ЗОНА ВЛИЯНИЯ - Руслан Ершов

– Врешь! Меня не возьмешь! – Шершень развернулся в сторону предполагаемой опасности и начал свое движение к доносившемуся из лесу, шуму.

Передвигаясь по хорошо нахоженной тропе, краем глаза он засек промелькнувшую тень. Остановился. Осмотрелся. Местность явно была не знакомой.

– Вот я дурак! Давно надо было по GPRS пробить свое местоположение. – Легкое движение и в руке блеснул КПК.

Хмуря брови, сталкер с силой давил на кнопку включения. Бесполезно, КПК был мертв. И это при батарее, полной заряда.

В сознании Шершня промелькнула смутная догадка. Сняв с пояса тактический фонарик, он щелкнул выключателем. Бесполезно, лампа не загорелась. Висевший на поясе детектор, также не подавал признаков жизни.

Сталкер поднял взгляд, недалеко от него, ему навстречу, шла старая, сгорбленная старушка. Как ковровую дорожку, она сворачивала тропинку, вытягивая ее у него из под ног.

– Это что я за сигарету выкурил? – Совсем не весело подумал Шершень. – Вернусь на базу…

Додумать он не успел. Старушка быстро растаяла в воздухе, и сталкер увидел не так далеко от себя, гуляющих между стволами деревьев, русых девушек в старорусских длинных сарафанах. Он напрягал зрение, но их лиц, так и не смог разглядеть.

Шум нарастал. Теперь Шершню казалось, что этот неприятный звук поселился у него в голове.

Вдруг, он заметил легкую, еле заметную вспышку света. На сцену вышло множество полупрозрачных сфер различного диаметра и цвета. В броуновском движении они носились в пространстве, беспрепятственно проходя сквозь деревья, камни и поверхность земли. Самая маленькая из них, была в диаметре, около двух метров, а самая большая, в районе пяти.

От девиц и след простыл, а Шершень ощутил на себе сильное угнетающее действие, непонятной ему природы и силы. Небо казалось лиловым, а окружающий мир серым. Неизвестно откуда взявшееся, мощное депрессивное состояние обездвижило сталкера, вызвав сильнейшую апатию к происходящему вокруг. Из глаз потекли слезы, он бы выронил из рук оружие, но ему было лень шевельнуться.

Между тем, более темные шары, изменяли физическую форму любого предмета проходящего сквозь них. Ветви и стволы деревьев, как пластилиновые со скрежетом и стоном приобретали совершенно неестественные и сюрреалистичные формы.

Более светлые шары, оставляли все без изменений, но время от времени они блекло вспыхивали, телепартируя в случайную точку пространства все то, что в данное мгновение находилось внутри шара.

В двух метрах от сталкера темная сфера, весело пролетая мимо, лихо преобразила попавшее в нее дерево. Толстая ветвь, со свистом и стоном описав круг, с силой стеганула рыдающего Шершня, уже практически находящегося на грани безумия.

Пролетев метра три, он попал в поле действия более светлой сферы, как раз в момент ее разрядки. Блеклая вспышка света и…

– ---

9:07

Кощей переступил порог своего кабинета. Послышался щелчок выключателя, и помещение озарилось ярким светом.

Присев за свой письменный стол он откинулся на спинку кресла, погрузившись в раздумья.

– Через полчаса, должен подойти Шершень. Старая лиса. Думаю, немного погодя, от него все-таки необходимо будет избавиться. Во-первых, умен. Во-вторых, в курсе всех моих дел. Ну и, в-третьих, бывшие союзники всегда могут стать противниками и Шершень это прекрасно понимает. На что он надеется? Занять мое место. А кем мне его заменить? Кого приблизить к себе, если в реальности у меня самый настоящий, кадровый голод. Те, что населяют мою базу, имеют куриные мозги и годятся только на пушечное мясо. Не с кем работать! Не с кем!

Кощей достал из папки лист бумаги и взял в руки ручку. Неторопливо, как бы настраиваясь на работу, он задумчиво провел пальцами по периметру листа, затем ощупал авторучку.

Размашистым почерком, он написал оглавление, 'ПРОГРАММА МАКСИМУМ'.

Принял удобную позу и, как бы ухватившись за важную для него мысль, начал быстро ее излагать на бумаге.

