила напомнить Эршу о том, что не принимает в расчет его пожелания. Прошлым вечером капитан Нида доложил, что с маяка реморов отправлен сигнал. Если маяк ожил, с Чугена надо сматываться.

И как назло, Объект снова непостижимым образом исчез.

25

Путешествуя с Ахзтом и уцелевшими х’киммами из стаи Логнена, Курт потерял счет времени. Да и стоило ли ему теперь беспокоиться о том, который был час или день недели? Один день сменялся другим, почти не отличаясь от предыдущего или последующего. Лишь медленная смена времени года имела какое-то значение, но на эти перемены не влияют никакие календари.

Одиночка Ахзт тоже изменил своим привычкам. Раньше он пропадал где-то по целым дням, а появляясь, сидел на задворках деревни, но теперь Ахзт искал тепла и покоя в кругу товарищей. С гибелью деревни охотник утратил свое особое положение. И, какой бы маленькой и непрочной ни стала стая, он нуждался в ее поддержке.

И Курт, как и Ахзт, нуждался в уверенности, что у него есть свое место под солнцем, дом, семья, друзья. Как и Ахзт, он отказался от всего, что мешало этой уверенности. Он отбросил все, что связывало его с обществом, к которому Курт больше не принадлежал, — свою одежду, обувь и те немногие инструменты, которые успел сунуть в сумку, сплетенную из прутьев и коры. Спутники называли его Куртэлликот, и он сам чувствовал, что превратился в Куртэлликота — х’кимма из осиротевшей стаи Логнена.

По пути они часто встречали других х’киммов, которые тоже направлялись в Рассех. Встречи ограничивались лишь приветствиями да рассказом осиротевших детей Логнена о том, что с ними случилось, и об их нынешнем положении.