Любовь и роскошь - Патриция Хэган

Обе укоризненно посмотрели на Дрейка. В конце концов это была его затея. Он поднял руки вверх:

– Нет уж, я не буду ничего ему рассказывать. Особенно после Парижа и… Лили. Я не хочу, чтобы он знал, что я имею к этому какое-то отношение.

– Это правда, – обратилась Джейд к Дани. – Он не хотел, чтобы и вы знали, боялся, что вы не одобрите его затею, но чувствовал, что это единственный способ изменить отношение Колта к женщинам.

– Вы не сказали, как отреагировали на признание Колта, – напомнила Дани.

Глаза Джейд наполнились слезами.

– Никак. Я просто убежала. Убежала и пришла сюда, потому что я чувствовала себя отвратительно и не было никого, кроме Драгомира, кому я могла бы довериться…

– Завтра, – уверенно сказала Дани, – вы поговорите с Колтом и расскажете ему всю правду. Если он действительно нравится вам, это нужно сделать.

Джейд кивнула, но без всякого энтузиазма:

– Он не захочет увидеть меня.

Дани вздохнула, переводя взгляд с одного на Другого, и покачала головой:

– Когда вы наконец поймете, что нельзя играть с человеческими жизнями? Даже если руководствоваться лучшими побуждениями, результаты получаются противоположными.

Дрейк пожал плечами:

– Не вижу ничего страшного, когда люди понимают, что намерения были благими.

– Говорят, что дорога в ад вымощена благими намерениями, – парировала Дани.

– Довольно! – вмешалась Джейд. – Хватит говорить обо мне. У вас полно собственных неприятностей, ведь вы все еще не отыскали секрета картины.

Дрейк наконец заметил раму:

– Ты взяла ее.

– Сирил был любезен, как ты и предсказывал. – Дани протянула ему раму.

Дрейк направился в дальний конец комнаты. Молодые женщины болтали, как старые подруги, когда неожиданно Дрейк закричал:

– Господи, кажется, нашел!

Они вскочили на ноги и подбежали к нему. Он возбужденно указал на раму:

– Вот! Русская маслина, или лох узколистный. Рама сделана из этого дерева! Очевидный ключ, если кто-то знаком с дворцом. Иначе никто не поймет.

Главная лестница во дворце сделана из русской маслины, – объяснил он. – Это дерево растет только в южных районах Европы, но когда Екатерина Великая сто лет назад поручила итальянцу Кваренги построить дворец, она настояла на том, чтобы перила главной лестницы были выполнены из русской маслины, – хотела чего-нибудь изысканного, особенного.

Перебирая воспоминания своего детства, он рассказал о том, как дед Николая, царь Александр II, распекал их однажды за то, что они с Николаем катались по перилам, и поведал о том, как эти деревья были привезены из Греции.

Переводя счастливый взгляд с одной женщины на другую, он сказал:

– Русскую маслину не так-то просто раздобыть, и, черт побери, Коротич не смог бы найти ее в Сибири. Скорее всего он вытащил одну из балясин лестницы, прежде чем его поймали. Я помню, они расположены так близко друг к другу, что едва ли заметишь, что одной не хватает.

Яйцо, – с убеждением промолвил он, – должно быть спрятано где-то возле тех ступенек, потому что это единственная конструкция во всем дворце, которая выполнена из русской маслины.

Дрейк благоговейно взглянул на картину. Зигмунд Коротич был действительно умен. Теперь кошмар прошлого Дрейка может закончиться… и, возможно, начнется будущее с Дани.

Он повернулся и обнял ее, не обращая внимания на присутствие Джейд.

– Кто хочет отправиться со мной в Александровский дворец?

Дани смеясь сказала, что он мог бы и не спрашивать. Джейд отклонила предложение, объяснив, что сейчас более важным для нее было встретиться с Колтом.

– Драгомир, но ведь тебе будет трудно проникнуть во дворец, – напомнила ему Дани. – Все знают, что ты был изгнан, и ты, видимо, не сможешь пройти туда без разрешения.

Взгляд Дрейка при горьком воспоминании стал жестким.

– Тогда мне придется направиться к царю и получить разрешение.

Джейд была понятливой.

– Тебе придется сказать, зачем оно тебе, и царь наверняка откажет, – возразила Джейд.

Дани щелкнула пальцами:

– Ты можешь пойти к Николаю и попросить его о помощи. – Она вспомнила о бале в Зимнем дворце, когда Николай водил ее по залам, а она, увидев фреску, поведала ему историю о своей находке в Монако.

Николай не удивится, когда узнает, что я поблизости. Несмотря ни на что, я верю, что он все еще мой друг и будет рад помочь, – обрадовался Дрейк и тут же отправил Дани обратно в посольство. – Оденься потеплее. До Царского Села около двадцати километров, а мы отправимся на санях.

Джейд он постарался по-дружески успокоить:

– Я верю, что как только ты объяснишь все Колту, он не рассердится, потому что любит тебя. Скажи ему, что если он хочет выместить на ком-то свою злобу, пусть это буду я, а я все улажу позже. – Он подмигнул девушке.

Джейд и Дани простились с Дрейком и вышли из дома. В сумерках искрился снег. В такой поздний час извозчиков не было видно, и девушки направились в посольство пешком, осторожно ступая по скользкому льду.

Дани предложила Джейд вместе пойти к Колту, но та отказалась. Дани пожелала новой подруге удачи и отправилась в свои апартаменты, приняла ванну и надела теплый шерстяной костюм для верховой езды и кожаные ботинки до колен. Затем она взяла толстую накидку из волчьей шкуры и рукавицы из шелковистого кроличьего меха.

Она попросила служанку принести горячий чай, легкую закуску и стала ждать Дрейка.

Дани не находила себе места от возбуждения: переживала за Дрейка, зная, как много значит для него развязка этой давней истории.

Прошло уже почти три часа с тех пор, как она вернулась в посольство, когда в дверь раздался стук. Думая, что это Дрейк, она бросилась навстречу… и увидела Сирила Арпела. Он виновато смотрел на нее, стоя в дверях и теребя в руках плотную меховую накидку.

Она не смогла прогнать его: он быстро просунул ногу в дверь, чтобы ее нельзя было закрыть, и начал ныть:

– Я пришел извиниться, Дани, сказать, как я сожалею о произошедшем. Ты простишь меня? Мы будем снова друзьями?

Его горестная мольба не тронула Дани. Она решительно покачала головой:

– Ты столько всего натворил, Сирил… зашел слишком далеко. Я не вижу, каким образом мы можем быть друзьями. А теперь, пожалуйста, уходи.

– Нет! – Он со всей силы нажал на дверь, когда она попыталась закрыть ее. – Дай мне шанс все исправить, Дани, – умолял он. – Вспомни, я привез тебя в Россию, везде водил, представлял людям, делал для тебя все. Я прошу прощения, но, клянусь, я никогда не хотел навредить кому-либо. Позволь мне попытаться искупить вину, оказав тебе и Драгомиру помощь в поиске яйца Фаберже. Мне оно не нужно. Хочу только, чтобы все знали, что честь находки принадлежит мне. Неужели я прошу слишком многого?