'… Человек, есть существо социальное. Без социума, (т.е. той социальной среды, в которой происходит становление человека как личности, среды, которая в большей или меньшей степени влияет на личность на всем протяжении ее жизненного цикла и как плата – обратная связь, среда подвержена влиянию и изменчивости под воздействием самой личности сформировавшейся в ней), нет и не может быть человека! Беда в том, что окружающая человека социальная среда, часто подменяется стадом. Возможно потому, что подзатыльников и пинков, в жизни гораздо больше, чем ласки и понимания. Тем временем, социальная среда, подразумевает ответственность. Человек в ней обрастает связями, имеет различного рода суждения и оперирует необходимой ему, информацией. А в стаде человеческом, олицетворением которой является толпа, ответственность отсутствует. Личность в ней, растворяется и человек становится уже чем-то другим. Скорее всего, инструментом в чужих, умелых руках. Пример, прекрасная метафора Черчилля, 'ни одна снежинка из падающей лавины, не чувствует себя за это ответственной'. Как много сказано в одной фразе.

Особенно уязвима молодежь, она легко поддается стадному инстинкту, еще более ее влечет сила. Молодые люди интуитивно тянутся к сильному лидеру, можно сказать, они в нем нуждаются, именно из-за отсутствия какого бы то ни было, личного жизненного опыта пред лицом огромного и сложного мира. Они питаются эфемерной иллюзией возложения 'за себя' ответственности, на своего лидера. Который по сути своей, подставит любого, но только не себя.

Отчасти, в этом есть вина социальной среды, в которой взращивается будущее человечества. Отчасти и то, что в саму суть человеческого естества, заложено доверие только своему личному жизненному опыту с учетом всего на всего маленькой толики опыта предков. Опять же беда в том, что приобретенный опыт, возможно полученный корявым путем, человек использует как шаблон, ко всему остальному жизненному многообразию, отбрасывая в сторону иные различные варианты суждений, порою проявляя полное невежество. Учиться, молодежь не хочет! Не потому, что она такая безалаберная, а потому, что у нее отбивают охоту. Благодаря современным реформам образования в нашей стране, образование, как таковое, скончалось. 'История смысла не имеет, поскольку ничему не учит'.

Наша современная школа, растеряла все-то лучшее, что у нее было наработано за последние столетия. Она отступила от академического, классического образования и устремилась к школе западного образца, школе 'двух коридоров', по сути, фабрике по производству субъектов. Эта школа 'мозаичной культуры' для подавляющего большинства обучающихся в ней, она не развивает способности к абстрактному и диалектическому мышлению. Не учит жесткой дисциплине и волевой концентрации внимания. Но зато она готовит безответственных, аполитичных людей, не имеющих, ни культурных ценностей, ни идеалов, но формирует у них способность пассивного подчинения. Этим обстоятельством, грех не воспользоваться!

При грамотном подходе и умелом использовании современных реалий, можно достичь заоблачных высот! Тем более, что большую часть работы, за меня уже кто-то сделал. Остается только взойти на олимп и возвести престол свой в сонме богов.

А начать мне необходимо, с мифотворчества…'.

Внезапно погас свет. Над входом в кабинет, тускло загорелся аварийный фонарь.

– Что за…

Впервые за все время своего существования, взревели базеры боевой тревоги.

Кощей растерялся. Он не знал, что ему предпринять в такой ситуации. И уже обратился к извечному вопросу 'Что делать?', как на него навалилась неожиданная и сильная апатия. Авторучка безвольно выпала из рук. Перед глазами проплыло какое-то полупрозрачное марево, затем легкая, мягкая вспышка света, погрузившая все во мрак.

Полная темнота вокруг. Кощей осторожно пошевелил конечностями, затем также осторожно ощупал окружающее пространство. Сильно болела голова, до тошноты болела.

Нащупав необходимый ящик стола, Кощей достал электрический фонарик.

Неудержимо тряслись руки. Включив фонарик, он первым делом нашел в столе таблетки и сразу же принял двойную дозу. Понемногу, его самочувствие улучшалось, и он обратил внимание на то, какая вокруг царила тишина. Протянув руку, он провернул тумблер рации. Приятный на слух 'пик', известил о начале ее работы. Еще слабой и трясущейся рукой он поднес к себе тангенту.

– 'Шершень!' 'Я Электа!' – Немного переждав вдруг всколыхнувшуюся головную боль, закончил. – 'Связь'.

Но эфир, остался глух.

Склонив голову, не выпуская тангенту из рук, Кощей просидел так еще какое-то время. Наконец тошнота и головная боль прошла. Запросив еще несколько раз по рации Шершня, затем посты охраны, и не дождавшись ответа, вернул тангенту на место.

Под столешницей, на всякий случай, был прикреплен пистолет. Кощей извлек его и ловким движением, упершись указательным пальцем в передний срез кожуха затвора, отвел его приблизительно на сантиметр, проверив наличие патрона в патроннике. Затем надавил на кнопку у спусковой скобы, и проверил наполненность магазина.