Прекрасность жизни. Роман-газета. - Евгений Попов

Дама тоже ухмыльнулась.

— Он. Да,— медленно сказала она.— А ты что, рассердился, миленький?

— Вот еще,— сказал Кокоулин.

— И потом — почему «ничтожество»? Он многим нравился. Ты профессора Штраубе знаешь? Так вот, он даже папе тогда говорил — есть все-таки что-то такое в этом человеке: незамутненный кругозор, определенная сила, эрудиция.

— У этого слизняка? — пока еще улыбался Кокоулин.

— Ну да, у этого слизняка. Саша к Штраубе ходил роман, читать. И консультировался — ему медицинские термины нужны были для романа...

— Саша...— только и сказал Кокоулин.

После чего решительно высвободился и повернулся направляться к тусклому человеку.

— Стой! — цеплялась Неля.

Но он ее руку решительно стряхнул, подошел к нему и не сообразил ничего лучшего, как сказать:

— Эй, мужик! Выпить хочешь?

Человек спокойно жевал. У него было впалое желтоватое лицо. Щетина паршилась на щеках.

— Если хочешь, идем с нами. Вон и Неля тебя приглашает.

— Перестань,— сказала Неля.

— Нет, ну почему? — возразил Кокоулин.— Разве ты не приглашаешь?

Человек жевал себе и жевал.

— Да вы что, оглохли, что ли? — рассердился Кокоулин.

Человек же съел наконец пирожок. Он его съел, вытер жирные пальцы о серую полу пальто и лишь тогда вдруг сказал:

— А ты мне деньгами отдай.

— Чего? — поперхнулся Кокоулин.

— Ну вот на сколько хотел угостить, столько и дай,— спокойно продолжил человек.— А то уж больно морда у тебя противная, чтоб с тобой пить, понял? — интимно пояснил он.

Кокоулин сжал кулаки.

— А вот я тебя сейчас в милицию! — радостно закричал человек, и маленькие его глазки холодно сверкнули.— Это что ж такое, гражданы! — закричал он.— Гражданы! Трудящий стоит и тихо жрет трудовой пирожок, а к ему пристают пьяные стиляги и спекулянты.

При слове «спекулянты» прохожие стали замедлять шаги.

— Расходитесь, товарищи, ничего интересного тут нету,— сказал Кокоулин.

— Ничего интересного! — вопил человек.— А то, что готовится избиение, это никому не интересно, да?

— Ну... погоди... ну, я тебя!..— задыхался Кокоулин.

— Вот видите! — кричал человек.

— И не стыдно тебе? Такой здоровый, мордастый, а лезешь драться! С кем? Да вы-то что смотрите, мужчины! — возмутилась какая-то женщина.— Наподдали бы ему как следует, чтоб не хулиганил.

— Поймите, я вовсе не хулиган, я могу документы показать,— оправдывался Кокоулин.

— Документы нынче у всех есть, гражданин,— резонно отвечали ему.

Ну и тогда Кокоулин плюнул, растолкал толпу и пустился догонять своевременно покинувшую его Нелю.

— Ну что, миленький, ну как, миленький? Убедился? — хохотала она.

Но Кокоулин решительно отстранился.

— Не понимаю, что здесь смешного,— сухо сказал он.— Типичный демагог и хулиган. Не понимаю, как ты могла якшаться с таким типом.

— И не поймешь! — все хохотала и хохотала она. И запрокидывалось ее холеное лицо, и текли слезы, размывая черную тушь длинных ресниц.

— Послушай, ты пойдешь за меня замуж или нет? — вдруг злобно, вдруг в нетерпении выкрикнул даже, а не сказал он.

Неля перестала смеяться и посмотрела на него с любопытством.

— Это что-то новенькое,— сказала она.— Раньше я всегда слышала от тебя, что любой брак — это брак.

— Пойдешь или нет? Отвечай!

— Прямо сейчас?

— Неля...— сказал он.

— Неужели мы присутствуем при явлении феномена так называемой любви? — спросила она.

— А ты любишь меня? — спросил он.

— Я не знаю,— сказала она.

— Нет, ну ты любишь меня?

— Люблю.

— Это — правда?

— Это — правда,— сказала она.

— Ну, подойди ко мне,— сказал он.

— Ну, подхожу к тебе,— сказала она.

И приближалось, приближалось ее раскрытое лицо с пунцовым пятном ярко накрашенных губ, дрожащими ноздрями и не высохшими еще слезинками в больших глазах. И приближалось, приближалось, приближалось...

А человек тот... Ну, что тут врать? Что говорить? Написать, что он заломил внезапно руки, потряс ими, долго шел домой по плохо освещенной улице, открыл дверь нетопленой комнаты и долго плакал, уткнувшись в грязную подушку своей холостяцкой постели?

Нет не было этого. Все было не так. Он съел еще один пирожок, немного поговорил с торговкой про Иисуса Христа. Потом долго шел домой по плохо освещенной улице, открыл дверь нетопленой комнаты, глянул на разбросанные вещи и машинописные листки и завалился спать, закутавшись с головой в рваное одеяло, а ноги прикрыв пальто.

