Альтерверс - Анатолий Мухин

В 2016 году количество последователей «Нового века» разрослось до полутора тысяч, что привлекло внимание корпорации. Дубликата Матвея оказалось несложно вычислить, на него совершили покушение. Борясь за жизнь в палате реанимации подпольной клиники нижнего уровня столицы, лидеру повстанцев были видения о пустоте Совета директоров. Придя в себя, он укрепился в вере, привлёк новых последователей. Шрам на лице дубликата стал напоминанием о стоимости достижения поставленной цели.

С 2017 года и по сегодняшний день «Новый век» периодически совершает диверсионные атаки на ключевые инфраструктурные объекты «Мега-Тех», принося убытки не только корпорации, но и организациям-партнёрам, одной из которых является СКАР.

Записи о дубликате закончились. Матвей отклонился на спинку дивана, скрестил руки на затылке и громко выдохнул. «Мега-Тех» держали в секрете существование альтернативных реальностей. Дружественные корпорации почти отвалились, западные компании не обеспечивали необходимого торгового оборота. Корпорация держалась на плаву все эти годы за счёт появления в их мире технологии квантового туннельного перехода и торговли с другими объектами. Спасительная пилюля. Служба, помимо прямой торговли, выступала посредником в торговле с другими объектами. Сотрудничество, которого Раскалов никогда не захочет лишиться.

Оперативник открыл на рабочем столе лэптопа папку с десятками текстовых файлов — сценарии. Аналитики просчитали сотни вариантов развития событий, сценаристы разработали множество возможностей достижения цели в разные сроки, всё равно в груди Матвея нарастал электрический шарик волнения, будто он что-то упустил, не мог понять, что именно.

Внимание молодого человека привлёк появившийся портрет отца на экране мобильного телефона.

— Привет, пап, — ответил на вызов Матвей.

— Сынок, дорогой, прости, что только сейчас звоню!

Матвей поймал себя на мысли, что отец не позвонил после операции, да и сам он не сообщил, что в порядке.

— Как всё прошло? — спросил Евгений Николаевич и откашлялся.

— Да как? Положили, чиркнули, разбудили. Надеюсь, эту хреновину уберут потом.

— Не волнуйся, я же рассказывал тебе про ухо? Беркович — гений.

— Помню. Да и ты прости, что я сразу не отзвонился. После наркоза отходил.

— Да ну, перестань, я всё равно был недоступен.

— Уезжал куда?

— Да, по делам, — сильный кашель напал на Евгения Николаевича. — Сегодня вернулся и сразу набрал тебя.

— Спасибо. Всё супер, правда. А ты как? Приболел?

— Да нет, что-то в груди спёрло. Готов к заданию?

— Думаю, да. Но ты же знаешь, сценарий сценарием…

— …а импровизацию никто не отменял, — задорно закончил фразу Фёдоров-старший. — Всё получится, сынок.

— Я тоже так думаю, — Матвей сделал паузу. — Хотя знаешь, я всё-таки волнуюсь.

— Это хорошо. Я бы запереживал, если бы ты не волновался. Чрезмерная уверенность в своих силах не приводит ни к чему хорошему. Тонкость нашей работы. Волнение заставляет думать, взвешивать свои действия, просчитывать последствия. Даже если в сценарии всё расписано.

— Точняк. Спасибо, пап. Спасибо за поддержку. Люблю тебя.

— И я тебя, сынок, — в динамике телефона слышалась хриплая одышка Фёдорова-старшего. — Пусть всё пройдёт по сценарию.

Вызов закончился, Матвей отложил телефон. В тот вечер он слышал голос отца в последний раз.

***

На следующий день Матвея забрали двое сотрудников службы в строгих костюмах. Неразговорчивые, сосредоточенные, сопроводили оперативника к чёрному автомобилю немецкой марки с тонированными стёклами и дипломатическими номерами. За выходом Матвея наблюдала в дверной глазок соседка из квартиры напротив — Мария Ильинична, женщина с партийным прошлым, блюдущая порядок лестничной клетки, — не смогла разглядеть скрытого капюшоном худи лица оперативника.

Матвей вышел из подъезда, быстро прыгнул на заднее сиденье автомобиля, за ним тут же закрыли дверь. В машине его встретил Нестор Павлович Тищенко, рослый мужчина лет пятидесяти, один из главных специалистов службы по двадцать шестой классификации. Он вызвался сопроводить Матвея до перехода лично. «Человек особых принципов» — так характеризовали Тищенко сослуживцы. Никогда не позволял себе повышать голос, говорил только то, что думает, за что не все в организации ему симпатизировали, однако Нестора Павловича это не особо беспокоило. За пятнадцать лет карьеры Тищенко пересидел на своей должности многих недоброжелателей.

— Надеюсь, вам удалось подготовиться к делу? — не здороваясь, спросил он.

— Да, Нестор Павлович, — Матвей снял капюшон, обнажив созданный искусственно шрам, — как видите.

— Хорошо. Едем во Внуково-2. Там отдельная полоса и самолёт, уже готовый к вылету в Сочи.

— А я всё гадал, как быстро меня отправят к месту перехода.

— Бюджет позволяет.

Тищенко повернулся к водителю и дал команду трогаться.

До аэропорта ехать минут тридцать, Матвей решил потратить время в дороге на последние приготовления. Нестор Павлович молчал, только изредка просил водителя прибавить газу или, наоборот, притормозить. Водитель выполнял команды беспрекословно. С Киевского шоссе они свернули в сторону аэропорта и съехали на незаметный дублёр. Матвей поймал себя на мысли, что ранее не замечал этого дублёра — прямая дорога до взлётно-посадочной полосы упиралась в сетчатые металлические ворота, за которыми виднелся новенький Эмбраер Феном Триста.

Уставший солдат проверил номера автомобиля и документы водителя, не особо вчитываясь в их содержание, нажал на кнопку в небольшой будке, запуская механизм открытия ворот. Автомобиль проехал несколько сотен метров до трапа, остановился, двое сотрудников службы у самолёта открыли Матвею дверь и сопроводили в салон.

Первый и второй пилоты уже находились в кабине воздушного судна, ожидая команды запуска двигателей. Матвей оглядел роскошный салон Эмбраера и от удивления присвистнул, на довольном лице Тищенко появилась ухмылка удовлетворения. Со стороны хвоста к ним подошли двое стюардесс в наглаженной форме без опознавательных знаков.

Неужели тоже наши? — подумал Матвей. Хотя не удивлюсь.

Они разместились в комфортных широких креслах, пристегнули ремни, учтивые стюардессы предложили напитки. Матвей взял колу со льдом, Нестор Павлович — односолодовый виски. Минут через пять капитан сообщил о готовности к взлёту из динамиков под потолком.

Матвей решил, что закрыл глаза всего на секунду. То ли кресло оказалось слишком комфортным, то ли сказалась усталость последних недель, — он провалился в глубокий сон и проснулся, когда самолёт совершил посадку в международном аэропорту Сочи.

***

Весна в курортном