Во сне ему показалось, что он — маленький мальчик. Он не ходит еще по редакциям и не спит в нетопленой комнате, закутавшись с головой в рваное одеяло. Он — маленький мальчик. И он катит золотой обруч. Обруч большой, добротный, легкий. Обруч упал и зазвенел о брусчатку мостовой.

Какая ночь! Мороз трескучий,

На небе ни единой тучи.

Как шитый полог, синий свод

Пестреет частыми звездами.

А. С. ПУШКИН

Однажды мальчишки разведали, что на железнодорожных путях в Вешняках стоят цистерны с вином. Они просверлили одну из них и наполнили спиртным принесенные бутылки.

В. РУДНИКОВ. По кривой дорожке

С каждым днем все быстрее, быстрее

Вся Москва и живет, и творит,

Уплотняет московское время

Олимпийский стремительный ритм.

День открытия рядом. Он близко.

Вижу я сквозь январский снежок

Древний факел — с московской пропиской

В Лужниках пламя дружбы зажег.

Юр. ЮРОВ

— «Ты была на «Свадьбе Фигаро»?

— Нет, но я послала телеграмму.

Театральные улыбки

О любви и счастье, о труде и повседневных заботах наших современников рассказывает новый цветной лирический фильм «МОСКВА СЛЕЗАМ НЕ ВЕРИТ».

Городской суд утвердил решение Кунцевского и Кировского районных судов. Теперь Вольвовские, лишившись столь вожделенной московской прописки, смогут утешить себя, сочетавшись во второй раз законным браком друг с другом. Разумеется, не в Москве...

Р. СТРОКОВ. Брачный водевиль

Когда огонь над олимпийской чашей

Летит навстречу праздничному дню,

Нельзя, друзья, не вспомнить и о нашей

Причастности к чудесному огню.

Е. ИЛЬИН

НОВЫЙ ЦВЕТНОЙ

ШИРОКОФОРМАТНЫЙ ФИЛЬМ

«ОТРЯД ОСОБОГО

НАЗНАЧЕНИЯ»

Россини обедал как-то у одной дамы, столь скупой, что он встал из-за стола голодным. Хозяйка любезно сказала ему:

— Прошу вас еще когда-нибудь прийти ко мне отобедать.

— С удовольствием,— ответил Россини,— хоть сейчас.

Неподалеку от дома № 41 на Волжском бульваре группа хулиганов жестоко избила нескольких молодых людей.

М. МИХАЙЛОВ. Лжесвидетель

Недавно нашей фабрике присвоено звание «Образцовое предприятие», и мы очень рады, что, добившись его, тем самым внесли свой вклад в выполнение поставленной Вами, дорогой Леонид Ильич, задачи — превратить Москву в образцовый коммунистический город.

Л. М. ИОНОВА — вязальщица ф-ки имени Н. Э. Баумана

МОСКВИЧИ ГОЛОСУЮТ ЗА МИР,

ЗА РОДИНУ,

ЗА КОММУНИЗМ

Недавно ночью начался пожар в общежитии, расположенном в доме № 16 по улице Добролюбова.

Потому досадно очень,

Если кое-где у нас

Время личное с рабочим

Кто-то путает подчас.

Юр. ЮРОВ

Оказалось к тому же, что Наумов уже дважды представал перед судом.

В. РУДНЯКОВ. Новоявленный портняжка

В столице начались открытые партийные собрания на тему: «Жить, работать и бороться по-ленински, по-коммунистически».

ПОЕТ ТОНИ МОНОПОЛИ (Великобритания) В СОПРОВОЖДЕНИИ ЭСТРАДНОГО ОРКЕСТРА (Советский Союз)

На машине этой славной,

Всем доступной и простой,

Академик ездил Павлов

И катался Лев Толстой.

Н. СЕРПОВСКОЙ, Т. МИХАЙЛЕНКО. Быстрые педали

Сегодня же в дежурствах участвует около полумиллиона жителей столицы. Они следят за чистотой и порядком во дворах и подъездах. Нередки случаи, когда благодаря дежурным предупреждаются случаи правонарушений, в том числе пьянство, хулиганство.

Зам. начальника ГУВД исполкома Моссовета

генерал-майор милиции И. М. МИНАЕВ

Двухкомнатную квартиру в доме № 2 в Староконюшенном переулке Е. Кривошеина превратила в «гостиницу особого типа». Кров здесь на любой срок получали люди, невесть откуда и зачем приехавшие в Москву...

М. МИХАЙЛОВ. Хозяйка «Гостиницы»

ФИЛЬМУ «ТИМУР И ЕГО КОМАНДА» — 40 ЛЕТ

Москва располагает значительной сетью хорошо оборудованных предприятий общественного питания.

Н. Ф. ЗАВЬЯЛОВ, нач. Главобщепита

НЕУСТАННОМУ БОРЦУ ЗА МИР

ВРУЧЕНИЕ ЛЕНИНСКОЙ ПРЕМИИ ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК КПСС, ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР Л. И. БРЕЖНЕВУ

Можно смело сказать, что по популярности, по влиянию на массы, на их сознание книги Леонида Ильича Брежнева не имеют себе равных (аплодисменты).